Вместо ответа Тайбери прицельно уставился на мои ключицы, и я ойкнула, заметив, что верхняя часть груди показалась из-под шапки пены, образовав соблазнительный вырез. Я тут же нырнула в воду по шею.

— Наёмники, которые на меня напали, были магами, — проронил Тайбери, рассеянно разглядывая мои золотые волосы, распластавшиеся по бортику ванной. — Кассадьеро знал, что делал: он послал за мной профессионалов. Трое, одетые в чёрное с ног до головы, с закрытыми лицами. И напали они настолько слаженно, словно тренировали их лучшие учителя.

— Например, лорд Баррас?

Наши взгляды встретились. Я мысленно присвистнула. Трое магов?

— Дом Кассадьеро становится неосторожен, — хрипло сказала я. — Если в этом задействованы не только лорды Баррас и Юлиус, но и наёмники или родственники, дело очень серьёзно. И воюют они именно с тобой. Дуэль, потом нападение на тебя, попытка захватить твою шейру… раньше они не выступали так открыто. Верно? Тогда что изменилось, повелитель?

Тайбери помолчал.

— Не знаю.

Мы долго смотрели друг на друга. Наконец Тайбери встал и кинул халат на соседний столик.

— Одевайся. Вода остывает, а простуженная шейра мне совершенно не нужна.

Я тут же нарочито кашлянула. Тайбери с заинтересованным видом поднял брови:

— Что, уложить тебя в мою постель и начать растирать?

Я моментально замотала головой.

— То-то же.

Он вышел, и водопад заискрил за его спиной.

Я вздохнула и принялась вытираться.

В спальне не горел свет.

Машинально я создала светлячок, даже не задумываясь, как я это делаю. Магия Тайбери всё же пошла мне на пользу: даже после того, как я выложилась перед наёмниками Юлиуса, у меня остался резерв.

В бледном сиянии светлячка я увидела Тайбери, лежащего на кровати. И застыла, глядя на чересчур неподвижное лицо и капельки пота на лбу.

— Тебе плохо, мой выносливый повелитель, — утвердительно произнесла я очевидную вещь. — И ты коварно скрываешь это от меня. Боишься моих страстных ласк?

— А ты собираешься спасти меня поцелуями? — Тайбери с усилием фыркнул. — В другой раз. Сегодня я немного… не в форме.

Я осторожно присела на край его кровати. Выгонит, не выгонит?

— В ванной всё было иначе, повелитель, — осторожно сказала я.

— Обезболивающая магия перестаёт действовать. — Тайбери поморщился. — Неприятная штука, но пройдёт к завтрашнему утру.

А лучше бы прошла сейчас. Потому что Тайбери явно было очень больно.

— Может, ты попробуешь себя подлечи…

— Не могу. — Тайбери поморщился. — Слишком устал. А с опустевшим резервом…

У него не получится. Поэтому ему так больно.

Но может получиться у меня.

Я вытянула руку. Коснулась его кристалла. Удивительно, как сложно разбить кристалл или отобрать его у мага, даже самого обессиленного.

И как страшно кристалла лишиться.

— Дай мне свой кристалл, пожалуйста, — тихо сказала я. — Мой щедрый повелитель. На пять минут, ладно?

Во взгляде Тайбери мелькнуло что-то. Удивление? Настороженность?

Но он, помедлив, протянул мне кристалл.

…Основы исцеления я знала. Но куда важнее, я практиковалась. Как с пуговицей и дядей, когда я много сотен раз сдвигала с места песчинку. Только с исцелением всё было сложнее: мне приходилось колоть кожу иголкой едва-едва, чтобы заживлять самую крошечную из ранок.

Но у меня получалось. А сейчас, когда в моём распоряжении имелся кристалл, знания из библиотеки дома Тайбери, умение управлять своим резервом и маг, которому я хотела помочь…

«У меня получится», — мысленно произнесла я. Я уже много раз зажигала свечу — так, чтобы она горела тонким огоньком, а не разлеталась на капли воска.

Получится и здесь.

Я сжала в руке кристалл и положила его на бедро Тайбери. А потом наклонилась и коснулась его губ — едва-едва.

И тут же выпрямилась.

— Лежи тихо, повелитель, — прошептала я. — А то зацелую.

Тайбери замер, заворожённо глядя на меня. Его бледное лицо в обрамлении чёрных влажных завитков было таким красивым в эту минуту, что у меня вдруг заныло сердце.

Но я заставила себя отвести взгляд. И медленно, составляя в уме прообраз будущего потока, повела кристаллом вниз, чувствуя, как он разгорается мерным зелёным светом в моих руках. Кристалл наследника дома Тайбери откликался отголоском великой силы даже в пальцах его шейры.

Я разжала пальцы и позволила энергии течь сквозь меня. Через шрам — внутрь, к повреждённым нервам, к мышцам, проходя целительным теплом и лечащей прохладой до самой кости, попеременно меняя силу и с каждой секундой успокаивая боль.

Рука дрогнула. Я ни разу не пыталась взяться за такую серьёзную рану, даже после умелых целителей. Что, если я сделаю лишь хуже, если…

«Тихо, — сказала я сама себе голосом Тайбери. — Ты — Деанара Кассадьеро. У тебя получится».

У меня получится всё. Я это знаю. Кончики пальцев скользнули по бедру Тайбери невесомой лаской.

В следующую секунду Тайбери резко выдохнул сквозь зубы, глядя на свою порозовевшую кожу.

— Ты…

— Я, — решительно кивнула я, не скрывая самодовольства в голосе. — Я же говорила, у тебя идеальная шейра, повелитель. Давай сюда вторую грушу.

— Вот ещё. — Тайбери приподнялся. — Урожаю нужно созреть.

Он внимательно глянул на меня.

— А одной разгорячённой шейре — остыть. Или разгорячиться ещё больше? Иди сюда.

Я не успела даже ахнуть, как у меня отобрали кристалл. А мгновением позже я, как была, в полуразвязанном халате, очутилась прижатой к груди… к очень твёрдой груди.

— Как я вижу, кое-кто быстро выздоровел, — прошептала я. — И времени ты не теряешь, мой порывистый повелитель.

— М-м. — Губы Тайбери оказались рядом с моими. — А моя шейра, оказывается, стала настоящим магом. Моим магом.

— Своим собственным! — приглушённо возмутилась я. — Я свободная и независимая шейра, повелитель!

Тихий смешок.

— Совсем-совсем независимая? Или всё-таки моя?

Я неловко дёрнула подбородком, чтобы уклониться. Но не получилось. Губы Тайбери нашли мой висок, пальцы скользнули по вырезу халата, и у меня вырвался непроизвольный вдох. Голова закружилась, и сейчас, в эту секунду, я, кажется, была готова на ночь в его постели. В его руках.

— Иди сюда, — прошептал Тайбери снова, и его руки скользнули по моим бёдрам, окончательно освобождая меня от халата. Я ахнула, прижатая к нему, почти обнажённому, в темноте. Сейчас его лицо горело, как и моё, серые глаза сияли, глядя в мои, и мне вдруг захотелось забыть обо всём, даже о его невесте и о том, что скоро будет объявлена их помолвка.