Шрифт:
Закладка:
Демаскус упал набок возле груды пепла, которая осталась от тела Калкана. Подошедшая к нему сзади Бренвин возвышалась над ним. Её лицо выражало одновременно страх и решимость.
- И ты, Бренвин? – выдохнул он.
Символ Огмы издал звук, похожий на перезвон колокольчика, и голос, напоминающий голос аватара, зазвучал в его голове.
Я дарую тебе это воспоминание, чтобы тебе было ведомо о том, что твоя немезида является последователем моей немезиды.
Экзорцессум издал стон – последний обет его меча был исполнен. Мир померк. Тело Демаскуса вновь очутилось в знакомой гробнице, а дух его устремился ввысь – бесконечная спираль перерождений вновь влекла его в будущее.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Эйрспур
Год Нестареющего (1479 ЛД)
- Пылающие владения! – взревел Демаскус, изо всех сил цепляясь за остатки тающего видения. Его крик эхом отразился от стен гробницы. Его гробницы, если верить показанному ему амулетом Огмы фрагменту воспоминаний. За годы, которые прошли с того момента, когда Демаскус впервые посетил Фаэрун, он, должно быть, успел сменить множество тел, каждое из которых оканчивало свой путь именно здесь…
- В чём дело? – напряжённым голосом спросил Чант. Отойдя от него, ростовщик стоял в нескольких шагах поодаль.
Демаскусу снова вспомнилось, как он расплетает свои волосы, чтобы снять с себя божественные амулеты. Внезапно ему в голову пришла тревожащая мысль: зачастую серийные убийцы собирают трофеи. Неужели эти безделушки, полученные в уплату от богов, и являются чем-то подобным?
Его охватила дурнота, и он согнулся, стараясь сдержать приступ рвоты.
- Что… что ты вспомнил? – спросила Рилтана. Её голос, как и у ростовщика, слегка дрожал. Возможно, от тревоги – а, возможно, из-за страха. Они опасались, что после того, как он вернёт себе воспоминания, то станет кем-то иным. Но сам он не ощущал в себе никаких перемен. Это был всего лишь обрывок, фрагмент, хоть и довольно долгий…
Выпрямившись, Демаскус протёр глаза.
- Я вспомнил Калкана, - произнёс он. – Он и правда является моей немезидой. Он убивал меня уже множество раз. Благодаря символу Огмы я впервые смог вспомнить об этом, - он потёр небольшой свиток между пальцами. В магическом свете свечей он вспыхнул жёлтым.
- Впервые? – переспросил Чант.
- Впервые за все свои перевоплощения. Судя по всему, я хранил большинство своих… воспоминаний о прошлых жизнях в реликвии, называемой Спиралью Иоун, но каждый раз, когда я погибал от его руки, у меня не было времени, чтобы поместить туда память об этом. Никто из моих предыдущих «я» понятия не имел, что за мной кто-то охотится. Несмотря на то, что все они обладали и силой, и знаниями, и целой кучей божественных артефактов.
- Проклятье, - выругался Чант.
- Последнему из моих воплощений удалось изменить сложившийся расклад. Четыре года назад я убил Калкана, но одна из его подчинённых прикончила меня прежде, чем я успел добраться до своих вещей.
- Погоди-ка, ты убил Калкана? – спросила Рилтана. – Не может быть, ведь…
- Он такой же, как я, - прервал её Демаскус. – Он тоже способен возрождаться после смерти. Но, в отличие от меня, он – ужасающий монстр, превосходящий в своей порочности самого худшего из демонов, истинное воплощение зла, - он содрогнулся. – И он помнит все свои прожитые жизни. Ракшасы… не в силах очиститься от своих греховных деяний с помощью забвения, - как могу я, подумал он. Хотя Спираль и помогает ему получить большую часть своих воспоминаний после перерождения, она сохраняет лишь те из них, которые он сам помещает в неё. Не это ли является благословением для его следующего «я», которое делает свой первый вдох в новой жизни?
Итак, где же его ларец, украшенный резьбой в виде черепов? Сузив глаза, он обвёл взглядом мавзолей.
- Что ты ищешь? – спросил Чант. – Мы можем помочь. – Перегнувшись через край саркофага, он принялся изучать покоящиеся в нём останки.
- Здесь тебе не найти своего реликвария, - раздался новый голос. - Я уже искал его.
Из находящегося по другую сторону от бассейна тоннеля в мавзолей вошёл Калкан. В дрожащем свете свечей его тень казалась ожившим ночным кошмаром. В нос Демаскуса ударила вонь гниющей плоти, и его живот скрутило.
Внезапно его пальцы онемели – как и в тот раз, когда его последнее воплощение столкнулось с ракшасом в древнем святилище. Его мышцы сковала судорога. Сейчас он не обладает даже малой толикой своей прежней силы! Милостивые боги, Калкан снова его прикончит!
Судя по всему, вид их противника произвёл на его спутников столь же ошеломительное впечатление.
- Ты знаешь, кто я, Меч? – спросил Калкан.
- Ты – Калкан, - выдавил из себя Демаскус. – Из-за чего ты преследуешь меня? Почему ты просто не убил меня перед лавкой Чанта, когда я явился туда, чтобы забрать свой шарф? Зачем ты хотел, чтобы я проделал столь долгий путь?
Ракшас склонил голову. Тени, отбрасываемые его изогнутыми рогами, плясали на стене.
- Откуда тебе известно о том, что я тебя преследовал?
- Картинки в твоём жилище, - вмешалась Рилтана. Демаскус кинул на воровку быстрый взгляд. – Лишь полный безумец станет так зацикливаться на ком-то. Либо безумец, либо убийца, изучающий свою жертву.
- Ах. Полагаю, с моей стороны это было неосмотрительно. Хотя какая разница? Кольца у тебя при себе всё равно нет, не так ли? Едва ли ты вообще понимаешь, о чём я сейчас говорю. Я убивал тебя уже множество раз, Демаскус, но ещё никогда ты не находился в столь уязвимом положении, - ракшас сделал шаг вперёд.
Хотя их по-прежнему разделял бассейн, Демаскус выставил перед собой Экзорцессум.
- В уязвимом для чего? И ты не ответил на мой вопрос. Ты знал всё, что со мной произойдёт; когда я вернулся, ты мог бы прикончить меня в любой момент. Почему ты этого не сделал? Что за игру ты ведёшь?
- Я мог бы поведать тебе об этом, но тогда мне придётся тебя сожрать, - со смешком Калкан направился к нему, обходя бассейн.
В отчаянии Демаскус заговорил снова.
- Как тебе удалось столь точно предсказать будущее? Кем или чем является этот «Голос Завтрашнего Дня»?
