с Николасом Сореном, сыном бывшего Повелителя.

— Нет. — Трули покачала головой, ее темные волосы всколыхнулись в разные стороны. — Ты ошибаешься.

— Он говорит правду. — я подняла подбородок, как это сделала Хартли. — Я колдунья, а Николас — мой дядя и отчим. — «сюрприз! Он и твой дядя тоже».

Она отпрянула, шипя:

— Монстр!

А я-то думала, что отказ наших родителей причинил боль. Это ранило еще сильнее. Стефан и Вайолет ничего не знали обо мне, в то время как Трули знала больше, чем большинство.

— Я боялась, что тебя запрут внутри альтилиума. — отвращение так и сочилось из нее. — Но ты одна из них. Это ты запираешь.

«Не обращай внимания на боль».

— Я не просто одна из них. Я лучшая из них. — почему я позволила себе стыдиться своего происхождения? Я могла делать то, что большинство людей не могло. — Я хотела взять от Рота больше.

Она схватилась за живот, словно надеясь отогнать внезапную боль. Викандер смотрел на меня с любопытством, а на лице Саксона не было никаких эмоций.

Мне не нужны были эти люди! Я не нуждалась в них.

Мне нужна только Харт.

— Если моя сестра пострадает… — я извивалась то в одну, то в другую сторону, натягивая веревку. Боль снова была мучительной, грозящей вот-вот свалить меня. Это того стоило! Я просунула связанные руки под ягодицы, затем завела ноги за руки, по очереди, не падая. — Полетят головы.

— Отнеси ее вещи в палатку Рота, — сказал Саксон Викандеру, передавая мои драгоценные вещи, — затем помоги мне проверить периметр на наличие других колдунов.

— Должен ли я и дальше сдерживать ее? — спросил Викандер.

— Не нужно. Рот внушил ей. — Саксон повернулся к Трули. — Если она попросит о помощи, пристрели ее.

Как легко они говорили о том, чтобы причинить мне вред.

«Как легко ты навредила Роту».

Я сглотнула. Парни ушли. «Сейчас или никогда». Я проглотила свою вину и ярость, решив продолжать.

— Слушай меня внимательно. Ты и я? Мы сестры. Близнецы. Король Стефан — мой отец, а королева Вайолет — моя родная мать. Николас — твой дядя.

— Нет. — она попятилась. — Ты лжешь.

«Продолжай».

— Наш отец приказал нас убить. Вайолет и Обри пытались сбежать с нами, но их поймали. Обри удалось сбежать, и она забрала меня в мир смертных вместе со своей дочерью Хартли. Мы оставались там, пока Офелия не пришла с вестью о смерти Стефана.

— Этого не может быть. Я… я не колдунья.

— Наши магические способности разные, как и цвет волос и глаз. Ты больше похожа на Вайолет, а я — на короля Стефана. Возможно, тебе не нужен сифонировать, как мне, но у тебя есть связь с колдунами. Слухи о романе нашей бабушки с Повелителем — правда.

Бледнея с каждой секундой, она покачала головой.

— У тебя нет никаких доказательств.

Несмотря на веревку, я смогла дотянуться до ожерелья и дернуть его, разорвав цепочку. Я швырнула в нее оба украшения.

Она пошатнулась. Ожерелье и кольцо ударились о носок ее сапога.

Трули снова покачала головой.

— Это ничего не доказывает. Ты могла украсть его. Где Обри? Я видела ее портрет. Я узнаю ее. Или нет.

— Я же сказал тебе. Она мертва. — я призналась. — Я не знала, кто я, и что могу делать… не знала, что крала у нее силу каждый раз, когда использовала свою магию. Я… я убила ее.

Она задрожала.

— Я буду дурой, если поверю тебе. Ты скажешь что угодно, чтобы заполучить союзника. — она начала отворачиваться.

Я выпалила:

— Ты с самого начала чувствовала нашу связь. Это не имеет ничего общего с пророчеством, это было только между нами.

Пауза. По ее щеке скатилась слеза, едва не сломав меня заново.

Возможно, она была мне не нужна, но я хотела, чтобы Трули мне поверила. Я все еще любила ее.

— Почему моя мама не говорила о тебе? — мягко спросила она. — А Офелия и Ноэль?

— Вайолет считает, что я заберу ее корону. Офелия и Ноэль — интриганы. Все, что они делают, служит цели, о которой я не знаю. Я знаю только, что они доставили Хартли к армии троллей. — и превратили меня в пороховую бочку, готовую взорваться. «Спокойно. Спокойно». — Хартли — моя сестра по сердцу и кузина по крови. Наша кузина. И ты права. Я сделаю все, чтобы спасти ее… но это не изменит правды.

Я шагнула вперед, надеясь взять ее за руку. Она отшатнулась. «Не обращай внимания на боль».

— Если когда-нибудь Рот узнает о нашей связи, — сказала я ей, — моя судьба будет в твоих руках.

Позади меня зашелестели листья и затрещали ветки. Сердце застучало в горле, я повернулась. Рот вернулся в лагерь, его хмурый взгляд становился все мрачнее, чем ближе он подходил.

— Пытаешься использовать свои хитрости на другой жертве, колдунья?

— Как будто это так трудно? — я улыбнулась. — Я заставила тебя вздыхать по мне в рекордное время.

Он провел языком по зубам, раздражаясь.

— Ты ведешь себя так, будто это я сделал что-то не так. Но это не так. Это ты лгунья. Ты воришка.

— Ты прав, — сказала я сладко. — Я должна была признаться в своих секретах, хотя твоя ненависть ко всей моей расе была ясна, и я боялась, что ты отрежешь мне руки. Какой же я была дурой. Когда встречу еще одного принца, то сразу же ему все расскажу. Как думаешь, он расскажет мне о том, что помолвлен с другой женщиной, как ты… ой, неважно.

Он резко посмотрел на Трули.

— Возвращайся в свою палатку, принцесса. Колдунья проведет ночь со мной, и я прослежу, чтобы она никому не причинила вреда.

С невинным видом я сказала:

— Хороший принц хочет залезть в трусики к злой колдунье? У меня сегодня день рождение или у тебя?

С таким видом, словно все заботы мира легли на его плечи, он провел