Шрифт:
Закладка:
— Мы уже близко к цели, — хмуро заявил он. — Так что довольно водить меня за нос. Мне сказали, что нужно ждать человека, несущего отмеченный Драконом светоч. Человека с острова. И я знаю, что среди нас был парень по имени Унэг. Да вот только он никогда не был учеником Дамдина! Так что выкладывай быстро, кто ты такой. Мои друзья сюрпризов не любят, и я тоже!
Прежнего Тукуура эти угрозы могли заставить оправдываться, но нынешний, вернувшийся от врат смерти, слушал их как шелест листьев на ветру, выхватывая только самое важное. Дарга говорил про Унэга в прошедшем времени, как будто точно знал, что тот погиб.
— Да, я чудом ускользнул из рук Ордена и клешней Древних. Только откуда Вам это известно, нохор Дарга? — холодно спросил он. — И разве, отвечая на Ваши расспросы о Дамдине, я говорил, что был как-то с ним связан?
— В лагере болтали… — растерянно пробормотал разбойник, глядя под ноги.
— Да, в лагере болтали, — кивнул шаман. — В том числе, о том, что среди повстанцев шпионы Ордена. Подумайте сами, нохор. Стали бы Вы в такой ситуации отзываться на пароль с первого раза? Или присмотрелись бы, кто Ваш попутчик?
— Присмотрелся бы, — буркнул Дарга и, развернувшись, зашагал вперёд.
Тропа расширилась. Всё чаще попадались зарубки на деревьях, обломанные и спиленные ветки, засыпанные щепками и камнями лужи. Теперь можно было не опасаться кишащих в подлеске пауков и клещей.
— Что, всё-таки, произошло на острове? — нехотя спросил старый воин.
— Все умерли, — кратко ответил шаман.
Разбойник окинул его недоверчивым взглядом. Знаток церемоний вздохнул.
— Какие-то твари вроде больших крабов перебили всех стражей, — пояснил он.
— Что стало с колдуньей? Вы видели её?
— Не выжила, — покачал головой Тукуур. — Как и другие.
— Хорошо, — прошептал Дарга.
Шаман молча отметил эти слова. Значит, Дарга не был заодно ни с колдуньей, ни с Орденом. Но тогда к каим таким "друзьям" он вёл ТУкуура.
— Почему хорошо? — отрешённо спросил шаман.
Разбойник бросил на него подозрительный взгляд.
— Вы храните истинный светоч, но не знаете, почему смерть жрицы Безликого хороша? Очень странно. Возможно, я ошибся.
— Вы называете её бога Безликим, как верный сын Дракона, но не знаете, что смерть не бывает хороша? — в тон ему отозвался Тукуур. — Смерть бывает либо справедливой, либо преступной, и лишь Последнему Судье решать, какова она.
— Нечестивцы хотели завладеть силой маяка, чтобы открыть путь новому флоту завоевателей, — мрачно пояснил Дарга. — Мы разрушили их план. Думаю, это справедливо. Теперь скажи мне, жрец Дракона: что дальше?
Знаток церемоний вздохнул. Он не доверял этому человеку едва ли не сильнее, чем тот не доверял ему. Но Тукуур чувствовал, что Дарга может быть полезен, а сила шара вселяла в него уверенность.
— Когда я принял светоч, Последний Судья коснулся моей души, — осторожно ответил он. — Я должен принести шар в тайные пещеры Баянгола, чтобы освободить Великого Дракона… из проклятой святыни, где бьются в вечном диссонансе сердца двух богов.
Незнакомая цитата пришла на ум сама собой. Дарга вздрогнул и нахмурился, услышав её.
— Ясно, — пробормотал он. — Дорогу-то знаешь?
— Если бы знал, зачем тогда проводник? — пожал плечами Тукуур.
— Конечно, — как-то торопливо ответил воин.
В его словах шаману почудилась некая неуверенность, словно он тоже, подобно Тукууру, чувствовал себя не на своём месте. Может быть, Дарга тоже выдавал себя за другого? Стоило быть с ним настороже.
— Шар-то спрячьте, — проворчал воин, снова переходя на «вы». — Иначе пол-деревни сбежится.
— Я постараюсь, — кивнул Тукуур. — Он не всегда меня слушается.
Дарга недовольно поджал губы.
— Если не сумеете вернуть его в сумку, останетесь ночевать в лесу, — буркнул он. — Не хватало ещё, чтобы крестьяне выдали нас Ордену!
Они добрались до деревни глубокой ночью. Тукуур из последних сил пытался смириться с мыслями об ещё одной бессонной ночи на сырой земле, да ещё и в опасной близости от сельских собак и стражников. Он мог бы потребовать комнату в местной гостинице, показав "зеркало души" гэрэльского жреца, но появление в такой поздний час оборванного и грязного военного чиновника, да ещё в компании разбойного вида "слуги", не могло не привлечь внимание стражи. Или даже Стражей. Оймур был слишком близко к Бириистэну, чтобы его не затронули события этой бурной недели. К тому же, шаману совсем не хотелось идти на серьёзный подлог ради душной комнатушки и соломенного тюфяка.
К счастью, у Дарги были другие планы. Когда Тукууру удалось спрятать в сумку волшебный светильник, разбойник отвёл его в небольшую рощицу на окраине деревни, а сам направился к ближайшим домам. Через некоторое время он вернулся в сопровождении заспанного крестьянина с подвязанными грязной тряпкой волосами, в которых кое-где застряла солома. Сообщник Дарги окинул шамана хмурым взглядом, почесал шею и нехотя махнул рукой, призывая следовать за ним.
Крестьянин провёл путников к небольшому, но крепкому и чистому дому, окружённому глинобитной стеной, а со стороны леса — ещё и колючей живой изгородью. Казалось, эта двойная ограда должна была отпугивать незваных гостей из леса, но на самом деле в густых ветвях колючего кустарника специально для них была спрятана потайная калитка. Проскользнув в узкий проход, они оказались в чисто убранном дворе, посыпанном светлым речным песком.
— Ещё вечером я был тебе обязан, Старый Барсук, — проворчал хозяин дома, обращаясь к Дарге. — Но после такого, кажется, ты будешь должен мне. Твоё счастье, что факельщики были здесь позавчера и ничего не нашли.
— Ну теперь-то их тут нет, — пожал плечами разбойник. — Иначе ты бы нас и на порог не пустил.
— А если они вернутся завтра? Или послезавтра?
— Вряд ли, — покачал головой Дарга. — Им и в городе дел хватает. Но ты не переживай, мы тут надолго не задержимся.
— Хорошо бы, — буркнул хозяин.
Без всякого уважения к чинам, он дал разбойнику место на мужской половине дома, а Тукуура отправил спать в сарай, по соседству с двумя кроликами и выводком шумных цесарок. Не обращая внимания на их возню, шаман провалился
