него. Похоже, отец решил схохмить. Винсент, который все еще не пришел в себя, сидит привязанный к импозантному трону, отделанному золотом. Надо было еще корону надеть, очень бы подошла к ошейнику. Подхожу ближе, беру стоящее рядом ведро с водой и с огромным удовольствием выливаю Его Высочеству на голову.

— Как самочувствие? Ничего не болит? — спрашиваю, как только Винсент открывает глаза.

Принц с безжизненным выражением лица смотрит на меня, затем медленно окидывает взглядом помещение.

— Вообще тебе бы стоило сказать «спасибо». Мало того, что тебя не оставили подыхать на площади, так еще и вылечили…

Молчит. Просто смотрит прямо на меня. Неужели совсем ничего не хочет сказать?

— Элина просила передать свои извинения. Она не смогла дождаться, пока ты очнешься, и уже покинула Пандорию. Сказала, будет очень скучать по тебе и ежедневным спектаклям во дворце.

Отводит взгляд, смотрит в стену.

— Отец тоже просил перед тобой извиниться. У него никак не получится пригласить тебя на коронацию… К сожалению, она состоится уже завтра, а ты в это время еще будешь очень занят.

Совсем не реагирует. Делает вид, что ему все равно?

— Кстати, не хочешь узнать, чем именно?

Даже не мигает. Мне это не нравится. Я слишком долго ждал, когда, наконец-то, смогу с дорогим кузеном поговорить открыто. А он молчит. Обидненько…

— Ладно, ладно, не проси. Считай уговорил. Скажу. Я специально для тебя заказал съемки безумно интересного фильма. Ну, знаешь, у Марианны в мире такие очень популярны. Ты, кажется, даже пару раз там их смотрел?

Что, и при упоминании о ней никакой реакции?

— Но, Ивлис — мир не магический, так что снять настоящий шедевр там невозможно. А вот у нас… Впрочем, что это я рассказываю? Давай лучше покажу?

Включаю запись. Прямо напротив трона появляется Марианна и мой отец. Будущий Император еще только собирается развлекаться. Надо было, наверное, показать сразу самое интересное? Хотя… Глазки у Винсента забегали, в них появилась ярость и, кажется, ненависть. Да неужели? А я уж было даже испугался.

— Очень рекомендую смотреть внимательно.

Вот Марианна уже висит под потолком.

— Хотя, нет. Может лучше будет наоборот… Проклятье! Прости, пожалуйста. Я не знаю, что тебе посоветовать, оба варианта такие заманчивые… Выбирай сам. Если ты закроешь глаза или просто отведешь взгляд от своей истинной, сразу же ощутишь все, что она чувствовала в этот самый момент. В принципе, можешь попробовать и то, и другой. По очереди. Кино слишком интересное, так что посмотришь ты его много раз.

* * *

Марианна Маслова.

Не похоже, чтобы статуэтка Императрицы работала. Пальцы на руке, с которых только что содрали ногти, болят так, что хочется выть. Слезы льются из глаз, но не от этой боли. И даже не от страха. От обиды.

Неужели Винсенту с его истинной мало моей смерти? Хотя… О чем это я? Естественно, мало. Девушкам вообще свойственно ревновать к бывшим. А Винсент, безусловно, никак не может допустить, чтобы его будущая супруга хмурила бровки.

Да и лишнее развлечение от скуки никогда не помешает. Тоже можно понять, во дворце не так часто что-то столь… Столь веселое происходит. Последний раз нечто подобное можно было увидеть только на отборе. Его Высочество, вместе с кузеном, тогда с большим удовольствием смотрели безумно интересные фильмы с участием невест. Помню, как Винсент подошел ко мне, когда я упала с грифона. И как с большим интересом рассматривал… Улыбался… Вот прямо как сейчас… Интересно, а сейчас… Сейчас то почему он тянет с казнью? Пытается придумать, что бы такого сделать, чтобы стало еще веселее?

И почему я вообще решила, что Винсент изменился? Что чужая жизнь значит для него хотя бы что-то? Не понимаю… Нет, вру, понимаю, конечно. Мне просто хотелось так думать. Дура, да, ничего не скажешь. А вот, наконец-то. Слышу его приказ начинать…

И почему я сама себе только и делаю, что вру? Конечно же, слезы катятся не только от обиды. И от страха тоже. Я не хочу умирать! Я хочу жить. Я хочу очнуться дома, в своей кровати. И пусть весь этот мир, чертова метка и Винсент со своей истинной окажутся страшным сном. Только вот Старший жрец уже поднес факел к дровам. Жар, исходящий от них, ясно говорит, надеяться на то, что все это не реально, не приходится.

Огонь очень быстро охватывает поленья вокруг меня и перекидывается на платье. Воплю от адской боли, когда загораются ноги. Пламя охватывает все тело и мой крик прерывается от того, что я задыхаюсь от дыма, обжигающего горло и проникающего в легкие.

Резко боль проходит. Не понимаю, почему? Я, вроде бы, пока еще жива. Но пламя больше не дотягивается до моего тела, лишь полыхает вокруг. Что еще более странно, так это то, что ожогов я не вижу и даже платье на мне совершенно не пострадало. Но ведь оно горело? Как и я?

Кто-то сзади освобождает от железной проволоки мои руки. Я не удерживаюсь на ногах, но упасть мне не дают. Поднимаю голову и смотрю на того, кто это сделал. Да быть такого не может!

Он подхватывает меня на руки, спускается с помоста и подходит к грифону, которого, готова поклястся, здесь не было еще минуту назад. Мой спаситель укладывет меня на спину к крылатому зверю, а после забирается на него сам. В голове так много вопросов, но совершенно нет сил их задать. Я просто закрываю глаза и отключаюсь.

 Глава 60: Придется выбирать

Аурэлия Макберн.

Мне очень не нравилось, что Марианна все еще не очнулась. Уже должна была, ведь ей дали двойную порцию зелья. Да и внешний вид девушки очень пугал…

— С ней все нормально?

— Боюсь, что нет, Ваше Величество, — отвечает лекарь. — Сильный стресс, физическое истощение организма должны были привести к выкидышу. Но, похоже, девушка очень хотела сохранить ребенка. Это возможно. Встречались случаи, когда сильным магам удавалось отдать свой дар ради спасения плода. Но тут на матери был надет ошейник… Полагаю, из-за него процесс прошел несколько иначе. Вместо магии девушка передала ребенку практически всю свою жизненную силу.

— Так и что это значит? Ребенка спасти можно?

— Только если матери удастся дожить до его рождения. Все, что я могу предложить, это погрузить ее