Шрифт:
Закладка:
Вблизи черный прямоугольник офиса АНБ не выглядел такой неприступной крепостью, каким его можно было бы себе вообразить. На автостоянке перед ним наряду с местами для сотрудников ведомства находился общественный паркинг. Около главного входа Агентства толпилась шумная группа старшеклассников, приехавших сюда на экскурсию. Водитель проводил Джека к другому, служебному входу, где его уже ждала высокая стройная сотрудница в деловом костюме с юбкой чуть выше колен. Она посмотрела на Джека, одетого в мятые джинсы и летнюю рубашку, купленную им на распродаже в Париже, с едва заметной надменной и иронической улыбкой. Впрочем, когда он, пройдя тщательную проверку документов и металлоискатель, подошел ближе, ее лицо вытянулось в безупречную, профессионально поставленную улыбку. Радостным голосом и подчеркнуто вежливо она обратилась к Джеку по фамилии, сообщив, что полковник Уорти ждет его в своем офисе на двадцать восьмом этаже. Джек провел в гостевой комнате не меньше получаса, хотя других посетителей там не было. Это был старый психологический прием, чтобы приглашенный не чувствовал себя слишком важной персоной.
Полковник Уорти был человеком с военной выправкой, лет сорока пяти, моложавый, с редеющими светлыми волосами, одетый в форму. Его кабинет был традиционно уставлен американскими флажками, семейными фотографиями и еще какими-то дипломами на стенах. Посреди стола лежала черная кожаная ковбойская шляпа с надписью «Аль Капоне» — не очень уместная для серьезного офиса. На стене висела фотография, на которой хозяин кабинета в штатском стоял около огромных радиоантенн где-то в пустыне.
Полковник сердечно, с широкой улыбкой пожал Джеку руку, предложив сесть на мягкий диван, перед которым находился низкий стол с вазой, полной соблазнительных спелых фруктов.
— Добро пожаловать. Много о вас слышал. Простите, что нам пришлось прервать ваш отдых в Париже. Обстоятельства, не терпящие отлагательств. Вы наверняка знаете или слышали о нашем ведомстве? Возможно, даже что-то пугающее, из области теорий заговора? Что поделать, общество любит нагнетать страх вокруг всего засекреченного. Люди всерьез верят, что мы здесь круглые сутки строим коварные планы по тайному захвату мира, уничтожаем людей тысячами, не моргнув глазом, и, возможно, даже едим невинных младенцев из стран третьего мира на завтрак. Делите всю эту ахинею на десять как минимум. Поверьте, все намного, намного прозаичнее. Мы просто делаем свою непростую работу, честно защищая национальные интересы и обеспечивая процветание и само будущее нашей великой страны. Кроме того, мы еще и связаны по рукам и ногам тоннами бюрократических предписаний. Недели не проходит, чтобы против кого-нибудь из наших сотрудников не завели внутреннее расследование о превышении служебных полномочий — почти всегда высосанное из пальца. Впрочем, это далеко не главное. Моральное удовлетворение сотрудников от работы в ведомстве — вот наша главная гордость. Они полностью реализуют себя профессионально, находятся на пике развития мировых телекоммуникационных технологий, глубоко вовлечены в такие масштабные проекты, о которых обычные люди, работающие в гражданском бизнесе, не могут даже и мечтать. И конечно, мы внимательно следим за выпускниками лучших учебных заведений страны. Вы — один из них.
Сделав паузу, полковник внимательно вгляделся в лицо Джека, попытавшись понять его первую реакцию, но, не увидев никаких эмоций, продолжил:
— Наши эксперты — высокого мнения об уровне ваших разработок. Эксперты именно в той сфере, которая нас интересует особенно: криптография, коммуникации. Я, конечно, понимаю, что зарплаты в госсекторе — это совсем не то, что может увлечь такого молодого, амбициозного человека, как вы. И все же я хотел бы предложить вам должность в нашем ведомстве. Очень высокую — вы можете стать заместителем руководителя департамента криптографической защиты АНБ. В вашем ведении будет находиться более трех тысяч подчиненных. Поверьте, эта работа увлечет вас полностью. При этом вы можете оставаться бенефициаром своей коммерческой компании. Закон это прямо не запрещает, достаточно лишь, чтобы официально дела вашей компании вели не вы лично, а кто-то из ваших доверенных лиц. Таким образом, вы одновременно можете быть и полезным Родине человеком с огромными возможностями и оставаться богатым предпринимателем, совладельцем частной компании в сфере высоких технологий.
— Простите, ваше предложение очень лестно. Но я никогда не планировал работать в государственном секторе и тем более в сфере национальной безопасности. Кроме того, я не вполне понимаю, как можно доверить управление моей совершенно новой, еще даже толком не построенной компанией доверенному лицу.
— Ну что вы, как раз это — не проблема.
— Что вы имеете в виду?
— Вы можете работать на нас, а управлять вашей компанией будет Билл Хавличек, ваш старый друг и партнер. Он сейчас находится в тюрьме Сингапура, ожидая приговор за тяжкое преступление — контрабанду наркотиков. Это очень непросто, но мы можем ему помочь. Если вы присоединитесь к нам, то не пройдет и месяца, как Билл окажется на родине. В противном случае он вернется домой лишь в весьма почтенном возрасте, да и то при условии, что сможет прожить все эти годы в тяжелом сингапурском климате. Вы же там были и представляете, что такое местная тюрьма — без кондиционеров, с жестокими сокамерниками, азиатскими уголовниками. Только вы можете повлиять на его судьбу.
«Предложение, от которого нельзя отказаться». Джеку больше всего захотелось взять в руку что-то тяжелое и ударить этим предметом вышколенного полковника по голове. Методы, которыми тот пользовался, были более мерзкими и бесстыдными, чем нож в руках уличного вымогателя.
— Мой партнер ни в чем не виноват. Правосудие будет на его стороне. Кроме того, он американский гражданин, и отстаивать его интересы — законная обязанность правительства.
— Вообще-то он — гражданин Канады, в Америке у него пока еще только грин-карта. И потом все равно в делах, касающихся наркотиков, официальные дипломатические каналы бессильны. Здесь может сработать только неофициальное взаимодействие на уровне спецслужб.
Возможно, будь эти слова сказаны с иным выражением, Джек бы и заколебался. Но светловолосый полковник смотрел на него, как на крысу, загнанную в угол. Его глаза светились чувством полного, безоговорочного превосходства. И именно это делало сделку невозможной.
— Я действительно польщен вашим предложением. Работать на американское правительство было бы честью. Но сейчас у меня свой бизнес-проект, на котором мне требуется сосредоточить все мои силы и время. Я могу идти?
Глаза его собеседника в первый миг выразили удивление, а затем приобрели холодный, стальной оттенок. Тон голоса из дружелюбного стал резким и открыто угрожающим:
— Вы можете идти, но за вашу безопасность я бы теперь не поручился. Неужели вы не понимаете, что у вас нет
