разочарование и беспокойство. Вдруг она считала Ксюшу подругой, а она её — нет.

К тому же теперь я понял, почему Ксюша начала сомневаться в Рубине. Её специально сбивали с толку. Они хотели вывести её из равновесия, чтобы она начала нервничать и совершать ошибки.

— Скорей всего это сделано специально, — вновь подтвердил мои мысли Герман. — Чтобы она перестала верить вам. Чем меньше у Ксении соратников, тем она слабее. Думаю, они думали именно так.

— Они этого добились, — грустно проговорила Марина, опустив голову.

Тишина неприятно вибрировала. Правда, которую скрывала Ксюша, оказалась для нас слишком чудовищной. Денис не выдержал и сочувственно прижал к себе девушку, нежно погладив её по голове. Марина задрожала в его руках из-за бушующих эмоций, но при этом не издала ни единого звука.

Они напомнили мне нас. Тот момент, когда Ксюша не выдержала и расплакалась в моих руках. Видимо тогда она тоже дошла до грани, когда силы сдержаться просто закончились.

— А кто проводил операции в бухгалтерии? — Вдруг разрушил тишину Никита. Он хмуро собирал мысли в голове и затем облекал их в слова. — Я анализировал счета за последние два года. Именно с того времени начались мелкие махинации. Я пришёл в агентство чуть больше года назад и не знал, кто работал в отделе тогда. А спрашивать у кадровиков было как-то не к месту. Да и слишком подозрительно. Да и Ксюша попросила не распространяться о моей неофициальной работе.

— Это была Анастасия, — сухо ответил Герман. — Она устроилась в агентство специально для проведения этой махинации. Она пришла в отдел и уже спустя неделю запустила первый круг очищения.

— Откуда вы знаете? — Удивился Никита с сомнением поглядывая на ФСБ-шника. — Она ведь такая хорошенькая женщина. Она казалась мне очень добропорядочной и смышлёной.

— А еще опытной, — с печальной улыбкой ответил Герман, замечая ошарашенный вид Никиты. — Она до этого работала на Воровицкого, а до этого вела бухгалтерию криминального бизнеса его сводного брата. Поэтому ей не впервой вести счета хитро и обдуманно. Хотя идея Ануш была превосходна, и Анатолий не сглупил, когда внедрил её в агентство.

— Ануш? — Вздрогнув, прошептала Марина и с покрасневшими глазами уставилась на Германа. — Значит та женщина была права, что её смерть не совсем случайна? Она что-то узнала год тому назад.

Герман не хотел отвечать. Он либо не хотел пугать нас, либо сомневался нужно ли нам вообще знать ЭТИ подробности дела. К тому же допрос шёл странно. Потому что казалось, что не он нас допрашивал, а мы его. Или я просто не разбирался во введении допроса. Но чуть позже Герман все же ответил Марине.

— Да, мы обнаружили следы нахождения наемников на месте обрушения здания. То здание, под обломками которого погибла Ануш Бахтамян, обрушилось не случайно.

Мы разом испуганно вздохнули. Они вчетвером знали Ануш, я же только видел сестринскую любовь Ксюши при упоминании этой женщины. И тот факт, что её гибель оказалась умышленной, по-настоящему пугала.

Махинация с финансами, сексуальный бизнес, заказные убийства (это только то, что мы узнали) — это ведь самый настоящий ОПГ. Ксюша столкнулась не с мелким преступником, а с целой группировкой, которое рассчитывало на её содействие, а затем и на соучастие.

— То есть вы расследуете преступления организованной группировкой? — Уточнил Марков, который тоже не мог поверить.

Герман не глядя кивнул. Он всё чаще переводил взгляд на темный экран телефона, который продолжал молчать. Это напрягало ФСБ-шника, но он старательно скрывал это. Мы же полностью опустошенные и явно бесполезные сидели на неудобных табуретах каждый в своих мыслях.

— Что нам теперь делать? — Безысходно спросил Матвей.

— Ждать.

Мы все подняли взгляды на Германа, когда его телефон завибрировал. Он быстро кивнул Валентину Яковлевичу и вышел. Мы медленно проследили за напряженными движениями Германа, то как он ушёл и закрыл дверь, а затем уставились на безопасника. Он снова запер замок, заблокировал выход собой и объяснил:

— Началась операция.

Стены давили на нас. Следующие часы в тишине будто сжимали барабанные перепонки. Казалось, что звуки выкачали из комнаты, оставив только наше дыхание и печальные вздохи. Мы не говорили. Точнее нам не о чем было говорить. Нам сложно до сих пор было поверить, что всё это время мы жили на грани. Мы могли в любой момент оказаться за пределами нормальной жизни, но нас спасал один человек. Ксюша взяла на свои плечи бремя лидера, который обязался спасти тех, кто мог пострадать. Она не облегчала себе жизнь, как и мы ей.

Теперь нас всех объединяло ещё одно чувство, кроме любви к Ксюше, — это стыд.

— Почему я так на неё обижена, и в то же время мне безумно стыдно перед ней, — неожиданно Марина заговорила первой из нас.

Глянув на наручные часы, которые показывали шесть утра, я отчаялся созвониться с Люсей. И хоть моя сестра находилась в безопасности, но всё же я беспокоился о ней. А ещё я дико хотел позвонить Ксюше. Ревность, что она сейчас находилась в Корее, отступила. Мне хотелось услышать её голос и узнать, что теперь ей лучше.

— Не тебе одной, — хмыкнул Матвей, поставив локти на стол и складывая руки в замок. — Нет, я знал, что она девочка сильная. Но чтобы настолько…. Кван её не заслуживает.

— Или наоборот, — заметила Марина. — Может быть именно он сможет ограждать её от этого? Станет тем, с кем она захочет стать слабой.

— Но хочет ли она быть слабой. Может быть ей нравится быть сильной, — хмуро заметил я, признаваясь себе, что ревность вернулась после первого же упоминания неизвестного Квана в союзе с Ксюшей.

— Ты про что? — Не поняла Марина.

Она повернулась ко мне, скрипя ножками табурета, и ожидающее уставилась на меня. Я не хотел говорить, но мрачный вид девушки, её отчаяние и недоумение, — заставили меня открыться.

— Когда Ксюша сбежала от меня, она боялась, — объяснил я. — Ей не нужно, чтобы забота превращалась в ограждение от опасности. Для неё это… словно обрезание крыльев. Лишение свободы. Если бы её кто-то ограждал от опасности и при этом сильно страдал, то она бы возненавидела и его, и себя. И тогда она в ту же секунду испортит отношения с этим человеком и затем навсегда исчезнет.

Мы снова замолкли.

Оказалось, что Ксюша не принцесса из сказки, которую необходимо спасать. Она не Золушка, которая ожидала после бала Прекрасного Принца. Она никогда не ждала ни от кого помощи, но если кто-то ей помогал, то испытывала искреннюю благодарность. Потому что она из тех, кто способен сбежать из дома