в рамках. Большинство людей на снимках были ему незнакомы, но среди портретов он обнаружил и собственный, сделанный в полумраке, скорее всего – в пабе, хотя Маклин не помнил, чтобы его кто-то снимал. Рядом стоял профессионально выполненный фотопортрет самой Эммы с выпускной церемонии в университете.

Маклин взял портрет, надеясь, что вскоре сможет вернуть его хозяйке, и поспешил наружу.

Послышался торопливый стук каблуков, в помещение детективного отдела, где кроме Маклина никого не было, влетела сержант Ричи и бросила на стул свою сумку.

– Торопилась как могла, сэр. А что, собственно… о черт!

Маклин отступил в сторону, чтобы ей было лучше видно выпускное фото Эммы – он прикрепил его рядом с фотографиями Одри Карпентер, Кейт Маккензи и Триши Любкин. Дверь распахнулась снова, показалась спина констебля Макбрайда, за которой последовал и он сам, а с ним – поднос с кофе и сэндвичами с беконом.

– Я получил ваше сообщение, сэр. А что такое стряслось, что нельзя было подождать до… о черт!

Надо отдать констеблю должное, поднос он в руках удержал.

– Ворчун уже здесь? – сразу спросил Маклин, не желая вдаваться в подробности, пока вся группа не будет в сборе.

– Я видел его у главного входа, должен быть здесь с минуты на минуту. Но, сэр?.. Эмма? Что происходит?

– Она пропала. Не ночевала дома, не встретилась со мной в пабе, как мы договаривались. Не отвечает на звонки и на пейджер.

– Сэр, не хотела бы проявить излишний скепсис, но почему вы решили, будто она… эээ… похищена? – Ричи взяла с подноса стаканчик кофе и бумажный пакет с сэндвичем.

Маклин помедлил с ответом, не будучи уверен, каким он должен быть. На язык просилось «потому что в прошлый раз была похищена моя невеста», но он догадывался – для остальных это прозвучит не так убедительно, как для него самого. Другое дело, что констебль Макбрайд будет слушаться независимо ни от чего, а Ворчун знает его достаточно давно и чувствует, когда нужно сомневаться вслух, а когда не стоит. Но для Ричи вопрос был совершенно законным.

– Пока это лишь догадки пополам с наитием. По возрасту и внешне она достаточно близка к трем остальным жертвам, а никакой другой очевидной причины для ее исчезновения просто нет. Если я прав в своем предположении, то сейчас – наш наилучший шанс поймать похитителя. Если же я ошибаюсь, и через час-другой она сама появится здесь с пристыженным видом, что ж, тогда пусть в меня и бросают камни. – Он тоже потянулся за кофе и сэндвичем в надежде, что это движение скроет бьющую его дрожь.

– Хорошо, тогда что еще нам следует проверить? У нее дома, я так понимаю, вы уже побывали?

– Да. И она не на дежурстве – собственно, ее пытались вызвать, но не нашли, с этого момента я и начал ее искать. Наверное, она могла уехать в Абердин. Если в семье что-то случилось.

– У меня там есть кому позвонить. – Ричи повернулась к своему столу и подняла трубку.

– А для меня какое задание, сэр? – спросил Макбрайд.

– Пробегись по управлению, поспрашивай, не видел ли ее кто-нибудь. Поговори с Ниди. Когда я повстречал Эмму в последний раз, она как раз несла вещдоки в хранилище. Время должно быть записано у Ниди в журнале, выясни, не видели ли ее после этого. Есть даже шанс, что она сказала Ниди, куда направляется.

– Ниди на больничном, сэр. Он ушел вчера после обеда. Похоже, грипп подхватил.

– Везет как утопленникам. А кто сейчас в хранилище?

– Наверное, констебль Джонс, сэр. Как насчет ее машины?

– Что насчет машины? – не сразу сообразил Маклин.

– Мне позвонить в транспортный отдел, чтобы попробовали ее найти?

– Отличная мысль! Номер ты знаешь?

– Если она использует ее для служебных поездок, то лаборатория оплачивает бензин, и у них должна быть документация, – Макбрайд бросился к своему столу и тоже схватился за телефон.

– Сэр, вы уверены в том, что делаете?

Маклин обернулся – Ворчун стоял в дверях, взгляд прикован к фотографии.

– Не очень.

– Как вы думаете, что по этому поводу скажет Дагвид, когда узнает?

– Когда скажет, тогда и будем переживать.

– Вы начальник, – пожал плечами Ворчун. – Тогда командуйте.

Ричи бросила трубку на рычаг:

– Я только что говорила с матерью Эммы. Последний раз они общались неделю назад. И она не знает ничего, что могло бы объяснить происходящее.

– Вот и хорошо. Все согласны, что какие-либо естественные объяснения отсутствия Эммы мы исключили? В больницы позвонить никто не успел? Стюарт, что там насчет машины?

Макбрайд, который продолжал говорить по телефону, сделал отчаянный жест рукой, прося еще минутку. Маклин с трудом удержался, чтобы не заорать на него: все происходило чрезвычайно медленно! Эмма пропала, и чем дольше они будут ее искать… об этом он не хотел и думать.

– Прошу прощения, сэр. У транспортников не зарегистрировано никаких аварий с участием ее машины за последние сутки. Они оповестят всех патрульных, чтобы те глядели в оба. Как только машина найдется, они сразу сообщат.

Не успел Макбрайд закончить фразу, как телефон на его столе зазвонил. Молодой констебль схватил трубку, все остальные не спускали с него глаз.

– Алло… да, я… вы уверены? – Макбрайд положил трубку. – Машина Эммы, сэр. Ее нашли.

– Где? – Маклин вылетел из-за стола, словно подброшенный пружиной.

– Прямо здесь, сэр. На парковке.

59

Маленький голубой «пежо» притулился между двумя помятыми автобусами, в которых полиция выезжает на серьезные беспорядки. Машина Маклина стояла почти прямо напротив. Где, черт побери, были его глаза сегодня утром?

Маклин заглянул в окно, потер рукой стекло, пытаясь стереть налет соли, которой обрабатывают дороги, и черт знает чего еще, чтобы лучше видеть. С противоположной стороны Ричи потянула за дверную ручку.

– Она не заперта, сэр.

Дверь распахнулась.

Внутри был точно такой же беспорядок, как и в последний раз, когда Эмма его подвозила. Вдохнув знакомый влажноватый запах обивки, Маклин откинул вперед спинку водительского кресла и уставился на заднее сиденье. Там валялся полицейский свитер, лежала пара тяжелых ботинок и старая, потрепанная картонная коробка, набитая скомканными резиновыми перчатками, севшими батарейками и прочим рабочим мусором. Под сиденьем был целый склад шоколадных оберток и пустых пакетиков от чипсов. Для полноты картины не хватало только гнезда какой-нибудь живности.

Возвращая сиденье на место, Маклин обнаружил, что ключ от машины торчит в замке зажигания. С кольца свисали еще ключи и обшарпанный резиновый гномик, на макушке которого сохранился клочок ярко-розовых синтетических волос. Маклин вытащил ключ, обошел машину и