меня не услышишь, но надеюсь, что почувствуешь. Держись. Мы всё сделаем и вернёмся. Помнишь, я говорил, что знаю отличное местечко на Сонном Озере? Предложение всё ещё в силе. С меня фирменные сэндвичи и… Эй, ты что, подслушиваешь?

— Делать мне больше нечего, — фыркнул Хорс. — Я так понимаю, ты тоже летишь в Агорхальт?

— Да. А вот почему ты не колдуешь над щитом, мне не совсем понятно, — нахмурился Джонатан.

«Потому что и Вальдес, и отец считают, что Разрушитель легко различит и разорвёт нити моего плетения, так как хорошо знаком с ними из-за ритуала. По мне это бред, но рисковать действительно не хочется», — подумал Дамиан, но решил не вдаваться в подробности перед собеседником.

— Мои щиты всегда были нестабильны. Здесь я могу только всё испортить, так что буду там, где получится принести пользу.

— Звучит логично. В этот раз нам жизненно необходимо не обосраться. Рад, что ты жив, хотя всё равно никогда не прощу тебе смерть брата, — протянул руку Фитчер.

— Понимаю, — ответил на рукопожатие Хорс. — Я тоже рад, что вы выбрались.

Оставив штурмовика наедине с его возлюбленной, парень двинулся дальше, стараясь не обращать внимания на странное, неприятное чувство, что по той или иной причине этой парочке не будет суждено встретиться ещё раз.

«Надеюсь, что я ошибаюсь. Надеюсь, у нас всё получится».

Достаточно быстро парень дошёл до импровизированного штаба командования, представлявшего собой тент с логотипом пивоваренной компании, натянутый между четырьмя вкопанными в землю двухметровыми досками. Посередине стояло две повёрнутые друг к другу скамейки, явно когда-то принадлежавшие городскому парку неподалёку.

— Дамиан! Отлично, ты тоже здесь, — радостно улыбнулся президент Вальдес. — Мы готовы переходить к следующей фазе. Твой отец и другие командоры совсем скоро начнут выводить ткачей из состояния транса. Когда они закончат, ты сможешь побеседовать с Петером, у вас как раз останется немного времени. Мы будем взлетать, как только убедимся, что щит, поднятый мастером Йараллионом Фрэн Кирихом, надёжен, мы уже передали сообщение о согласии с его замыслом. Ты полетишь на вертокрыле с бортовым номером тридцать один, вместе с…

— Дерьмо! — сжал кулаки Хорс. — Йараллион!

Парень резко развернулся и бросился бежать.

— Постой, куда ты? — раздался крик Родриго вдогонку.

Дамиан нёсся сломя голову, уповая как на то, что правильно запомнил номер сектора, в котором элливейро будет проводить свой кровавый ритуал, так и на то, что тот ещё будет в состоянии разговаривать при встрече. Хорс не мог себе позволить отправить хранителя знаний к его треклятым звёздам не попрощавшись. Слишком многое связывало их: бегство из лагеря изгоев, трансформация у госпиталя и последовавшее за этим обретение сил, сражение под межевой стеной, совместное отражение атаки роя… А теперь пепельнокожий жертвует жизнью ради спасения тех, кто в большинстве своём уверен, что именно народ Йараллиона — причина всех несчастий, обрушившихся на континент.

Встреченные по пути ткачи поднимались на ноги. Они всё ещё были сосредоточены на поддержании защиты, но уже ожидали ментальной команды о её сбросе. Многие выглядели встревоженными и не понимавшими, что происходит. Некоторых, чересчур истощённых, поддерживали штурмовики, они же вкратце объясняли, что известно об операции и дальнейших шагах, вводя магов в курс дела.

Понять, что он добрался до нужного участка, Дамиан смог по оцеплению из не менее трёх десятков солдат. Едва парень приблизился, как сразу четверо подняли оружие, явно следуя приказу не пропускать никого к месту проведения эльфийского ритуала. Хорс поднял руки, показывая, что невооружён, и на ходу начал придумывать, что он может сказать, но из-за кольца солдат прозвучал уставший голос:

— Дайте ему пройти.

— Командор Шостель дал чёткие распоряжения касательно… — начал было один из штурмовиков, державших Дамиана на прицеле.

— Сейчас же! — прокричал хранитель знаний. То ли в слова была вложена частичка магии, то ли дело было в чём-то ещё, но сказанное однозначно не подразумевало никаких возражений.

Солдаты расступились, открывая обзор на происходившее за их спинами. Дамиан сделал несколько шагов вперёд, сдерживая рвотные позывы. То, что он увидел, напоминало то, как механик-перфекционист разбирает на запчасти дизельмобиль, чтобы найти неполадки. Вот только и мастером, и машиной был сам Йараллион, и прямо сейчас он держал в окровавленных руках двигатель — собственное сердце. Тонкие алые нити тянулись от обнажённого органа к раскрытой груди, поддерживая в элливейро остатки жизни. Неподалёку на траве лежало несколько рёбер, лёгкое, распотрошённый желудок и ещё много чего, чему парень даже не знал названия, особо не интересуясь не то что эльфийской, но и человеческой анатомией. Вокруг же самого хранителя знаний был выложен ровный, геометрически правильный, можно сказать, идеальный круг из ошмётков его плоти, срезанной отовсюду: ужасные раны были заметны на плечах, бёдрах и пояснице. Единственным, к чему пока не успел прикоснуться лейар, оставалось лицо.

— Признаться, я ожидал увидеть мисс нар-Вейгу, — проговорил Йараллион. — Будь так добр, передай Хель мои извинения. Они не вернут её клан, но… Прошлое вообще не изменить. Зато мы можем попытаться предотвратить ужасное будущее. Ты поможешь?

— Конечно. Что я должен сделать? — Дамиан подошёл ближе, аккуратно переступая куски плоти.

— Попробуй догадаться, — выдавил из себя улыбку эльф.

— Пронзить лейаром сердце, — прошептал Хорс.

— Верно. Родись ты элливейро, смог бы по праву стать новым хранителем знаний, заняв моё место. В тебе есть природное, инстинктивное понимание магии, это редкий дар.

— Случайность.

— Все мы — своего рода случайность. Октоэнергию можно изучить, разобрать до мельчайшей частицы, но не стоит думать, что существует способ обуздать её и полностью подчинить. Она переменчива. Непостоянна. Иногда мне кажется, что она разумна. Знаешь, у нашего народа есть древняя легенда о могущественных существах, источниках всего магического этого мира. Их называли драконами, хотя вряд ли это слово передаёт всю суть. Их дар позволял даже беспрепятственно путешествовать по грани Искажения, перемещаясь в любую точку мира. По крайней мере, так говорилось в мифах. Сейчас, находясь на самом краю, я жалею лишь о том, что так и не смог узнать, правда это или нет.

— Ты только что распотрошил себя, смирился со смертью и думаешь о старых глупых сказках? — рассмеялся Дамиан, чувствуя, как подкатывают слёзы.

— В каждой сказке есть лишь доля сказки. Приступай. Йенарра, крона моего древа, слишком заждалась меня, а я слишком долго пробыл здесь без неё. Там, на звёздах, я буду с теплотой вспоминать о нашем знакомстве.

Хорс вздохнул, унимая дрожь в руках, и поднял лежавший у изрезанных ног эльфа лейар. Ритуальный кинжал идеально лёг в ладонь, несмотря на то, что предназначался для гораздо более длинных, чем у людей, кистей пепельнокожего народа.