касающихся сиюминутного выживания.

Она не знала, как долго они шли. Казалось, будто целую вечность и немного дольше. Сорнтран время от времени мысленно говорил, что пока лучше не останавливаться. Инстра не знала, что пор умел мысленно общаться. Про то, что он мог создавать иллюзии, тоже не зала. Что еще он мог от нее скрывать? Этот вопрос несколько раз всплывал в ее голове, но и его она решила отложить на будущее.

Некоторые отрезки пути они проходили быстро, другие — очень медленно и осторожно, стараясь не издавать ни звука. Иногда вокруг была полнейшая тишина, иногда же где-то вдали слышалось что-то похожее на пение, лязг металла, топот, хрипы, рык. Инстра все это прекрасно слышала, но слабо представляла, что именно происходило в пещерах вокруг и насколько опасно это могло быть конкретно для них. К тому же, усталость все больше давала о себе знать и явно плохо влияла на ее восприятие и внимание.

Когда казалось, что ещё чуть-чуть — и запас сил иссякнет, они свернули в небольшую пещеру, откуда ещё издали слышалось журчание воды. Инстра надеялась увидеть какую-нибудь речку, в которой можно было бы искупаться. Но это был лишь небольшой родник, бьющий из-под земли.

— Тут сравнительно безопасно, — сказал Сорнтран. За последние несколько часов это были первые слова, произнесенные вслух. — Можем тут немного отдохнуть и восстановиться.

Инстра осмотрелась. Люминесцентный мох на стенах, гроздья грибов у родника. Пахнет сыростью. Приятная прохлада. Несколько камней разных размеров и форм, сталактитов и сталагмитов же нет.

Паук, прошедший в пещеру первым, теперь направился к единственному выходу и остановился там, будто собирался стоять на стрёме.

— Интересного ты нашел себе… питомца. Он под твоим контролем?

— Не совсем, госпожа. У него есть собственная воля.

— Он может причинить нам вред или создать проблемы?

— Нет, госпожа. Об этом можете не беспокоиться. Он побудет у входа и предупредит нас, если поблизости объявится кто-то потенциально опасный.

Инстра взглянула на Сорнтрана, на паука, задумалась. Создание это явно отличалось от гигантских пауков, которых она могла призывать. Наверное, это что-то вроде фамильяра, какие бывают у некоторых магов. Если Сорнтран, конечно, не лжет или не скрывает ничего важного.

Иногда она нервничала из-за того, что не слышала его мыслей и не знала намерений. Но он ведь вряд ли мог случайно оказаться там, в пещере работорговцев? А если он пришел, чтобы спасти ее, вряд ли сейчас станет что-то замышлять против нее. Какой в этом смысл? В таком случае, сейчас его слову, скорее всего, можно верить. Стало быть, паук этот и правда вряд ли опасен.

— Что же… Если он не представляет для нас опасности и может быть нам полезен, мне этой информации пока достаточно.

Сорнтран устало опустился у родника, ополоснул флягу, наполнил водой и протянул Инстре. Она с удовольствием выпила — вода была холодная, невероятно вкусная. Она ведь не сделала ни глотка с тех самых пор, как они покинули Лирсик. Казалось, будто это было целую вечность и еще немного назад.

— Благодарю.

Сорнтран забрал флягу, тоже выпил воды, вновь наполнил ее до краев и прикрепил к ремню.

Инстра опустилась на корточки, помыла лицо и руки. Безумно хотелось искупаться, но воды тут было недостаточно, да и чистой одежды все равно не было. Критически оглядела себя, принюхалась. Очень хотелось надеяться, что от нее не пахнет ничем, что может привлечь потенциально опасных монстров.

Сорвала несколько грибов, отломила кусок со шляпки одного, протянула в рот и начала медленно жевать. Сочная мякоть будто наполнила энергией все тело и прояснила голову.

Сорнтран тоже сорвал гриб, критически осмотрел его, понюхал и откусил кусок.

— Итак, как ты оказался там, в той пещере бандитов? — спросила она, устроившись поудобнее и прислонившись спиной к ближайшей стене.

— Нашел вас по следам, госпожа, — Сорнтран ответил не сразу. Сначала прожевал и проглотил гриб. И наверняка использовал это время, чтобы продумать свой ответ.

Вот как.

Стало быть, и правда пришел, чтобы спасти ее? Если один, а не в группе, то либо он — единственный выживший, либо отделился от группы и пошел один. Сильно потрепанным он вроде не выглядел; единственный выживший после страшного обвала наверняка имел бы хоть какие-то раны, но когда она его впервые увидела у лагеря работорговцев, он был в полном порядке, хотя броня была повреждена.

— Какие у нас потери после того обвала?

— Дом потерял жрицу, клерика и нескольких воинов, госпожа. 14 воинов выжили, не считая меня.

— Лледрит и Фаэра в порядке?

— Когда я их в последний раз видел, обе жрицы были в порядке, госпожа.

Слава Богине!

Смерть любой жрицы — большая потеря для Великого Дома, особенно для ее Дома, которому в последние месяцы и так через многое пришлось пройти. И все же потеря Лледрит и Фаэры была бы трагичнее потери любых других жриц.

— Лледрит велела отправиться на мои поиски?

— Нет, госпожа, — ответил он не сразу, но спокойно и уверенно.

Стало быть, он ушел сам? По собственной инициативе?

С одной стороны, воинам не полагается самостоятельно принимать подобные решения и отделяться от группы. С другой стороны, она не могла не признать, что если бы он этого не сделал, ей бы пришлось несладко. Конечно, она хотела верить, что и сама бы справилась. И да, она сама уговорила гномиху выпустить ее. Но дальше она бы, скорее всего, побежала в неправильную сторону и осталась бы под обвалом. Либо побежала бы вместе с гномихой к соратникам той… и неизвестно, чем бы все завершилось.

С одной стороны, он действительно спас ее, за что заслуживал награду. С другой стороны, согласно правилам, непослушание и действия вопреки приказам жриц должны жестко караться, иначе они станут очень опасным прецедентом, и о какой-либо дисциплине в Доме и в городе можно будет забыть.

{28}

Тесная пещера вместо роскошных покоев, сырая земля вместо удобной и просторной кровати с шелковыми простынями, незнакомые