– Я ей подослала Андрюшку Американца. Был у меня такой один любитель пожилых дамочек. Тогда Маринке уже четвертый десяток пошел. Он мастак дурочек раскручивать на подарки шикарные рассказами про любовь и его бизнес в Америке, куда надо вот-вот вложить денег, и можно в миллионеры записываться. У парнишки таких, как Стрекоза, с десяток по Москве. Эта дура ему была не нужна, денег совсем пшик остался после развода. Но я попросила лично ее оприходовать, чтобы дрянь захлебнулась в той яме, что для меня вырыла своими рассказами про несчастную девственницу. Американец за два года из нее вытянул последние копейки, навешал кредитов и исчез. Потом я сама из бизнеса ушла. Поэтому про Стрекозу и не знала, где она себе дальше муравьев искала. Страховой агент… – Бывшая сводня закрутила головой и снова разразилась хохотом.

Лев Иванович про себя вздохнул, как же все оказалось банально: охотница за состоятельными мужьями выбрала себе последнюю жертву. Его смущало лишь несколько вопросов, которые не вписывались в простую схему.

Как Исаева спровоцировала смерть Журина?

Почему старик внезапно прекратил общение со своей пассией, хотя поначалу был настроен благосклонно к новой знакомой?

Зачем она довела до смерти старика до того, как заключила брак с Олегом Митрофановичем? Ведь, не став женой и официальной наследницей, она не имела права на квартиру…

Найти ответ на эти вопросы Мадам ему помочь уже не могла, ну хотя бы она раскрыла прошлое Исаевой. Теперь сыщик понимал историю знакомства Марины со вдовцом Журиным. Агентша во время визита мгновенно поняла, что старик одинок, заметила портрет любимой жены на стене и количество комнат в огромной квартире. Чтобы зацепить пожилого мужчину, впечатлить его, бросилась менять внешность и попыталась стать максимально похожей на Лидию. Для этого и были перекрашены волосы из густого каштана в белый цвет, вставлены линзы голубого цвета, исчезли пышные формы. Даже макияж охотница за состоятельными женихами подобрала так, чтобы быть похожей на покойную жену Журина. Преображение сработало, и Олег Митрофанович стал оказывать знаки внимания, приглашать в гости копию Лидии. Что произошло потом? Об этом может рассказать сама Исаева, когда увидит доводы у опера в руках. Лев потянулся к стопке фотографий:

– Возьму еще одну карточку? Одна – Стрекозе, вторая – мне на память.

– Бери, – каркнула хрипло Мадам. – У меня этого добра навалом. Вопросы закончились? Мне спать пора, – она сочно зевнула, показав крепкие ряды искусственных зубов. – Йога, медитация, иглоукалывание, на завтрак ростки пшеницы. Здоровый образ жизни. Слышал о таком? Скучно, зато жить буду до 100 лет.

– Это хорошо, – пробормотал Лев, выбираясь из глубокого кресла. Пускай Мадам живет, сколько ей хочется, тем более ее секреты тянутся до сих пор через года и помогают раскрывать вполне современные дела.

Распрощавшись со своей информаторшей, опер тем же запутанным маршрутом отправился на подземный паркинг и только потом прошагал вдоль дорожки к боковому выходу. При его появлении кусты не шелохнулись, но он чувствовал кожей, что преследователь затаился за черными прутьями с пожухлыми листьями и не сводит с него взгляда. Расслабленной походкой Гуров прошел по дорожке, толкнул тяжелую калитку и нырнул через несколько метров асфальтированной тропинки в арку. До этого он шел специально медленно и вразвалку, изображая усталого человека, которого заставили идти после рабочего дня в магазин за хлебом или на обязательную прогулку с собакой. Вот он бредет неохотно, проклиная забывчивую жену или энергичного пса. Но как только сыщик оказался в арке, то бросился бежать, стараясь ступать мягко, чтобы стук шагов не разлетелся по полукруглому тоннелю. За несколько секунд он оказался на другом краю прохода, свернул за стенку, уперся носками кроссовок в бетонную стену, руками ухватился за край и с усилием подтянул наверх тело. Опер оказался на небольшом выступе из бетона, чуть выше метра над землей. Ему был виден выход из арки, а преследователь не заметит полицейского, что притаился наверху. Можно будет внезапно атаковать сверху или со спины, что сразу дезориентирует соперника.

Рука нащупала в темноте что-то тяжелое, кажется обломок кирпича или плоский камень. В это время в тоннеле раздалось учащенное дыхание и быстрые шаги. Его наблюдатель бежал со всех ног, потеряв объект из виду. Бросок! Кусок кирпича полетел вперед в черноту и с глухим стуком ударил бегуна по ногам. Тот с грохотом обрушился на землю, Гуров тотчас же прыгнул вперед из своего укрытия, в несколько шагов настиг лежащего и придавил фигуру коленом. Одной рукой он сделал кольцо вокруг шеи для захвата. Резкий прием совсем обездвижил длинное тело на земле, лишь из-под рукава куртки заблеял высокий голос:

– Что вы делаете? Отпустите меня!

В шоке Лев расслабил захват и отшатнулся в сторону:

– Марина? Зачем вы шли за…

Договорить он не успел, женщина вдруг вскочила на ноги и резво кинулась к противоположному концу прохода. Лев ухватил кирпич, запустил его по низу опять, словно снаряд. От удара Исаева вновь потеряла равновесие и грохнулась на колени, встала на четвереньки и поползла сноровисто в спасительные кусты вдоль забора. Треск, и худая фигура исчезла среди зарослей. Только укрытие было слишком жидким, чтобы скрыть высокую Стрекозу. Ее спина и голова то и дело выныривали среди веток. Опер бросился напролом, отдирая от себя цепляющиеся короткими отростками ветки. Женщина же уже выкатилась кубарем с края живой изгороди и неожиданно ринулась прямо на дорогу под мчащиеся по асфальту автомобили.

– Помогите! Убивают!

Машины с нервным гудением огибали мечущуюся в сумраке фигуру. Лев попытался сделать шаг и тут же отскочил назад, чтобы не угодить под несущийся на всей скорости джип. Из окна в его сторону полетела брань водителя. Теперь каждый пытался втиснуться в поток, Стрекоза на разделительном островке, а Гуров через полосу от нее. Они то делали шаг, то отпрыгивали в сторону, снова неуверенно топтались на месте, не решаясь рискнуть и попытаться проскочить между машинами. Лев видел, что на другой стороне начинается густая застройка из пятиэтажек, среди которых женщина сможет скрыться, спрятаться от него. И он решился – сложил руки рупором и выкрикнул:

– Стрекоза, постой! Я только поговорить! Обещаю, что не трону!

Но его слова возымели обратный эффект, женщина под визг тормозов и скрип шин бросилась напролом по дороге в темноту района. Оперу пришлось тоже выпрыгнуть на асфальт, увернуться от капота машины, получить болезненный тычок фарами в бедро и рухнуть на островок, где только что нервно металась пожилая женщина.