И вот он передо мной на одном из участков Сватовского рубежа, былинный богатырь с окладистой бородой и добрыми глазами. Даже фамилия у него под стать. Только что выбрались с ним с передка, и я решил расспросить, как становятся настоящими спецназовцами.

— Военным, конечно, с детства мечтал стать? — сразу переходим мы на «ты» — обстановка располагает, когда вместе попадаешь под 120-миллиметровые мины.

— Не поверишь, но, как говорила моя мама, еще на горшок ходил, играл в солдатиков и всё хотел стать военным. И вот в этом году — 33 годика. В суворовском отучился, потом в военном…

— Было понимание или предчувствие, что рано или поздно придется воевать по-настоящему?

— Нельзя, наверное, так говорить, но я даже больше скажу: я хотел. Армия, которая периодически не ведет военные действия, деградирует.

— У тебя была Сирия, сейчас СВО. Есть ощущение, что это тот конфликт, к которому ты себя готовил?

— Да, наверное… Это, давайте будем честными, после Великой Отечественной самая большая война. Люди, которые и Афган проходили, и Чечню, говорят: это совершенно другое. То, что у нас всегда останется в памяти.

— Как ты себя сам мотивируешь?

— Допустим, ты подросток. Если ты будешь во дворе себя разрешать всем обижать, тебя раздавят… Пока ты не оскалишься, так сказать, не дашь в жбан кому-нибудь. Поэтому лично я даже рад, что принято такое решение. Потому что, ну, сколько могло это продолжаться?

— Я для себя так объясняю: на февраль прошлого года была сформирована наступательная группировка ВСУ на Донбасс, и Донбасс бы она смяла.

— Я даже уверен в этом.

— А дальше на кураже они пошли бы на Крым. И сейчас бы мы получили бои на полуострове. То есть мы сыграли на опережение…

— Именно. Если ты знаешь, что тебе сейчас дадут по зубам, — ударь первым. Кто первый ударит, за тем и будет инициатива. Так и тут. Да все это понимали. Теперь же и в Киеве, и на Западе все признают, что просто тянули время, готовились.

— Хорошо готовились? Как оцениваешь противника?

— Честно? Я противника уважаю. Они реально готовились воевать с русскими. А мы, к сожалению, все-таки не готовились именно с ними воевать… При этом мы понимаем, что всем там управляют не ВСУ. У них весь кадровый состав армии уже повыбивало. У пленных спрашиваем: «Ну, чему тебя в Англии научили?» А он, кроме «там меньше платили», больше ничего сказать не может. Чему англичане могут научить? Да, они хитрые, я согласен, всем везде и всегда заправляют, подначивают. А воевать-то где они воевали? Есть народы воины, а есть…

— Украинцы — воины?

— К сожалению, да. Мы один народ, как бы там они себя ни называли. Я встречал достойных воинов. Когда бились с десантниками, когда в плен их уже взяли, раненных. Спрашиваешь: почему ты вчера не ушел, вас же тут столько положили? Ответ простой: «А ты бы ушел?» И сказать-то нечего. Но, как говорил мне один батюшка, Бог на нашей стороне. Поэтому победим, тут без вариантов. У меня патриотическим воспитанием занималась бабушка. До сих пор жива, 94 года. И она мне с пеленок заложила, что нацисты — враги. Я ждал, когда наступит момент, когда надо будет защищать Родину. И сейчас мы это делаем. Не где-то там, далеко, а здесь, вот она — русская земля. Русские люди здесь такие же. Обидно только, что и воевать приходится зачастую с такими же русскими…

— Может, поэтому продвижение идет медленно?

— Некоторые говорят: почему 300 тысяч мобилизовали и не попёрли? Это шапкозакидательство. Чей-то муж просто так ляжет за взятие какого-то опорника? Жене это зачем? Она хочет, чтобы он вернулся живой. Поэтому главное для командира — выполнить задачу с наименьшими потерями. Ничего нет дороже человеческой жизни. Ее надо беречь, постепенно выбивая противника.

27 февраля 2023. Новый облик армии

Да, идет формирование нового облика армии, в которой наконец появились беспилотники-разведчики, новые современные боевые машины, снайперские комплексы, в конце концов. Причем в формировании этого облика активно принимает участие не только Министерство обороны, но и гражданское общество. И это не только закупки тепловизоров, коптеров и аптечек. Например, одна группа энтузиастов организовала профессиональную подготовку снайперских пар, обеспечив стрелков не только экипировкой, но и оружием, и даже боеприпасами.

Вот передо мной стоит боец с винтовкой «Сталинград» оружейника Лобаева калибра 338. На гражданке он был охотником. Говорит, что с таким оружием биться легко и результативно.

— Прицел — «Найтфорс» 35-кратный, рабочая дистанция — 1250 метров. Можно и дальше. Я только сегодня с передовой, есть подтверждение рабочих целей.

— Считается, что идет битва артиллерии, а снайперские двойки малоэффективны. Очень уж тяжело работать — противника не видишь. Как на самом деле?

— Но ночью-то артиллерия молчит. Это как раз наше время. По-тихому уничтожаем, не даем врагу менять позиции, караулы.

Командирский «межд усобойчик»

— На той стороне быстро понимают, что по ним снайпер стреляет?

— Нет. Потому что у этой винтовки полет пули 875 метров в секунду. Грубо говоря, на километр — 1,5 секунды. Это очень быстро. Ничего не успевают понять.

— А у тебя что за аппарат? — спрашиваю стоящего рядом штурмовика с неведомой мне базукой в руках.

— ГМ-94 — российский помповый гранатомет калибра 43 миллиметров, — чеканит в ответ бывший строитель Саша. — В нем термобарический заряд. Стреляет на 300 метров прицельно. С навеса можно ударить до 500 метров. Можно и БТР подбить, и БМП, легкобронированную технику.

— Давно получил?

— Месяц уже. Против пехоты и легкой техники — отличная штука.

Смотришь на Сашу и понимаешь, что именно такие, как он, и принесут победу России. Бывшие охотники, строители, заводчане, водители… В конце концов, и в Великую Отечественную фашиста побила мобилизованная армия.

Командиры

27 февраля 2023. Так сворачивается страх

Всегда говорил, что чем ответственнее и инициативнее командир, тем серьезнее подход к боевой работе у всего подразделения. Особенно это осознаешь на передовых позициях, которые ежедневно подвергаются обстрелам украинской артиллерии. Чем глубже окоп, тем уютнее себя чувствуешь, когда от близких разрывов за шиворот сыплется промерзшая земля.

А тут даже не окоп — целый подземный город, с разветвленной сетью переходов, штабными «кабинетами», мини-«казармами», баней и даже «ленинской комнатой». Над головой — бревна в четыре наката и песчаная подушка. Благо с песком