Одноклеточные в обновленных условиях принялись прихорашиваться и изменяться.

А в чем главная философия одноклеточных?

Она очень простая, я уже ее приводил в начале заключения: каждый сам за себя. Съешь соседа, пока он не съел тебя. Договорись с другим одноклеточным и вдвоем съешьте третьего, а потом, кто успеет, съешьте друг друга…

То есть основной принцип существования одноклеточных – махровый дремучий первобытный индивидуализм.

Именно он породил необходимость постоянного поиска защиты от агрессивных соседей. Поиск этот шел двумя путями:

1. Создать себе бронежилет и оружие (оболочку попрочнее и выделяемые яды потоксичнее);

2. Договориться с другими одноклеточными, сперва создав колонию, затем, организовавшись в симбионтов по принципу «ты – мне, я – тебе, а вместе мы – сила!», образовать примитивный коллектив.

Так в живой природе появилась новая идея, новая философия – коллективизм, который, постепенно усложняясь, по мере образования клеток, разных по функциям, но объединенных одной задачей обеспечить жизнь всего организма, создал философию природного биологического социализма.

Пока еще тоже на первобытном и древнем уровне. Но все-таки первые колонии одноклеточных оказались жизнеспособнее, чем индивидуалисты, все преимущество которых заключалось в скорости размножения. А чем им еще было заниматься? Многоклеточному организму спешить незачем. У него есть время на жизнь, развитие и самосовершенствование.

Напомню, что любая идея – информация, а в биологической среде информация есть только в виде нуклеиновых кислот, которые хранят описание структуры белков и строения клеток. Причем в строении клеток используется важный принцип пазлов, то есть абы куда любую деталь не пристроишь, ее можно поместить только туда, где она встанет на свое место и все выпуклости совпадут с впадинками.

Философия организмов тоже материализована в виде белковых и причастных к ним структур (сахаро-белков и жиро-белков), то есть гликопротеидов и липопротеидов[118].

Сообщества «единомышленников» – первые симбиозы – были и сообществом единоструктурников. То есть одинаковые одноклеточные стали объединяться в коллективы. И эти коллективы стали прародителями всех многоклеточных. Они разделились на животных и растения. Одни стали поглощать углекислый газ, достраивая себя и выделяя при этом кислород, а другие – поглощать кислород, выделяя углекислый газ. Так в организме Земли образовался первый симбиоз и равновесие многоклеточных.

А что же одноклеточные? Им тоже нашлось место в мире, причем они этот мир считают своим, а образовавшихся многоклеточных – собственными потомками и законным источником питания или тоже симбионтами. Оказавшись более устойчивым и жизнеспособным, многоклеточный организм стал и милосердным по отношению к одноклеточным. Кто хотел жить в мире с большим организмом и получать свой паек, мог поселиться на нем и в нем, выполняя свои функции, главной из которых стала оборона своего участка вверенной территории от других более агрессивных одноклеточных.

Планета в своем развитии, как сложный многоклеточный организм, сотворила наконец людей. То есть нас с вами. И довольно долгое время люди, как и все живые существа в организме Земли, вели себя довольно прилично: жили хоть и не как люди, скорее как звери, но логике Земли не противоречили. Пока не научились обрабатывать одними веществами другие. Камнем дерево, из оксидов добывать металлы. И все бы ничего, да вот только философии в них как достались от микроорганизмов, так и сохранилось: одноклеточные и многоклеточные. Одни считают себя центром вселенной и живут по принципу «каждый сам за себя», названному Р. Киплингом законом джунглей, а другие осознали, что общиной жить надежнее, и создали нации и народы.

Одноклеточная философия невероятно сильна и популярна. Так, кроме «каждый сам за себя» эти создания исповедуют догмат «хочу и буду» как основу эгоцентризма и асоциальности. Философия одноклеточных используется не только людьми-индивидуалистами, но целыми странами, которые уверены, что весь мир для них, потому что они особенные, как и населяющие их «одноклеточные» люди.

Они даже стараются подстроиться под мораль многоклеточных и объяснить свою позицию, а самой популярной стала фраза «ничего личного». То есть: «Ты мне безразличен, и я тебя убью (и сожру) не из неприязни, а потому что могу, хочу и буду. Потому что, все должны знать, я могу!»

«Одноклеточные» люди, как и «одноклеточные» страны, живут, как любой одиночка, всегда ощущая себя среди врагов, потому что главная его задача – выживать. Убей других, пока не убили тебя, съешь, пока не съели тебя, грабь, пока не обобрали тебя. Не способен? Сам виноват, потому что каждый сам за себя. Для «одноклеточных» любой договор не имеет смысла, потому что выиграет тот, кто первым успеет его нарушить, для кого соглашение – лишь время для собирания сил, чтобы слопать доверчивого и честного дурака.

В жизни клеток организма это прекрасно видно, ведь как только одноклеточные симбионты начинают ощущать слабость иммунитета многоклеточного организма, они тут же начинают его пожирать и бурно размножаться[119].

Одноклеточные, даже когда вынуждены сосуществовать с другими, не ощущают необходимости заботиться о сообществе, в котором вынужденно оказались, и покинут его или даже разрушат сразу, как только надобность в нем отпадет.

Они легко бросают семьи, города, страны, меняют гражданство. Индивидуализм – особенность «одноклеточных». Все законы, которые их устраивают, собраны вокруг главной идеи: права сильного быть в приоритете над остальными. Подавление, насилие, грабеж – это законное право индивидуалиста. И самое коварное в их среде то, что они, во-первых, всех считают такими же, как они сами, а во-вторых, если сталкиваются с многоклеточными организмами и философией многоклеточных социально ориентированных организмов, считают ее смертельно опасной для себя и видят в таких организмах исключительно врагов.

Ведь истинно многоклеточные формы, а не временные союзы симбионтов отличаются от них прежде всего заботой каждой клетки, каждого жителя-гражданина об организме, обществе, частью которого они являются. Для «многоклеточных» мораль, любовь, милосердие и забота о ближнем – не пустые понятия.

Разнообразные элементы крови, хотя каждый из них – отдельная клетка, по морали – многоклеточные, потому что весь их образ бытия – это существование ради большого организма, его жизни и развития.

Я хотел, чтобы вы поняли, как живет кровь в организме, примеряя эти принципы к жизни людей на планете Земля. И, если честно, совсем не надеюсь, что вы признаете, насколько похожа жизнь людская на жизнь клеток крови и всего организма человека и насколько непохожей ее стремятся сделать «одноклеточные» люди.

Я предпочитаю рассказывать серьезные вещи, применяя такое правило: несерьезно о серьезном.

Все-таки книга эта – о крови, а не о нас.

Шутки позволяют упростить сложные смыслы. Но, как вы ведь поняли, за ними есть и здравые соображения.

Я