ли? Именно Шакалу пришла в голову эта идея. Он изобрел красители и изготовил фальшивое жало хвоста, бивень и все остальное. Этот парень очень ловок в том, что делает одну вещь похожей на другую. Он специализируется на подделках и маскировке.

— Действительно ли? Как насчет похищений?

Менхеп бросил на меня проницательный взгляд. — Кажется, ты всегда знаешь больше, чем показываешь это, римлянин. Откуда ты вообще знаешь, что Шакал стоит за похищением той хорошенькой девушки в хижине Метродоры?

— Он что, поэтому приходил сюда, чтобы поговорить с Артемоном о выкупе, который мы все ждем?

Он рассмеялся: — Жаждешь получить свою долю, а? Да, я уверен, что это была одна из тем, о которых они говорили.

— И что, сам Шакал, привел ее сюда?

Менхеп покачал головой: — Нет, это сделали другие члены банды, выполняя приказы Шакала. Самого его девушка не должна была увидеть, потому что они оба хорошо знают друг друга.

— Понятно! Значит, если эта девушка - Аксиотея, так ее зовут, когда-нибудь увидит Шакала и поймет, что он стоит за ее похищением, это раскрыло бы тайну его личности в Александрии.

Следовательно, с тех пор, как ее похитили, она ни разу не видела Шакала, а он ни разу не видел ее.

— Совершенно верно. Теперь я верю, что ты начинаешь разбираться в наших бандитских делах, Пекуний. Хотя иногда мне кажется, что слишком любопытен и смотри как бы это не вышло тебе боком .

Я оставил его и пошел в свою хижину, желая побыть одному и подумать.

Последний раз я видел Ликоса в тот день, когда наткнулся на Мелмака в таверне в Александрии. Ликос присоединился к нам ближе к концу нашего разговора. — Какие новости об Аксиотее? — спросил он Мелмака совершенно невинным тоном. Мужчина насмехался над актерами, но сам был неплохим актером. Он одурачил не только меня, но и Мелмака.

Что, если бы Ликос увидел меня во время своего краткого визита в «Гнезде Кукушки» и узнал меня? Точно так же, как его присутствие там не было случайным, так и он наверняка понял бы, что и мое присутствие здесь тоже не случайно.

Я вспомнил наш последний краткий разговор в таверне в Александрии. Ликос сказал: — У тебя есть та очаровательная рабыня - как ее зовут? — И я прошептал: — Бетесда. — А Мелмак сказал: — Только она тоже пропала.

Я мог себе представить, как Ликос в мгновение ока осознал ситуацию, поняв, что похищена не та девушка - подозрение, которое он мог легко подтвердить, взглянув на фальшивую Аксиотею. Ликос рассказал бы Артемону, и цель моего появления здесь была бы раскрыта. Я был бы мертв до наступления темноты.

XXIX

С того дня я жил в страхе, что Ликос может вернуться. Но довольно скоро другие события развеяли это беспокойство, потому что, наконец, наступил день объявления Артемоном плана действий.

Всех созвали на поляну. Над собранием повисла атмосфера возбуждения. Это был день, которого все ждали. Когда Артемон взошел на помост и поднял руки, все перестали разговаривать и замолчали.

— Люди из «Гнезда Кукушки», грядут великие перемены. Мы ничего не можем сделать, чтобы остановить их. Но нам нужно сделать выбор. Это изменение может либо уничтожить нас, либо нам нужно будет найти способ извлечь из него выгоду.

Артемон на мгновение осмыслил сказанное, повысил голос, перекрикивая возбужденный ропот, вызванный его комментариями.

— Вы все знаете, что банда Кукушонка следит за всем, что творится в Египте. Это включает в себя и наших сообщников на самом восточном берегу Нила, в Пелузии. Наши агенты оттуда сообщают тревожные новости. Армия собирается совершить марш через Дельту. Когда я говорю «армия», я не имею в виду разведывательную группу или небольшой отряд, подобные тем, которые мы видели и с которыми имели дело раньше. Я имею в виду настоящую армию - дисциплинированную, хорошо вооруженную силу из тысяч закаленных в войне солдат, которые полны решимости уничтожить или завоевать все на своем пути, включая «Гнездо Кукушки».

— Чья это армия? - крикнул какой-то мужчина. — Почему они идут сюда?

— Это армия Сотера, брата царя Птолемея, который до сих пор находился в изгнании. Цель этой армии - пронестись по Египту, свергнуть царя с трона и посадить на его место самого Сотера. По пути в Александрию они уничтожат любое сопротивление и разберутся с любыми другими проблемами, с которыми столкнутся. Бандитизм - одна из таких проблем. Новый царь хочет похвастаться тем, что положил конец беззаконию в Дельте. Это означает уничтожение «Гнезда Кукушки» и казнь каждого нашего члена.

— И что мы можем сделать? - крикнул кто-то.

— Мы можем сразиться с ними! - сказал другой. Раздались разрозненные одобрительные возгласы.

— Или, может быть ... может быть, мы можем присоединиться к ним? - немного робко спросил кто-то. Последовали насмешки и свист.

Артемон поднял руки: — Мы безнадежно в меньшинстве. Сражаться означает верную смерть: смерть от меча, если повезет, или смерть от распятия или повешения, если нет. Сражение - это невыход. Мы также не смогли бы присоединиться к этой армии, даже если бы захотели. Сотер поклялся не принимать в свои ряды преступников. Он не хочет, чтобы его притязания на трон были запятнаны привлечением таких, как мы.

— Сотер уже однажды был царем. Египет заслуживает нового царя! — крикнул кто-то. Многие другие согласно хмыкнули и кивнули. Думали ли они об в этот момент об Артемоне?

— И что нам делать? — спросил один из мужчин. — Мы должны бежать и бросить «Гнездо Кукушки»?

— Это именно то, что мы должны сделать, — сказал Артемон.

— Но куда мы можем пойти? Как нам туда добраться?

— У меня есть план - не поспешный, импровизированный план, но план, который долго мной разрабатывался. Еще несколько месяцев назад я предвидел приближение этого вторжения ...

— Ты хочешь сказать, Метродора предвидела это! - сказал один