Балдуин встал.

– Я принц, Джон, – заявил он, – мне не требуется твое разрешение.

Джон посмотрел ему вслед и вернулся к чтению донесения. Изогнутые арабские буквы плыли у него перед глазами. Он не мог не думать об Агнес, о ее зеленых глазах и высоком музыкальном смехе. Пока он находился в Египте, Джон скучал по ней гораздо больше, чем признавался самому себе. Он встал и поспешил вслед за Балдуином и догнал принца, когда тот выходил из дворца.

Балдуин усмехнулся.

– Я знал, что ты захочешь ее увидеть, – заметил он.

– Мой долг приглядывать за вами, милорд.

Балдуин продолжал ухмыляться, но больше ничего говорить не стал. Они дошли в дружелюбном молчании до сирийского квартала. Дверь дома Агнес распахнулась еще до того, как они постучали. На пороге стоял все тот же слуга с землистым лицом. Увидев Балдуина, он поклонился.

– Милорд. – Затем он кивнул Джону. – Святой отец.

Они последовали за слугой по мозаичному полу во двор, где их встретила Агнес. Ей было почти сорок, но она не утратила своей красоты. Облегающая туника из синего шелка подчеркивала стройную фигуру, а в золотых волосах, падавших на плечи, не было седины.

– Сын мой! – воскликнула она, обнимая Балдуина. Потом отодвинула его от себя на расстояние вытянутой руки. – Ты стал таким высоким! Как твой отец. И Джон!

Агнес подошла, чтобы его обнять, но Джон поклонился и поцеловал ей руку.

– Миледи.

В уголках глаз Агнес появились морщинки, и Джон знал, что ситуация ее забавляет.

– Я так рада снова видеть вас, святой отец, – сказала она. – Вы должны рассказать мне о вашем путешествии в Египет.

– Мне не о чем рассказывать, миледи, – ответил Джон.

– Я уверена, что это совсем не так. – Агнес обошла Балдуина и положила руку ему на плечо. – Ты стал мужчиной, сын. И ты такой сильный. Должно быть, ты станешь свирепым воином.

Балдуин покраснел.

– Я достаточно хорош.

– Уверена, что ты один из лучших, – заявила Агнес.

– Мои руки…

Агнес поджала губы.

– Я не стану это слушать, – заявила она. – Поле сражений не место для оправданий.

– Да, мама, – сказал Балдуин.

Она улыбнулась, к ней вернулось хорошее настроение.

– Быть может, позднее ты мне покажешь, – сказала Агнес. – Я сохранила твои учебные мечи. А теперь заходите. Я хочу послушать о твоих занятиях, упражнениях и… – она подмигнула, – влюбленностях.

Балдуин густо покраснел.

– Мама! – вскричал он.

– О, я вижу, у тебя есть что рассказать, – улыбнулась она.

Джон последовал за ними в дом и сидел молча, пока Агнес беседовала с сыном, забрасывая его вопросами, льстила ему, предлагала помощь. Юноша не видел ее три года, однако моментально вновь подпал под ее чары. Она обладала властью над мужчинами. Ее внимание было подобно солнцу, и они мечтали понежиться в его тепле.

Наконец Агнес отправила Балдуин за тренировочными мечами и обратила зеленые глаза на Джона.

– Ты сегодня очень тихий, Джон.

– Мне нечего сказать, миледи, – ответил он.

Она игриво надула губки.

– Ты мог бы сказать, что часто вспоминал обо мне и рад видеть меня снова.

– Да, это так, – признался Джон.

Она нежно коснулась его руки.

– Тебе не нужно бояться, – сказала Агнес.

Он почувствовал, как его кожу начало покалывать, когда она провела кончиками пальцев от локтя к кисти.

– Что привело вас в Иерусалим, миледи? – спросил Джон.

Она хитро улыбнулась.

– А ты бы поверил, если бы я сказала, что дело в тебе, Джон?

– Нет, – коротко ответил он.

– Вот что нравится мне в тебе больше всего, Джон. Ты такой освежающе прямой, так не похож на других мужчин в моей жизни. Мой муж ужасный зануда. – Ее улыбка потускнела, и она стала серьезной. – Балдуин скоро совсем повзрослеет. Поэтому я здесь: чтобы помочь ему стать королем.

– Но зачем ему ваша помощь? – спросил Джон. – Он сын Амори и его наследник.

– Амори не собирается позволить Балдуину править, – сказала Агнес. – Он считает, что мальчик проклят Богом. Сестра Балдуина Сибилла уже почти вошла в возраст, чтобы выйти замуж. Ее ребенок займет трон, а не Балдуин.

Джон нахмурился.

– Но Вильгельм… – начал он.

– Вильгельм согласен с Амори. – Агнес посмотрела Джону в глаза. – Мы хотим самого лучшего для Балдуина, Джон. А Вильгельм – нет. Когда Амори не станет, тебе придется решить, на чью сторону ты встанешь. Ты можешь далеко пойти, если примешь мою помощь. Возможно, даже станешь Патриархом.

– Амори моложе меня. Он еще много лет будет королем, – возразил Джон.

– Короли тоже умирают. – Агнес склонила голову, услышав шаги Балдуина. – Ничего ему не говори, мальчик не знает о намерениях Амори. – Она захлопала в ладоши от удовольствия, когда Балдуин вошел. – О, ты нашел мечи. Давайте, Джон, покажите мне, чему научился мой сын.

Май 1174 года: Каир

Юсуф расхаживал взад и вперед под окном своей спальни, сжимая в руке смятый листок бумаги. Он получил его по голубиной почте от одного из своих шпионов в Дамаске. Армия Нур ад-Дина покинула город два дня назад. Юсуф рассчитывал оставаться в Каире до родов Шамсы, но больше тянуть не мог. Завтра он встретит свою судьбу.

– Пожалуйста, перестань ходить и сядь, – сказала Шамса и похлопала по кровати рядом с собой.

Она лежала, опираясь на подушки. Свободный шелковый халат был развязан спереди, открывая огромный живот. Юсуф подошел и сел рядом. Он видел движение внутри ее живота. Этот ребенок вел себя активнее, чем другие. Он – Юсуф думал о нем, как об очередном сыне – хотел скорее выбраться в мир.

– О чем ты думаешь? – спросила Шамса.

– О тебе. – Он коснулся ее живота и почувствовал под рукой с левой стороны бугорок – локоть или голова. – И о ребенке, что у тебя внутри. Скоро тебе следует отправиться в Аден. Туран будет управлять городом.

– Я не хочу уезжать, – сказала Шамса.

– Ты должна, – сказал Юсуф.

Она взяла его за руку.

– Ты можешь остаться, Юсуф. Сражайся! Защищай свое царство.

– И предать моего господина?

– Это лучше, чем предать сыновей. Что их ждет? – спросила Шамса.

– В Йемене они будут в безопасности. Это далеко от земель Нур ад-Дина, – ответил Юсуф.

– Йемен. – Шамса поморщилась, словно это слово имело отвратительный вкус. – Здесь они принцы Египта. А там будут никем.