Шрифт:
Закладка:
– Я старая больная женщина, у меня артроз и облысение коленок. Так что не вздумай. И вообще, побольше уважения к той, кто может выклевать тебе мозг напрямую через темечко.
К чести моего помощника, он стойко перенес меня через забор, умудрившись ни разу не зацепиться моим пышным подолом за кованые выступы, протащил по небольшим льдистым участкам, покрывшим землю с приходом темноты и даже аккуратно снял меня на подходе к главной площади, где сияли фонари и грелось об фляжки с высокоградусным содержимым ночное дореволюционное такси. Там-то мы и нашли подпитого героя, взявшего заказ в провинцию известного ему графства.
Нам повезло. Наверное, Коул, когда перечислял варианты моего побега, и не предполагал, что благородная леди может уйти не через парадный вход, да еще и ночью, в мороз. Для меня, конечно, эти минус семь морозом не считались, но Ясень зябко кутался в мундир, который ему оставили после лечения, и периодически грел руки дыханием, пока я не выровняла температуру внутри дилижанса. Нц, южане.
– Когда бабушка была жива, я часто ездила к ней в Норильск и даже как-то целый год проучилась в местной школе, пока родители восстанавливали сгоревшие документы и искали новое жилье, – ответила я на попытку укутать меня в мундир, пока мы пересекали площадь. Говорить о возможности согреть себя даром почему-то не хотелось.
– Что такое Норильск?
– Город на севере моей родины. В тот год там была необыкновенно теплая зима и один мальчишка, который таскал мне конфеты из родительского буфета, сказал, что это я принесла им тепло.
– Конфеты? А почему не цветы?
– Потому что найти цветы в минус двадцать пять было сложно.
– Я думаю, ты врешь, – чуть помолчав ответил он. – Не бывает такого холода. А конфеты он тебе таскал потому, что иначе ты бы сожрала его.
– Конечно, я же всегда ем непочтительных мальчишек, как Баба Яга. Садись на лопату, полезай в печь.
– Б-р-р-р, меня до сих пор пугает эта ваша сказка. Зачем детям заикание и энурез от рассказов про бабушку-людоедушку там, где с бабушками проходила половина детства?
– Ой, брось, никто её не боялся. Ты еще не видел наши современные игрушки, от них вообще волосы дыбом.
– Хотел бы я побывать в вашем мире, – мечтательно ответил он.
– Чук сказал, что это невозможно. Ну и правильно, ты бы все равно там окочурился.
И чтобы не травмировать тонкий теплообмен слуги, я слегка добивала «огонька» в карету. На выезде из столицы нас шуганула местная таможня, требуя досмотреть экипаж и ответить на пару вопросов, но несколько фионов и благожелательный тон сделали свое дело. Зачем отрываться от сладкого ночного отдыха ради каких-то мелких аристократов, покидающих столицу потому, что у них не осталось денег продолжать отпуск? Даже вам, почтенный сударь-стражник, не можем дать больше, вы уж войдите в положение.
Деревья мелькали в темноте на приличной скорости, а я пыталась унять пульс, подскакивающий при каждой тревожной мысли. А вдруг преступники прибыли в город, когда мы оттуда уехали, и нашли наш дом? А вдруг они прибыли раньше и искали его все это время? Нас теперь не так-то легко обнаружить, горожане сменили темы сплетен и досужих разговоров на более актуальные, а после новости о пропаже графини и вовсе стали более сознательными. Теперь на наводящие вопросы от незнакомцев могут отправить пасти гусей, а то и вовсе знакомым из городских патрулей нажалуются.
Конечно, могут поостеречься соваться туда, где каждый день обедает стража, но всё же, всё же…
– Не реви, говорю, слезами горю не поможешь. К утру дома будем, на месте и разберемся. В конце концов, – сухой щелчок затвора, – в эту игру можно играть вдвоем.
– Откуда у тебя оружие? – мои глаза округлились, как плошки. В руках Ясеня мелькал револьвер, похожий на вооружение наших лакеев, но более усовершенствованный и солидный.
– Его высокородие так беспечно оставляет вполне работающие модели в качестве украшения библиотеки, что я не удержался. Ну, явно же для меня положили.
– Ты украл у него револьвер? – умирающим голосом спросила я. Мало того, что все замки расхреначили, так еще и игрушку сперли. Какие молодцы.
– Позаимствовал в обмен на артефакт иллюзий, который он украл у меня.
– Разве он не разбился?
– Не-е-е, это фальш-кольцо лопнуло. Попробуй подремать немного, тут скамьи широкие. Потому что если дома все в порядке, то через несколько часов нас ожидает полный рабочий день. Будешь разгадывать загадки клиентских претензий и расследовать тайны пропавших столовых приборов. И никаких тебе высоких приключений, госпожа, одна рутина и скучная реальность.
– Поскорей бы, – вздохнула я, скинув обувь и забравшись с ногами на сидение. Новое платье было поразительно мягким и комфортным, не смотря на приличную пышность и непомерную дороговизну, а симпатичная шубка отлично служила подушкой.
– Рита, ты же понимаешь, что даже если… даже если что-то пойдет не по плану, тебе нужно будет всё бросить и спасаться самой?
– Что ты такое говоришь, деревце? Одна я дальше ворот не убегу, как порядочная кисейная барышня. Пусть в моем мире у меня не было титула и возможности бездельничать в своей комнате, но и сбегать в неизвестность там, где толком не знаешь основных законов и принципов мироустройства, тоже не приходилось.
– Хватит мне морскую воду в уши лить, не убежит она. Не вздумай возвращаться за нами, поняла?
– Ясень!
– Послушай. Нет, не упрямься, послушай. Мы понятия не имеем, почему некий гад решил тебя прикончить с особой жестокостью и наше счастье, если его фантазия ограничится убийством. Еще большее счастье, если он не сунется к тебе сам. Но если вдруг эта тварь, раз за разом претерпевая неудачу, решит наведаться к тебе лично – беги. Бросай всё и беги так далеко, как только сможешь.
– Ясень…
– Тебе хватит ума понять, что ты ничего не сможешь ему противопоставить.
– Я знаю! Я знаю, что у меня нет супер-оружия или супер-способностей, что любой среднестатистический маг от меня и мокрого места не оставит, знаю, что не обладаю тайными знаниями или навыками, но я просто физически не смогу вас бросить.
Губы тряслись
