– Мы знаем, – сказал Виктор. – Если обещания будут исполнены, мы выполним свою часть сделки. Вы это тоже знаете.

– Знаю, – сказал Павел Андреевич. – Поэтому и доверяю. Через десять минут, – он посмотрел на часы. – Они должны прибыть через десять минут. Плюс минус минута или две. Прошу перейти в соседнюю комнату и быть готовыми.

Они появились через девять минут. Журба и четверо его проверенных головорезов – одиноких неженатых мужиков в возрасте от тридцати пяти до сорока лет. Сильных, прошедших огонь, воду, медные трубы, чертовы зубы, Крым и рым, беспринципных, плюющих на закон (работодатель отмажет) и готовых выполнить любой приказ. За соответствующую плату, разумеется. На этот раз они были злы и вконец расстроены. Упущенная добыча означала упущенные бабки. Нет результата – нет платы. Таков закон, который понимали и которому подчинялись даже они.

Вошли, расселись вкруг стола – на тех же местах, где еще несколько минут назад сидели совсем другие существа. Никто из них, включая Журбу, не почувствовал засады. Все шло по неприятной, но предсказуемой колее. Они облажались? Облажались. Значит, работодатель имеет полное право узнать, как это случилось, и вставить соответствующий фитиль. Ничего, думали они, потерпим. Не впервой. Нам еще вместе работать и работать.А будет слишком грубым и недовольным… Что ж, в конце концов, мы столько интересного знаем про этого старого козла, что в самом крайнем случае можем наплевать на его бабки и превратить наши знания в оружие. И старому козлу, кстати, об этом прекрасно известно. Так что так и быть, потешим его самолюбие, поиграем в эти игры под названием «ты начальник – я дурак». От нас не убудет.

Так или почти так думали они все. Включая Степана Евгеньевича Журбу, начальника службы безопасности и личного телохранителя.

Кожевников из-под полуопущенных морщинистых век, словно старая черепаха, неторопливо оглядывал всех пятерых и читал их мысли, как на экране.

Да, печально. Все как всегда, и ни малейшего разнообразия. Собственно, с какой стати? Люди есть люди, и, за редчайшими исключениями, всегда одинаковые. Он и сам такой, если разобраться.

– Ну, рассказывайте, – предложил он. – Только коротко и по существу.

– Если коротко, им просто невероятно повезло, – произнес Журба. – Я уже докладывал. Но мы бы их все равно достали в Горькой Воде, им некуда было деваться.

– Однако делись.

Журба промолчал и едва заметно пожал плечами. Возможно, даже не пожал, а только громко подумал это сделать. Но Павлу Андреевичу хватило. Лишнее подтверждение того, что он прав, и Журба отыгранный материал.

– Хорошо, – произнес он и поднялся. Пора было заканчивать этот спектакль. – Подождите минутку, я сейчас вернусь.

Нарочито сильно опираясь на трость и приволакивая ногу, он прошаркал мимо стола ко второй двери, открыл ее, вышел из кабинета и закрыл дверь за собой. Сделал несколько шагов вперед, обернулся.

Поймал, горящий жадный взгляд Виктора, замершего у книжного шкафа и точно такой же – Богданы, нетерпеливо – но бесшумно! – переминающейся с ноги на ногу рядом. Остальные трое непримиримых стояли по другую сторону, в проеме между окон, и тоже едва сдерживались от нетерпения.

Медленно кивнул головой и шевельнул губами:

– Можно.

После чего вышел из других дверей в соседнюю комнату, где его уже ждал заранее приготовленный бокал коньяка и сигара.Он слишком хорошо знал, что случится в кабинете в ближайшие четверть часа и собирался провести это время невольного ожидания, не особо скучая.

Глава 14

Атака вампиров

«Тот не репортер, кто ни разу не провел ночь в каталажке», – как любит повторять мой коллега Зиновий Орестович Карпинский, он же просто Зина, и с гордостью добавляет: «Лично я сиживал там не менее десяти раз».

Правда, обычно он не упоминает, что в абсолютном большинстве случаев попадал за решетку отнюдь не в погоне за сенсационным материалом, а в результате пьяного дебоша в «Веселом метранпаже», «Разбойнике и псе» или ином подобном заведении нашего славного города. Впрочем, все и так это знают.

Однако как бы то ни было, а в чем-то Зина прав. Чтобы хорошо и честно писать, репортер и впрямь на своей шкуре должен прочувствовать все, о чем собирается поведать городу и миру со страниц своей газеты. За исключением, разумеется, откровенных преступлений и низких поступков, недостойных мужчины.

Кроме того, несмотря на свою приверженность к коньяку, рому, мадере, хересу, абсенту, а также пиву и водке, Зина был неплохим репортером. Цепким, внимательным (когда не пьян), с бойким и остроумным пером. Да и человеком хорошим. Никому в голову не пришло, но только он догадался и сумел передать мне вечером в камеру через знакомого дежурного городового четыре бутерброда с полукопченой колбасой и бутылку холодного сладкого чая. Бутылку городовой оставил себе, ссылаясь на то, что не раз был свидетелем превращения таковой в оружие, а вот чай благосклонно перелил мне в жестяную кружку и подал сквозь вертикальные прутья решетки. Впрочем, я был более чем уверен, что его благосклонность подогрета соответствующей мздой, и даже поначалу сказал себе не забыть отдать Зине долг по выходу на свободу. Но затем вспомнил, сколько раз Зина одалживал у меня без возврата мелкие и не очень суммы на выпивку, и решил не беспокоиться по пустякам.

Таким образом, мне удалось поужинать и даже позавтракать, потому что два бутерброда я съел перед сном (терпеть не могу ложиться спать на голодный желудок) и два оставил на утро.

На удивление самому себе, спал я без задних ног. Хотя, казалось бы. Голые дощатые нары без подушки и одеяла – не самая лучшая постель. И тем не менее. Проснулся хоть и слегка с помятыми боками, но вполне отдохнувшим. Походил по камере из угла в угол, помахал руками и сделал несколько наклонов и поворотов туловища по системе Мюллера, чтобы размять мышцы и разогнать кровь.

Затем доел бутерброды, допил чай. Посмотрел на часы. Они показывали восемь утра. Делать было решительно нечего, и я принялся заниматься тем же, чем и вчера вечером. А именно: размышлять о невероятных событиях, в которые оказался втянут за последние несколько дней и ночей.

Несколько?

Я прикинул. Сегодня было двадцать третье сентября, утро. А вся эта чертовщина с вампирами и двумя почти одинаковыми мирами,