– И что?

– И я использовал регрессию, метод гипноза, чтобы помочь избавиться от прошлых травм.

– Вы хотите сказать, что тетя и дядя попросили стереть все мои воспоминания вплоть до пожара?

Чувство предательства наполняет мою грудь при мысли о том, что они делали что-то подобное за моей спиной. Они вторглись в мой разум. Ну и что с того, что они мои опекуны? Это не дает им права стирать мое прошлое.

– Они позвонили мне только для того, чтобы уменьшить беспокойство, потому что они слышали, что гипноз помогает. – Кажется, он испытывает ностальгию. – Они были в отчаянии, особенно твоя тетя. Она выглядела готовой на все, чтобы прогнать твою боль.

– И что? Вы все стерли за их спинами?

– Нет, Эльза. – Доктор Хан вопросительно смотрит на меня. – Я не стирал твои воспоминания. Ты сама это сделала.

Глава 39

Моя голова не перестает кружиться даже после того, как я выхожу из кабинета доктора Хана.

Я все еще не могу осмыслить последнее, что он сказал.

Я лишь ввел тебя в состояние, которое могло помочь справиться с твоим травмирующим опытом, но когда ты проснулась, твои воспоминания исчезли.

Решение моей младшей версии состояло в том, чтобы стереть все. Доктор Хан сказал, что иногда, когда всего становится слишком много, мозг может прибегнуть к пропуску травмирующих частей. Подавление воспоминаний становится жизненной необходимостью, а не вариантом.

После пожара я была в полном душевном и физическом смятении.

Я сцепляю руки замком, пока иду по коридору. Правильно ли я поступила?

Тогда как насчет тети и дяди? Они скрывали от меня эту правду в течение десяти лет. Я сомневаюсь, что они бы мне что-нибудь сказали, если бы я не сложила два и два вместе.

Хотя я не могу сказать, что виню их. С тех пор как они увезли меня из Бирмингема, тетя и дядя делали все, чтобы защитить меня – иногда даже слишком много.

Доктор Хан сказал, что мне нужно тщательно подумать о восстановлении своих воспоминаний. Это дорога в один конец. Он ничего не гарантирует, но он может перевести меня в режим регрессии и помочь получить доступ к местам в моем подсознании, о которых мой мозг даже не подозревает.

Когда я приехала сюда, я была так уверена, что хочу вернуть свои воспоминания. Однако после истории о другом пациенте доктора Хана, Сохо Миллере, я больше не уверена. Что, если я, как и он, открою ящик Пандоры и обнаружу то, чего мне знать не положено?

Кроме того, действительно ли я хочу заново пережить смерть своих родителей? Я содрогаюсь при этой мысли.

Мои руки чешутся, и меня охватывает непреодолимое желание вымыть их. Дрожащими пальцами я открываю маленький кармашек в своем рюкзаке и достаю дезинфицирующее средство для рук. Я выливаю половину флакона на ладонь и протираю все вокруг.

Я выдыхаю, когда зуд медленно проходит.

Положив в карман дезинфицирующее средство для рук, я выхожу из здания. Я, спотыкаясь, останавливаюсь на тротуаре. Машина Эйдена припаркована через дорогу, и он стоит у водительской дверцы, разговаривая со знакомой светловолосой куклой Барби.

Сильвер.

Мои ноздри раздуваются, и по венам пробегает огонь.

Я перехожу улицу, стараясь не сорваться на бег.

Сильвер, как и всегда, не теряет хладнокровия. Она могла бы сойти за женскую версию Эйдена. Но прямо сейчас ее руки летают вокруг нее.

Эйден, с другой стороны, выглядит скучающим. Это должно было бы умерить бурлящую во мне ярость, но этого не происходит. Тот факт, что он разговаривает с ней, когда должен был заехать за мной, портит мне настроение. Она пришла с ним или что-то в этом роде?

Встречаться с Сильвер – это действительно не то, что я хочу делать после разговора с доктором Ханом, который только что изменил мою жизнь, но если это то, чего она хочет, это то, что она получит.

– Ты обещал, Кинг, – шипит она.

– Я сказал, что подумаю об этом, – говорит он.

– Тебе не удастся избежать этого, – скрежещет она зубами.

– Избежать чего? – Я стою прямо у нее за спиной.

Она вскакивает, и Эйден поворачивает голову в мою сторону. Как будто я застала их врасплох.

Между его бровями пролегает морщинка, но в ней нет и следа вины.

Но, с другой стороны, Эйден не испытывает чувства вины.

– Нечего подкрадываться. – Сильвер бросает на меня сердитый взгляд через плечо. – Чокнутая.

О чем она говорит? Я почти уверена, что издала какой-то звук, когда приблизилась к ним.

Верно?

– Что ты здесь делаешь? – спрашиваю я. Я встречаю ее надменный взгляд своим собственным.

– Я не отчитываюсь перед тобой, сука.

– Осторожнее, Куинс, – предупреждает Эйден.

– О, значит, теперь, когда ты суешь в нее свой член, я должна быть осторожнее? Так значит? – Она кладет руку на бедро и поворачивается ко мне лицом. – Каково это, Отмороженная, быть дешевой подстилкой?

С меня хватит Сильвер и ее стервозности. С меня хватит того, что все контролируют мою жизнь или унижают меня, в то время как я выбираю быть лучшим человеком.

С меня. Блять. Достаточно.

Эйден делает шаг вперед, но я действую первой.

Моя рука взлетает вверх, и я хватаю Сильвер за волосы. Она вскрикивает, когда я откидываю ее голову назад, чтобы посмотреть на нее сверху вниз.

Выражение моего лица, должно быть, страшнее, чем сам рывок, потому что губы Сильвер сжимаются, а ее лицо искажается.

– Если ты бросишь еще одно ехидное замечание в мой адрес, я, блять, убью тебя. Я разрублю тебя на части и закопаю в саду за домом. – Я улыбаюсь. – И держись подальше от Эйдена.

Я чувствую необходимость причинить ей боль. Ударить ее ножом. Видеть, как она истекает кровью…

В твоих жилах течет стальная кровь, Принцесса.

Ты – мой шедевр.

Мое наследие.

Словно обжегшись, я толчком отпускаю Сильвер.

Она, спотыкаясь, идет вперед, массируя голову.

– Сумасшедшая сука.

– Уходи, Куинс. – Голос Эйдена напряжен, но я плохо его слышу. Эти навязчивые слова продолжают звучать у меня в голове.

Стальная кровь. Принцесса. Шедевр. Наследие.

Я слишком погружена в свои мысли, что не замечаю, как Сильвер бросается на меня.

Эйден встает между нами, лицом к ней.

– Уходи.

– Это еще не конец. – Она тычет пальцем в мою сторону, затем поворачивается к Эйдену. – Ты тоже, Кинг. Это еще далеко не конец.

Сильвер исчезает за углом, я не обращаю на нее внимания.

– Что только что произошло? – Эйден встает передо мной и приподнимает подбородок