однако структура уже начала формироваться и пока неохотно, со скрипом, но самостоятельно функционировать. На днях должна была поступить вторая партия, и Бернару приходилось вертеться волчком, решая бесчисленные проблемы, которые возникали постоянно и везде. Впрочем, «вертеться волчком» было не более чем фигурой речи — когда в дверь кабинета постучали, Бернар просто сидел, с тоской рассматривая толстую стопку бумаг.

— Войдите, — откликнулся он, искренне радуясь поводу отвлечься.

— Здравствуйте, Бернар, — в приоткрывшейся двери показалась Марина. — Можете уделить мне несколько минут?

— Для вас, прекраснейшая, я всегда свободен, — галантно откликнулся тот.

Марина скептически фыркнула, но комплимент ей явно понравился. Да и что может растопить сердце женщины надёжнее, чем умело высказанный комплимент? Разве что умело преподнесённый подарок. Бернар умел и то и то.

— Собственно, я не отниму у вас много времени, — заявила Марина, устроившись в кресле. — Я сегодня говорила с господином — он отзывает нас домой.

— Вот как? — озадачился Бернар. — И что будет со мной?

— С вами всё будет в порядке, — успокоила его Марина. — Ваша охрана остаётся, уезжает только моя группа. Мы здесь больше не нужны, да и нам лучше бы на некоторое время уйти в тень.

Бернар вопросительно на неё посмотрел, явно ожидая подробностей.

— Во-первых, мы объяснили Георгу и Эриху Зепперам, что покушений устраивать больше не надо, так что с этой стороны вам ничего не грозит.

— Вы никого не убили? — встревожился Бернар.

— Нет, нет, всего-навсего предупредили, — улыбнулась Марина. — Но очень убедительно предупредили, и они всё хорошо поняли. А во-вторых, спецопераций устраивать больше не стоит — во всяком случае, пока. Понимаете, если Зепперов слишком часто начнут преследовать разные несчастья, у них появятся подозрения.

Бернар непроизвольно поёжился. Ему не хотелось даже думать, что будет, если выплывет то, что он использовал магусов, чтобы уничтожить представительство Зепперов. Неприятности семейства с тётей Ори покажутся по сравнению с этим не стоящим упоминания пустячком. Оправдываться, что он сам ничего об этом не знал, будет бесполезно, и даже заступничество кардинала Скорцезе вряд ли поможет — да он и не станет заступаться в таком деле.

— Лучше бы вообще обойтись безо всяких спецопераций, — совершенно искренне заявил он.

— Нам, исчадиям ада, никак нельзя оставлять добрых христиан в покое, — со смешком ответила Марина.

— Лучше не шутите так, — строго заметил Бернар. — Кстати, Зепперы — иудеи.

— Беру назад свои слова насчёт добрых христиан, мы займёмся добрыми иудеями. Ну хорошо, хорошо, — примирительно подняла руки Марина. — Больше никаких шуток на тему дьявола.

— Да уж, сделайте одолжение, — недовольно сказал Бернар. — Не забывайте, пожалуйста, что мы все здесь тоже добрые христиане.

— После всех ваших неприятностей с церковью могу только восхищаться крепостью вашей веры, — с едва заметной иронией заметила Марина.

— Церковь — это церковь, а Бог — это Бог.

— Хорошо, хорошо, — вздохнула она. — Я же пообещала, что больше не буду. В общем, как я уже и сказала, моей группе в обозримом будущем мелькать у вас не стоит, но если вдруг возникнет необходимость, то мы сможем прибыть в течение пары дней.

— Ну что же, — развёл руками Бернар, — я буду скучать по вам, очаровательная. Вы позволите преподнести вам небольшой подарок на память?

— Не уверена, что подарок будет уместен, — нахмурилась Марина. «Если он посмеет дарить какое-нибудь колечко, как проститутке — набью ему морду», — решила она.

— О, не подумайте, что речь идёт о какой-нибудь пошлой безделушке! — улыбнулся Бернар. — Уверен, что подарок придётся вам по вкусу, обворожительная.

Марина с сомнением приподняла бровь. Тот улыбнулся ещё шире и жестом фокусника достал из ящика стола плоскую палисандровую шкатулку.

— Откройте же, — предложил Бернар, придвигая к ней шкатулку.

Марина некоторое время разрывалась между нежеланием и любопытством, но в конце концов любопытство победило. Она осторожно откинула крышку и ахнула в восхищении. На подложке розового бархата лежал небольшой дамский револьвер. Хромированный ствол был увит золотой лозой, а в центре резной накладки слоновой кости красовалась золотая монограмма «MS». В специальных гнёздах покоились шесть коротких патронов с позолоченными пулями.

— «MS»? — вопросительно посмотрела она на Бернара.

— Marina Semez, — улыбнулся он. — Это вам на память обо мне, хотя я всё же очень надеюсь увидеться с вами снова.

— Очень милый подарок, Бернар, — тепло улыбнулась Марина. — Я тоже надеюсь, что мы с вами ещё встретимся, и у нас будет возможность посмотреть ещё один кляссер.

— Вам понравились марки? — подмигнул ей тот.

— Пожалуй, да, — со смехом ответила Марина. — Их куда удобней рассматривать, чем картины, или, упаси боги, скульптуры. И при этом вполне хороший тон, никакого дурновкусия.

— А что вы имеете в виду под дурновкусием? — заинтересовался Бернар.

— Например, когда я была ещё студенткой, мне попытались показать коллекцию пробок от пивных бутылок.

— О-о, — сделал большие глаза Бернар. — И чем же закончилось дело?

— Настолько низко я себя не ценила даже в голодные студенческие годы, так что для коллекционера дело закончилось печально, — усмехнулась Марина.

Эпилог

— Так что у нас с Арди, Эрих? — с заметным раздражением осведомился Георг Зеппер.

— Пока ничего, — развёл руками тот. — Силовые варианты ты сам запретил использовать…

— А ты что, не воспринял то предупреждение всерьёз? — удивился Георг.

— Воспринял, — признал Эрих. — Согласен, силовые воздействия для нас закрыты. Помощи от церкви добиться пока сложно из-за известных событий. Возможно, надо было в своё время всё же взять папу в долю.

— Даже думать об этом не смей, — прервал его старший Зеппер. — Если ты пускаешь церковь в своё дело, хоть чуть-чуть, то через некоторое время ты обязательно обнаружишь, что твоё дело принадлежит церкви, а ты там просто наёмный управляющий. Примеры были.

Эрих возражать не стал, просто молча кивнул. В принципе, он был согласен с дядей — пускать церковь в свои дела было довольно рискованным шагом.

— Словом, пока мы не разберёмся с церковными векселями, помощи оттуда ждать не стоит, — продолжил он. — Главная ветвь Арди тоже помочь не смогла. Бернар их распоряжения вежливо выслушивает и полностью игнорирует. Я решил сам встретиться и поговорить с Бернаром.

— И что он сказал? — заинтересовался Георг.

— По сути, он надо мной посмеялся, — поморщился Эрих. — Сказал, что он никак не мешает нам торговать алхимией. Что рынок большой, и что он совершенно не будет возражать, если мы тоже будем её продавать.

— Наглость, конечно, — согласился с племянником дядя. — Хотя замечу, что в чём-то он прав. Наша проблема не в Бернаре, а в том, что нам нечего продавать. Если Бернар завтра исчезнет, для нас ничего не изменится.

— Совершенно верно, дядя. Главная проблема в том,