— Извини, — оправдывался тот. — Нечасто выпадает возможность допросить свою начальницу и покопаться у нее в душе. Дальше будут только те вопросы, которые надо задавать на свидании.

— Я готова.

Рита остановилась у выкрашенной в красный цвет деревянной скамейки, освещенной высоким изящным уличным фонарем, согнутым немного и наклоненным посредине.

Альфред присел рядом.

— Почему ты меня не выгнала после того, как я накричал на тебя в кабинете?

Рита на мгновенье задумалась.

— Ты задаешь сложные вопросы, на которые не всегда легко отвечать. Знаешь, говорят, что женщины очень точны в своих желаниях. Наверное, я сделала какой-то бессознательный выбор еще до этого происшествия. Ты мне, видимо, тоже понравился еще в Сиэтле, — виновато улыбнулась она.

— Это тогда, когда ты, не оборачиваясь, послала меня? — смеялся Альфред.

— Хватит наезжать на меня! С тобой я чувствую себя постоянно виноватой, — негодовала по-детски Рита. — А ты тоже, знаешь ли, не подарок. Образец ментальной крепости и невозмутимости. Ты почему не ушел после ссоры? Подумал, что я слабая и мной можно манипулировать?

— Нет, — взял ее за руки Альфред.

Рита почувствовала две теплые, до невозможности нежные ладони, которые будто обняли не ее запястья, а ее всю. Она глубоко задышала, видя в полуметре от себя темно-карие, делающие ее совершенно безвольной и беззащитной глаза.

Вечерний августовский ветер, шепча что-то на ухо Альфреду, пронесся в листве, рождая приятный шелест. Молодой патрульный из Сиэтла, сам того не ожидая, как мальчишка-неудачник, мечтающий пригласить на выпускной самую красивую девочку, взял себя в руки, переборол страх… И, не спеша приблизившись к губам Риты, поцеловал ее. Та вдруг высвободила свои руки, положила их нежно на скулы Альфреда и, немного подавшись вперед, затянула поцелуй.

Агент Хоуп сорвал джек-пот. Красивая, как летний рассвет, изящная, как пантера, недосягаемая, непреступная директор Рита Коулмен таяла от поцелуя, как воск от пламени, превращаясь в мечту, которой у него никогда не было, которая появилась в его жизни, придавая всему смысл.

Когда-то Альфред думал, что он ярый а-сексуал, человек, который не только не занимается сексом ввиду отсутствия интереса к нему, но еще и испытывает к сему низменному занятию отвращение — настолько сильно он физически был далек от женского пола и от всего, что было связано с телес­ным контактом с женщиной.

Для Альфреда все оставалось прежним. Не привлекали его женщины, и прикосновение к каждой из них, наверняка, вызвало бы в нем непереносимый дискомфорт, влекущий за собой несколько дней самоуничижения и депрессии. Но разве Рита была одной из них? Конечно же нет! И он это отлично понимал. Рита была существом особой красоты и природы, где-то между феей, ангелом и бренным человеком. Именно поэтому Альфред, целуя свою начальницу, получал удовольствие физическое, эмоциональное и духовное, не испытываемое им доселе.

Не опуская рук, Рита оторвала свои губы от уст Альфреда и, открыв глаза, сладко глубоко выдохнула. Увидев, что ее спутник неспешно открыл тяжелые веки, она улыбнулась.

— Надо попросить судью выписать ордер на твой арест.

— Зачем? — лепетал Альфред.

— Теперь я точно уверена, что ты шпион, потому как именно так, наверняка, целуется Джеймс Бонд.

— А я теперь знаю, как целуется ядовитый плющ, убивая при этом своих врагов.

— Знаешь, мне совсем все равно, что ты говоришь, — после этих слов улыбающаяся Рита приблизилась к лицу красивого брюнета и снова очень нежно поцеловала его, еще слаще, чем в первый раз.

Два пятнадцати-тридцатилетних подростка, сидя на лавочке, целовались почти как эскимосы, слегка касаясь губ друг друга, говорили о глупостях и много смеялись, вызывая улыбки и умиление прохожих. С поцелуем, на который решился Альфред, с их плеч упал не только гнет повседневной работы и бытовой рутины, жутких пережитых историй и личных неудач, но и рабства, навязываемого жизнью, постоянного страха за все одновременно. Познавая друг друга, они настолько растворились в том хорошем, что видели друг в друге, что стали на какое-то время совершенно свобод­ными.

Не заметив, как пролетело два часа, Альфред вдруг вернулся в реальность из рая, посмотрев на часы. Циферблат показывал без малого полночь.

— Прости, — старался быть деликатным он. — Я совсем тебя заболтал, ты, наверное, уже спишь в это время.

— Совсем нет, — поторопилась сказать Рита, желая провести как можно больше времени с Альфредом. — Во-первых, я мучаюсь от бессонницы и не сплю в такое время, а во-вторых, завтра суббота. Мне редко выпадает так хорошо проводить время. О сне я еще и не думаю, — Рита неловко потянулась. — Единственное, я немного проголодалась.

— Поехали где-то поедим, — сказал Альфред, вставая с лавочки и подавая руку девушке.

Его начальница поднялась с видом полного стеснения, она молчала, не находя себе места, не решаясь сказать то, что хочет.

— Что? — улыбался, смотря на диковинную Риту, Альфред.

— Не сочти меня за параноика, но я не доверяю ресторанной еде и не очень люблю ее.

— Что же нам делать в такой ситуации?

— Только ты не подумай ничего такого, — мяла нервно за спиной сумочку Рита.

— Ну?

— Я живу здесь совсем недалеко. Я могу что-то приготовить быстрое и легкое, посидим поболтаем, а через пару часов поедешь домой. Это не приглашение на кофе, если ты понимаешь, о чем я.

Альфред, с иронией смотря на свою спутницу, кивнул головой.

— Конечно, понимаю, Рита. И очень благодарен тебе, что ты пригласила меня к себе на столь поздний ужин. Я тоже очень голоден.

— Отлично, — взяла под руку своего подчиненного Рита, после чего они поспешили к его машине.

***

Поднимаясь в лифте на восьмой этаж, молодая красивая пара, источающая свет, не накинулась друг на друга в попытке прозондировать пищевод. Они держались за руки, выглядя так, будто находятся в отношениях не один месяц, ценя не только физическое, но и эмоциональное. Постукивая каблуками по бордово-коричневому мрамору с белыми прожилками, Рита устремилась вперед к белой резной двери, в свою квартиру. Открыв замок и распахнув дверь, она со стоном сняла с ног туфли и стремительно проследовала на кухню. Альфред вошел в прихожую вслед за ней и закрыл за собой двери.

— Тебе сделать сэндвич или салат? — крикнула откуда-то Рита.

— Приготовь что-то, после