неделю дядюшке требуемую сумму серебром, которую в особо удачный день можно было и за один день раздобыть. Но Мия знала, что свобода та мнимая. А сейчас есть шанс получить настоящую.

Свобода.

Слово перекатывалось на языке шариком лоранской карамели, с корицей, перцем и орехами.

Все пять лет она не расслаблялась. Учила языки. Тренировала тело. Осваивала искусство притворства, обмана и маскировки. Вся пять лет она готовилась к этому дню.

Скрипучая дверь отворилась, и внутрь вошёл мужчина, по виду только-только сбежавший с приёма в королевском дворце. Под его длинным бледно-зелёным камзолом был надет расшитый золотой нитью жилет, а под ним — рубашка с многослойными кружевными манжетами и роскошным жабо. На застёжках и пуговицах сверкали драгоценные камни. Мия чуть сощурилась, всматриваясь в их блеск, и решила, что если бы их все сдать гильдийскому скупщику, то вырученных с того монет ей до конца жизни хватило бы. Мужчина опирался на трость с золотым набалдашником, а слуга в сером сюртуке нёс над его головой зонт. Мужчина остановился в центре амбара, достал из кармана жилета зеркало в изящной раме с костяной ручкой, посмотревшись в него, поправил уложенные в причёску золотистые локоны, окинул собравшихся скучающим взглядом, потом обернулся к Герину.

— Это все? — с явственным презрением в голосе спросил он.

— Да, мастер Ваган.

По выражению лица мастера можно было предположить, что шёл он на прием к какому-то благородному господину, а здесь оказался совершенно случайно, возможно, просто свернул не туда, хотя так-то в порту никаких благородных господ не водилось. И вот теперь он словно искал возможность разрешить это досадное недоразумение, не уронив при этом своего очевидно раздутого до неимоверных размеров достоинства.

— Что ж, — он поправил жабо и стряхнул что-то с манжетов, — сегодня я самолично выберу тех из вас, кто будет работать под моим началом. Может, есть желающие сразу отказаться от сего… сверхщедрого предложения?

Желающих не нашлось, все так и стояли на своих местах. Тогда мастер неспешно подошёл к парню с правого края — как назло противоположного от Мии. Она недовольно поджала губы и про себя выругалась. Мастер обратился было к одному из парней, но потом сделал пару шагов назад, ещё раз окинул всех взглядом и спросил:

— Которая здесь Ида?

Та сразу же выскочила вперёд, так что её светлая коса резво подпрыгнула. Мастер на неё даже не глянул, только процедил:

— Мне тебя настоятельно рекомендовали. — и махнул рукой к двери.

Ида тут же пошла туда, напоследок бросив на Мию какой-то холодный и надменный взгляд. По ряду ожидавших своей участи прошёлся шепоток. Мия почувствовала, как её ногти до боли впились в ладони, а внутри что-то оборвалось. Не может быть. Ида ведь… Никакими особыми талантами никогда не обладала, да и не спешила учиться. Да, она была ловкой и сильной, но не ловчее и сильнее других. И уж точно не умнее и не сообразительнее. Всё, что Ида умела, — это льстить, лебезить перед старшими и крутить хвостом перед гильдийскими мужиками — и чем больше власти было у тех мужиков, тем быстрее вился её хвост и выше задирались юбки. Мия почувствовала, как лицо перекосило гримасой отвращения.

Тем временем мастер с явственно слышимым в голосе пренебрежением опрашивал одного вчерашнего крысёнка за другим.

— Сколько языков знаешь? — спросил он какого-то парнишку.

Тот пробормотал что-то невразумительное, что даже чуткие уши Мии не уловили. А ведь она знала. Серенгарский в совершенстве, так, что по необходимости могла бы и какой-нибудь таар соорен прикинуться, а ещё баау, калантийский, и даже на каругианском, от которого язык в узел завязывается, знала десяток фраз. Если бы только мастер спросил Мию, а не этого дурачка портового. Тот тем временем перешёл к следующему, но тут же от него отпрянул.

— А тебя в приюте мыться не научили? — брезгливо проворчал он и, зажимая нос кружевным платком, быстро подошёл к следующей в ряду девице.

— В Верхнем городе когда-нибудь бывала?

— Д-да, м-мастер.

— Назови кратчайший путь от Дома Цветов до здания городского совета?

Девица не позволила себе нарушить молчание, и Мия услышала усталый вздох мастера. А ведь она знала. Она бы ответила. Да при желании она с завязанными глазами могла бы пересечь Портамер, проникнуть в Верхний город и ни разу не обратить на себя внимание стражи.

Мастер переходил от одного к другому, что-то спрашивал и, похоже, всё больше разочаровывался. Перед одним из парней он молниеносно достал из-за пояса серебряную монетку и подбросил в воздух. Монетка сверкнула, крутанулась в воздухе и тут же оказалась зажатой в ловких пальцах парня. Мастер удовлетворённо хмыкнул, задал ещё пару вопросов и наконец тоже махнул рукой по направлению к двери.

Уже двоим повезло. Они будут напрямую подчиняться мастеру, выполнять поручения всяких благородных господ, быстро накопят на выкуп и потом будут богатыми и свободными. Что может быть лучше? Да Мия что угодно сделает, лишь бы и её выбрали, она ведь так долго готовилась, она просто не имеет права упустить этот шанс! Вот только что у неё спросит мастер? А если она не ко всему готова? Мия почувствовала, как у неё задрожали колени, и вся уверенность куда-то испарилась. А если мастер и её застанет врасплох?

— Ты что ли глухая? — раздалось над самым ухом.

Только сейчас она поняла, что мастер стоит прямо перед ней. Мия подняла голову и встретилась взглядом с его травянисто-зелёными глазами, в которых отражалась неприкрытая скука и равнодушие. Горло словно сжали стальной перчаткой, и она не смогла выдавить из себя ни звука. Мастер, не отходя от неё, капризно скривил губы и обернулся к стоявшему неподалёку дядюшке.

— Всё, Герин, на этом хватит. В этот раз одни бездари, как на подбор.

От захлестнувшей её злобы пополам с разочарованием у Мии закружилась голова. Что же получается, эта сучка-Ида, известно каким местом обеспечившая себе покровительство, пойдёт в услужение к мастеру и будет в золоте купаться, а Мия так до конца дней и останется гнить в порту? У неё руки зачесались что-нибудь сделать, доказать этому надменному мудаку, что он её недооценивает и, возможно, совершает самую большую ошибку в жизни, да или просто отомстить за то, что одним словом обрёк её на прозябание в трущобах.

И Мия чихнула.

Громко, изо всех сил. Она всплеснула руками в попытке успеть закрыть ими нос и чуть качнулась вперёд, едва ли не ударившись лбом в шею мастера. Тот сразу же отшатнулся, лицо его сморщилось, словно бы он увидел гигантскую крысу или