Ты — серьезный дилер, торговец антиквариатом. Представляешь интересы хозяйки, хорошо с ней знаком, но готов пойти навстречу покупателям. Поэтому тебе придется расстаться со своим хвостом и темными очками. Что касается костюма, то эту проблему ты решишь сам. Еще вот что: взгляд у тебя должен быть прямой и немного усталый. Не надо сердиться, ты знаешь, что я прав. У тебя глаза бегают, как будто ты промышляешь кражами в супермаркетах. Поэтому мой тебе настоятельный совет — следи за собой. Можешь тренироваться на Татьяне. Садись и смотри на нее, как будто она покупатель, которого ты должен охмурить. Я не шучу и не издеваюсь. Над такими вещами приходится долго работать. Пока все. Вопросы есть?

Татьяна продолжает что-то угрюмо бурчать. Глеб оказывается благоразумней. Он недоволен, но предпочитает скорее проглотить обиду, чем затевать свару.

— Как я понял, вопросов нет. Тем лучше. Теперь вот еще что. Пока вы будете общаться с покупателями, могут между делом возникнуть разговоры о прошлом, общих знакомых и так далее. Будет не очень хорошо, если вы ляпнете какую-нибудь ерунду или станете выдумывать на ходу. Поэтому ваши легенды должны быть продуманы заранее. Имена оставите свои, где родились и учились — тоже. Это избавит вас от необходимости запоминать большой объем информации. Вы, Танечка, обдумайте свою биографию с поправкой на университет и выезд во Францию. Кроме того, вам нужна легенда на всю семью. Но это обсудим позже. Пока займитесь своим внешним видом. Послезавтра я заеду, посмотрим, что получилось, и продолжим разговор.

В течение двух дней мы с Бортновским продолжаем работу по подготовке документов на коллекцию. Я вновь появляюсь в квартире будущей владелицы коллекции и ее агента. Это наша третья встреча, но знакомство не сделало меня более доверчивым. И я снова продежурил в течение часа в кафе. Конечно, можно было бы просто приехать без предупреждения, но я хотел лишний раз проверить своих партнеров.

Дверь открывает Татьяна. Она явно готовилась к моему приходу. На ней строгий синий костюм. Волосы покрашены в темно-русый цвет, короткая стрижка ей удивительно к лицу. На шее нитка искусственного жемчуга.

Я воздерживаюсь от комментариев и только восхищенно кручу головой. Татьяна краснеет от удовольствия. Глаза у нее блестят. Как может измениться женщина! Плохо одно — проходя мимо нее в квартиру, я чувствую слабый запах алкоголя.

Преобразился и Глеб. На нем светло-серый однобортный костюм, синяя рубашка и бордовый галстук. Это серо-сине-бордовое сочетание надоело мне до оскомины еще в семидесятые годы. Но обижать Глеба не хочется. Тем более, что на нем нет круглых черных очков и он избавился от своего хвоста. Такие жертвы вызывают уважение.

Поэтому я развожу руками и искренне говорю:

— Вас обоих не узнать! У таких людей я и сам бы купил коллекцию без дополнительной проверки.

Договорив последнюю фразу, я вспоминаю, что слышал нечто подобное из уст Бортновского. Что делать, хорошую мысль не грех и повторить.

Глеб берет с журнального столика бутылку виски «Белая Лошадь» и вопросительно смотрит на меня.

— Налей немного безо льда. А вообще учтите — наша с вами операция может начаться через неделю, максимум дней через десять. До этого времени не пейте. У вас должен быть свежий вид и абсолютно надежные нервы.

Краем глаза вижу, как порозовела Татьяна. Не страшно, хуже будет, если они сгорят из-за выпивки.

— Итак, друзья мои, какие вопросы у вас накопились за это время? Что вы хотели бы уточнить?

Татьяна молча смотрит на Глеба, и тот откашливается, прежде чем заговорить. Видимо, за прошедшие два дня им удалось-таки решить, кто является главным в их дуэте. Как можно судить, победила физическая сила. Что касается интеллекта, то степень его наличия сейчас выяснится. Начало монолога Глеба оказывается вполне разумным.

— Прежде всего, мы хотим знать, кто будет покупателем коллекции. От этого зависит, согласимся мы на это дело или нет.

И он замолкает, вопросительно глядя на меня. Н-да, вопрос по существу. От того, как эти двое воспримут мой ответ, зависит почти все. Однако в главном он врет. На самом-то деле в душе они уже давно приняли решение’ Несмотря на затеянную мной операцию я в целом не склонен к криминалу. Но могу представить, как легко ломается человек, которому обещают вполне реальные пятьдесят тысяч долларов. Поэтому я ни за что не поверю, что из боязни риска эти двое откажутся от такой суммы.

— Согласен, теперь самое время обсудить эту тему. Но вот кто именно окажется покупателем, я вам не скажу до начала операции. Если вы, зная покупателя, решите уйти в сторону я просто не буду знать, как с вами поступить. Вы будете обладать слишком значительной информацией о моих делах. Вы следите за логикой изложения?

Оба собеседника медленно кивают. В переводе на обыденный язык я предупредил, что они будут знать слишком много. Что бывает с людьми, знающими слишком много о деле на несколько миллионов, они прекрасно представляют. Достаточно почитать газеты.

Вместе с тем, держать эту пару в полном неведении тоже нельзя. Поэтому я продолжаю:

— Могу только сказать, что покупателями будут люди, занимающиеся нелегальным бизнесом. Они действительно представляют значительную опасность. Но ведь вы и так постоянно рискуете. Вы все равно кончите пулей, потому что у вас такой бизнес.

Татьяна оскорбленно выпрямляется в кресле.

— Почему это?

— Потому что вы — мелкие нелегальные торговцы. При этом в той или иной мере имеете дело с крупным криминалом. Денег у вас, чтобы защититься, нет, а знаете вы довольно много и многих. Рано или поздно вас пристукнут. Просто так, чтобы не отсвечивали.

Так вот, я продолжу. В свете этих обстоятельств есть лишь один выход — сорвать с моей помощью приличный куш и уехать отсюда. О том, чтобы в ходе операции с вами ничего не случилось, я уж позабочусь. Это в моих интересах. Еще вопросы?

Мои собеседники погружаются в тягостное раздумье. Интересно, насколько оно было отрепетировано. Уверен, что они не особенно сомневались в том, кто будет покупателем, и теперь только играют.

Наконец Глеб вопросительно смотрит на Татьяну, и она кивает. Тогда он медленно говорит:

— Хорошо, ответ принимается. Еще один вопрос — вы выступаете в данном случае как представитель своей организации или как частное лицо?

Вопрос резонный, хотя на самом-то деле я до сих пор не сформулировал ответ на него. Но разъяснения давать приходится прямо сейчас — помимо прочего ребята хотят знать, какую позицию в случе нашего с ними ареста или других неприятностей займет та