— с этим необходимо согласиться. Но противоречие тут не между мессианской догмой и «суровым историческим фактом», как утверждает

Вейс (22), а происходит просто только от того, что человек из рода Давида пророком назван «отраслью» (нацар), а когда наступил процесс превращения Иисуса в личность историческую, простым созвучием этого слова с Назаретом слишком охотно воспользовались для того, чтобы затушевать действительное происхождение Иисуса из Исайи. Происходящее отсюда противоречие древним христианством так же мало чувствовалось, как и то обстоятельство, что место Назарет во времена Иисуса вообще, быть может, не существовало (Вейнель, 97, Вейс, 22).

По всей вероятности, как это будет дальше показано, не существовало ни Капернаума, ни Гефсимании, ни Голгофы. А если мои противники думают, что поэтому история Иисуса явно обнаруживала бы все признаки поэтического вымысла, и всякий еврей тотчас же указал бы на это, то можно напомнить о том, что и вифлеемское избиение младенцев, и путешествие людей на перепись, и совершенно невозможное астрономически солнечное затмение при смерти Иисуса, длившееся, будто бы, 8 часа, и еще многое другое, — все это нисколько не смутило евангелиста. Впрочем, ведь, даже еще и в наше время верующий читатель библии не находит странными эти вещи. Возражения же иудейских противников против происхождения Иисуса из Назарета нельзя было бы бояться уже по одному тому, что этот процесс превращения мифа о Христе в историю осуществился только в то время, когда каких-нибудь исторических свидетельств в пользу настоящего происхождения Иисуса уже вообще было бы привести невозможно, так как мы, ведь, уже видели, что древнейшее «евангелие употребляет имя назорей, вероятно, вообще не в качестве определения места рождения Иисуса, а, скорее, в качестве сектантского имени, имея в виду «нацар» Исайи.

Иерусалим.

Нисколько не разделяя взгляда Вейса, что, якобы, следует остаться при старом взгляде, согласно которому, имя Назорея или Назарея и Назарянина произведено от города Назарета, мы должны сказать, что из всех соответствующих предположений как раз это имеет за собой меньше всего вероятия. Да и вообще имена мест, упоминаемых в евангелиях, не могут служить доказательством в пользу историчности Иисуса, так как все названия мест, где, якобы, жил Иисус, в сущности, намечены Исайей и другими пророками. Прежде всего, само собой понятно, что коль скоро событие начало трактоваться с исторической точки зрения, то великая драма страданий и смерти «раба божия» и связанное с ней искупление людей должны были быть перенесены в Иерусалим. «Не бывает, чтобы пророк погиб вне Иерусалима», — говорит Лука (13, 33). Пророки постоянно твердят, что господь прославит Иерусалим и сделает его центром мировой истории. Так, у пророка Захарии (12, 10) читаем о жителях этого города: «Они воззрят на того, кого пронзили, и будут рыдать о нем, как рыдают об единородном сыне, и скорбеть, как скорбят о первенце. В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач Гададриммона в долине Мегиддонской. И будет рыдать земля, каждое племя особо: племя дома Давидова особо, и жены их особо». На Иерусалим направлены взоры всего народа. Там осуществятся все его страстные желания. Оттуда распространится спасение на землю, а вместе с тем наступит и суд над людьми.

«Вот, я полагаю в основание на Сионе камень, камень испытанный, краеугольный, драгоценный, крепко утвержденный» (Исайя 28, 16). «И будет он (господь) освящением и камнем преткновения и скалой соблазна для обоих домов Израиля, петлей и сетью для жителей Иерусалима. И многие из них преткнутся, и упадут, и разобьются, и запутаются в сети, и будут уловлены». Так, у евангелиста Иисус, ссылаясь на пророка, говорит: «Камень, который отвергли строители, тот самый сделался главою угла... И тот, кто упадет на этот камень, разобьется; а на кого он упадет, того раздавит. Потому сказываю вам, что отнимется от вас царство божие и дано будет народу, приносящему плоды его». В точно такой же связи у Исайи пророк говорит тем, которые свято чтут господа, — своим «ученикам»: «Вот я и дети, которых дал мне господь, как указания и предзнаменования в Израиле от господа воинств, живущего на горе Сионе». «Тогда оставшиеся на Сионе и уцелевшие в Иерусалиме будут именоваться святыми, все вписанные в книгу для житья в Иерусалиме». Также тарсийский делатель палаток Павел называет христиан в Иерусалиме «святыми», и мы чувствуем, как будто пред нами выплывают в памяти Деяния апостольские, собрание при сошествии святого духа и первая христианская пропаганда, когда читаем: «Как утешает кого-либо мать его, так утешу я вас, и вы будете утешены в Иерусалиме... И вот я приду собрать все народы и языки, и они придут, и увидят славу мою. И положу на них знамение, и пошлю из спасенных от них к народам: в Фарсис (!), к Пулу и Луду... на дальние острова, которые не слышали обо мне и не видели славы моей; и они возвестят народам славу мою, и представят всех братьев ваших от всех народов в дар господу... на святую гору мою, в Иерусалим, — говорит господь, подобно тому, как сыны Израилевы приносят дар в дом господа в чистом сосуде. И из них буду брать также в священники» (66,13, 16 сл.).

В чем же заключается то утешение, которое господь предназначил для своего народа? Он сам придет, как царь Израиля, и поведет своих верующих в Иерусалим: «Как прекрасны на горах ноги благовестника, возвещающего мир, благовествующего радость, проповедующего спасение, говорящего Сиону: «воцарился бог твой!» И все вместе ликуют». «Проходите, проходите в ворота, приготовляйте путь народу, равняйте, равняйте дорогу, убирайте камни!.. Скажите дщери Сиона: грядет спаситель твой; награда его с ним и воздаяние его пред ним. И назовут их «народом святым, искупленным от господа», а тебя назовут «взысканным городом, не оставленным». Пророк относит эти слова прямо к Яхве. Но мы уже видели, как последний постоянно сливается во одно с образом «раба божия» и спасителя; как легко мог из этого места развиться рассказ о входе господнем в Иерусалим!

«Ликуй от радости, дщерь Сиона, торжествуй, дщерь Иерусалима!», — взывает пророк Захария в согласии с приведенными словами Исайи. «Се, царь твой грядет к тебе, праведный и спасающий, кроткий, сидящий на ослице и на молодом осле, сыне подъяремной». Поэтому Иисус приказывает (Матф., 21, 2) своим ученикам привести ослицу с ее осленком, которых они найдут привязанными, причем евангелист имел в виду вместе с тем и слова, книги Бытия, 49, 11: «Он привязывает к виноградной лозе осленка своего, и к лозе лучшего винограда сына ослицы своей». Марк