шашку в её жабры и затем бить её по голове. Карл знает толк в способах убивать, он иногда бывает очень изобретательным в этом деле, но он не убивает в стиле тайного азиата.

– Агента, – поправил я.

– Что? – не поняла Пончик.

– Я говорил о секретном агенте. А не о тайном азиате.

– Ты уверен?

– Уверен. «Тайный азиат» – это разве имеет смысл?

– Да, я думала, тут особый смысл. В общем, это не стиль Карла. А кроме того, во всех своих планах он что-нибудь да портит. Когда он жил с мисс Беатрисой и хотел быть утонченным, он спускал трусы и говорил, что его дрючит. Без обид, Карл.

– Что? Я никогда так не делал.

– А, правда. Это был Брэд, так ведь? В общем, вы меня поняли. То, что случилось, – не работа моего Карла. Это совершенно невозможно. И скажу, пока вы не спросили: это и не моя работа. У вас есть запись взрыва? Мне бы очень хотелось посмотреть. А вы уверены, что это не орк из империи Черепов? А может, «Верилюкскс» сделали это удалённым взрывателем из-за того, что Карл разгадал их тайный злодейский план?

Оррен кивнул.

– У нас есть материалы видеонаблюдений из студии «Мекскс» в трейлере, так что всё так. Раз вас в комнате не было, запись не такая полная, как нам бы того хотелось. Но это неважно. Что произошло, теперь понятно. Администратор Лойта спрыгнула с кушетки. Игрушка тоже спрыгнула, чтобы следовать за ней, и через несколько секунд взорвалась, убила Лойту и едва не убила вас обоих. Панель на её голове раскрылась, когда она прыгала, и включился механизм самоуничтожения. Так как блокирующий интерфейс не работал из-за присутствия админа Лойты, ни один из вас не получил предупреждения о самоуничтожении.

Я хрюкнул.

– Так эта фигулька на её голове развалилась? Послушайте, не секрет, что мы с ней не ладили. Но ведь эта панель пластмассовая. Эта игрушка – дешёвая поделка и барахло. Я не раз замечал, что панель вот-вот отвалится.

Он кивнул.

– Знаю. Я просмотрел запись не один раз. Панель не пластмассовая, во всяком случае, в вашем понимании. Она сделана из химически реактивного, защищенного от подделок полимера под названием «зентикс». Он очень распространён в галактике, особенно детские игрушки из него. Он разработан так, что должен разрушаться при определённых обстоятельствах. Разумеется, взрыв редко является свойством игрушки, но панель должна ломаться при попытке подделать материал или незаконно модифицировать внутреннюю структуру игрушки.

– Тогда для чего панель? – удивилась Пончик. – Зачем она, если с игрушкой нельзя играть?

– Всё зависит от игрушки. У многих моделей свойства варьируются в зависимости от лицензии пользователя. Некоторые панели доступны только авторизованным пользователям. Некоторые сконструированы так, что установить их могут только квалифицированные специалисты. Зентикс – умный полимер[152] с рядом степеней защиты. Впрочем, это неважно. Мы уходим от темы.

– Какая же у нас тема? – не понял я. – Что вы хотите нам сказать?

– Что пылевой осадок, который остался на вас после диско-шара с дымовой завесой, начал медленно въедаться в панель. Этот процесс радикально активизировался, когда вы поместили игрушку в зоне действия ребризёра админа Лойты. Жидкость стимулировала пыль двигаться по панели и вдоль её краёв. Затем вы создали ситуацию, которая побудила админа встать с кушетки. А поскольку игрушка была запрограммирована на то, чтобы следовать за Лойтой, прыжок игрушки разрядил панель, и последовал взрыв. Попросту говоря, это было одним из самых изобретательных убийств, совершённых обходчиком, о которых я знаю. И я аплодирую вам за это.

– Похоже на конец эпизода в «Перри Мейсоне», – вставила Пончик. – Я почти разочарована тем, что в жизни Карлу не придётся плакать на свидетельской трибуне и признаваться в убийстве.

Пончик выдала эту шутку, но я видел, что она необыкновенно напряжена. И обеспокоена.

– Но, – продолжал Оррен, проигнорировав Пончика, – как бы впечатляюще ни было осуществлено это убийство, мы не можем позволить обходчикам убивать админов. Даже админов низшего звена, таких как Лойта.

Он снял с лежавшей на столе кипы бумаги один лист и развернул его ко мне. Это был почти совершено чистый лист со строкой для подписей внизу и написанным от руки на синдикатском стандартном языке: Признание в несанкционированном насилии обходчика № 4122 «Карл».

– Вы хотите, чтобы я подписал чистый лист? – спросил я, слегка обидевшись, что они надеются таким образом провести меня. – Ну нет.

Он пожал плечами.

– Вы можете выжить, если признаетесь. Люсия Мар охотно подписала признание оба раза, и она до сих пор в Подземелье. Мы предлагаем вам такую же сделку.

– Если бы вы действительно думали, что это сделал я, мы не вели бы сейчас этот разговор. И вы не предлагали бы мне что-либо подписывать.

Оррен ответил не сразу.

– Вы знали, что силовое поле предохранит корпус трейлера от взрыва – вы об этом спрашивали. Вы знали о химической реакции, которая должна разъесть панель. Вы создали химическое соединение, оставляющее пылевой осадок.

Он убрал чистый лист и пододвинул ко мне другой, покрытый множеством абзацев текста. Внизу тоже была чистая строка для подписей.

– Нет сомнений, что вы получаете информацию из внешнего источника. Мы знаем, что этот источник – не Агата и не кто-то из тех, кто ей помогает. Никого из них в этом пузыре нет. Также мы не думаем, что это Одетта.

Я содрогнулся при упоминании о бездомной, толкающей тележку Агате. Что она сказала мне на втором этаже? «Эти создания уже знают, что я иду. Но не знают, что с этим делать».

– Сообщите нам, кто ваш источник, как вы с ним сообщаетесь, и вас вернут в Подземелье без наказаний. И пришлют легендарный ящик, содержащий предмет, который почти гарантирует вам выживание до девятого этажа.

Это предложение ошарашило меня, но только на мгновение. Контракт ли, что другое – я не собирался доверять им ни в чём. Кроме того, моим «источником» была кулинарная книга, а выдавать её нельзя. Если я упомяну о ней, она исчезнет. Игра не стоит свеч. Хрена им. Мало того. Этот тип изложил мне более сложную и технически изощрённую версию, чем то, что случилось на самом деле.

* * *

Я не имел ни малейшего представления ни о полимерах, ни об остатках диско-шара и их реакциях с чуждым мне космическим пластиком. Эта хренотень лежала за пределами всего, с чем я был бы согласен познакомиться. Пончик верно сказала, что мои планы обычно летели под откос. В этот раз мой план обернулся для меня благом. Вся эта химическая реакция была небольшим удачным сбоем.

Я знал