Внезапно он гораздо острее ощутил ее вес на себе и ее восхитительное тепло, которое было заключено под шелковым одеялом, накинутым на нее. Его руки, сами того не желая, скользнули вниз по ее спине и по бокам, следуя изгибу бедер, чтобы попробовать податливую плоть ее зада, которая была обнажена из-за того, что юбка задралась до талии.

Однако он также осознавал тихие звуки в комнате — низкое, непрерывное гудение, которое он всегда ощущал сквозь пол; медленные, приглушенные ритмы дыхания людей и вриксов во сне; более хриплые, беспорядочные звуки Уилла, дремлющего в своей открытой капсуле. Люди назвали это храпом.

Ансет, Телок, Рекош и Уркот были разбросаны по своим самодельным гнездам, все спали, насколько мог судить Кетан. Его сестра по выводку устроилась спиной к криокамере Эллы. Одна рука Эллы свисала с края кровати-стручка, так что ее ладонь, такая маленькая и хрупкая, могла покоиться на широком плече Ансет.

Даже в этом неестественно прохладном, сухом воздухе, даже глубокой ночью было заметно, как блестит пот на коже Эллы.

Все остальные спокойно спали в этой построенной человеком комнате, пользуясь тем, что, вполне возможно, это была их последняя безопасная ночь за долгое время. Но Кетан лежал, прижавшийся к своей паре, и его разум был охвачен клубящимся хаосом, неспособный выбирать между желанием к Айви и множеством опасений по поводу того, что принесет завтрашний день, большинство из которых были не более чем смутными, частично сформированными фантазиями.

Едва сдерживая рычание, Кетан выбросил все мысли из головы и сосредоточился на своих чувствах. На ощущении тела Айви, на ее сладком, знакомом аромате, на поблекших, но безошибочно узнаваемых следах ее восхитительного вкуса на его языке. Он закрыл глаза; темнота почти полностью сгустилась за его веками, но золотые нити танцевали перед его мысленным взором.

Тяжесть навалилась на него, принося чувство покоя и уверенности. Сегодня вечером у Кетана была его пара. Со всем остальным он может столкнуться завтра.

Наконец он заснул.

Его разбудил звук, пробившийся сквозь туман сна и коснувшийся его сознания. Движение. Но даже когда его глаза приоткрылись, он знал, что его разбудил не шорох. Его сердца едва успели ударить еще раз, прежде чем повторился первый звук — кашель.

Его инстинкты подсказывали ему, что еще не утро, но он чувствовал надвигающийся солнечный восход, как будто это был знакомый врикс, замеченный в дальнем конце одного из длинных туннелей Такарала.

Айви зашевелилась в объятиях Кетана, когда он повернул голову, чтобы посмотреть на Эллу и Ансет. Он рассеянно провел руками вверх и вниз по спине своей пары, наблюдая, как Элла ухватилась за борт своей капсулы и, дрожа, приняла сидячее положение. Одеяло, которым она была укутана — одеяло Айви, которое она вчера одолжила больной женщине, — упало с плеч и груди Эллы. Ее тело сотрясалось от все более приглушенного кашля.

Ансет поднялась и повернулась к Элле, положив поддерживающую руку на спину человека. Эта рука охватила спину Эллы от плеча до плеча и почти сверху донизу. На языке вриксов Ансет прошептала:

— Полегче, малышка. Дыши.

Только несколько других, казалось, проснулись — зеленые глаза Телока настороженно смотрели со своего места у двери, Рекош выпрямился, используя накрытую тканью капсулу, рядом с которой он спал, как опору, а Лейси подняла голову с кровати в своей криокамере, чтобы сквозь полумрак посмотреть затуманенными глазами на Эллу.

— Ты в порядке? — спросила Лейси.

— Просто… Просто нужно подышать воздухом. П-подышать свежим воздухом, — удалось тихо произнести Элле между приступами кашля.

С беспокойным огнем в глазах Ансет взглянула на Кетана.

Он наклонил голову в сторону двери и сделал жест рукой.

Кашель Эллы утих, но, похоже, передышка ее мало успокоила. На ее щеках выступили неистовые пятна румянца, которые резко выделялись на ее болезненно-бледной, покрытой каплями пота коже, а дыхание было поверхностным, затрудненным и учащенным.

Ансет переместила свое огромное тело к передней части капсулы. Осторожно она подцепила согнутым пальцем подбородок Эллы и заставила самку посмотреть на нее. Ансет указала на себя, затем на Эллу, прежде чем махнуть рукой в сторону двери.

Элла кивнула и изобразила улыбку; выражение ее лица выглядело тонким и напряженным, искренним, но произведенным какой-то невидимой ценой.

Полностью поднявшись, Ансет склонилась над криокамерой, осторожно взяла Эллу на руки вместе с одеялом и всем остальным и повернулась к двери. Она остановилась только для того, чтобы забрать свое боевое копье и сумку, прежде чем шагнуть вперед.

Телок наблюдал за Ансет, когда она подошла к двери. Он склонил голову набок, глаза слегка сузились, и короткая, неуверенная дрожь пробежала по его жвалам.

Ансет протянул руку и нажал кнопку на дверном косяке. Дверь издала обычное шипение и скользнула в сторону, позволив красному свету проникнуть из коридора за ней. Она колебалась три удара сердца, сосредоточив внимание на Телоке, прежде чем пригнулась, отклонилась в сторону и, несколько раз переступив ногами, протиснулась в слишком маленькое отверстие.

Лейси снова опустила голову. Рекош опустился обратно на пол.

Телок встал, оперся рукой о дверной косяк и выглянул в коридор. Его подозрения должны были пробудить подозрения Кетана, но Айви издала сонный, смущенный звук и начала приподниматься с груди Кетана.

— С Эллой все в порядке? — спросила она.

— Тсс. Она в порядке, — Кетан опустил взгляд на свою пару, возобновляя успокаивающие движения рук вверх-вниз по ее спине. — Возвращайся ко сну, моя сердечная нить.

Со вздохом она расслабилась и опустилась на него, потершись щекой о его грудь. Он не мог не заметить, как ее теплое, мягкое тело прижалось к нему.

Дверь с тихим шорохом закрылась, и шкура Телока заскрежетала по стене, когда он опустился на пол. Кетан хотел посмотреть на своего друга, без слов задать вопрос и выяснить, что произошло между Телоком и Ансет, но на него навалилась такая усталость, какой он никогда не испытывал. Веки Кетана опустились. Каким-то образом он продолжал двигать руками, пока темнота полностью не поглотила его.

— Кетан.

Глубокий, знакомый голос вырвал Кетана из сна, окатив его настороженностью так же уверенно, как если бы ему на голову вылили горшок холодной воды. Хотя ему казалось, что он только что закрыл глаза, он знал, что время прошло, на инстинктивном уровне. Немного времени, но все же.

Айви все еще лежала на нем, вялая и теплая во сне, и он мог поклясться, что все еще чувствует,