Когда машина перевернулась, меня спасло только то, что я был пристёгнут. Ошалевшими глазами я рассматривал перевернувшийся мир.

Нас подловили на выезде из леса. В двух шагах была трасса, но доехать до неё нам было проблематично – путь перекрывали уже знакомые многоножки.

Водитель висел рядом, из его разбитого лба текла кровь. В отключке. На ставшей полом крыше машины валялась Лида, тоже без сознания. Вроде бы жива, серьёзных повреждений нет.

Из машины неторопливо выползала Элион, всё так же крепко держащая в руке рюкзак с Топкой. Паутина уже вылезла из рюкзака и покрывала фею до носа. Стоп, а дышать она сможет?

– Элион, вытащи меня, – прохрипел я, и девочка ножом срезала ремни безопасности.

Рухнув на спину рядом с Лидой, я поморщился, ощупал блондинку на предмет повреждений, а затем вылез из машины.

Сопровождавшие нас бойцы отстреливались, расположившись за перевёрнутыми автомобилями. Причиной переворота была вспученная на дороге земля – наверняка дело рук и ног вылезших из-под земли многоножек.

Их тактика засады отлично сработала с автомобилями.

– Где-то у многочленов есть главная голова! Надо в неё стрелять, – подсказал я наёмникам, лихорадочно оглядываясь.

От простых пауков они отстреляются сами. А вот с главарями мы должны им помочь.

Эту мысль я озвучил Элион, которая согласно кивнула. Рюкзак с Топкой папина принцесса уже привычно сбросила в кусты.

– Вот они! – вскрикнула она и рванулась в лес.

– Куда!? – закричал один из бойцов сопровождения.

А я рванулся за ней. Повинуясь приказу командира, за нами устремилась пара бойцов.

Что она увидела среди деревьев? Кого? Берендея или Скола?

Лучше, конечно, второго.

– Кто? – рявкнул я.

– Скол! – ответила мне девочка, буквально снося двух неудачно вставших на пути пауков. – Вон там!

Я тоже увидел его. Очкастый псих восседал на очередном созданном из плоти гибриде. Вот только это явно была какая-то другая модель. Множество конечностей, обитых чёрной, похожей на хитин бронёй, удобный для сидения изгиб спины, громадные хваталки перед мордой и хвост за спиной – больше всего очередная тварь напоминала скорпиона.

И системных строчек при взгляде на скакуна не появлялось. Значит – не комбифарм. Что-то боевое? Однако, сделано чудовище явно было из старого материала. Приглядевшись, я увидел знакомые изгибы человеческих тел, соединённые вместе руки и ноги.

Скол занимался тем, что активно драпал. И судя по всему – драпал от нас.

– Я ускорюсь! – азартно закричала Элион.

– Стой! Там же засада! – рявкнул я, но было поздно.

До Скола было метров двести, которая, включив абилки, папина принцесса могла преодолеть за десяток секунд. Просто ускоряя кинетический импульс всего своего тела.

Однако, где-то на полпути Элион попала под гранатомётный обстрел. Бах! Бах! Бах! Кто-то палил по ней гранатами, как из автомата. Всё заволокло дымом и щепкой от растерзанных деревьев.

Я укрылся в удачно расположенной рядом канавке-ложбинке.

– Из автоматических гранатомётов херачат, – сообщил мне пристроившийся рядом наёмник. – АГС-17, слышал о таком? Кучно кладут, пристрелялись. Это засада, пацан. Засада в засаде, впервые такое вижу.

– Хана малявке, – авторитетно поделился своим мнением второй. – Эх, Шейн нас за такое по головке не погладит…

Действительно, первая засада организована на автомобили, вторая – в надежде на то, мы будем преследовать Скола.

О чём это говорит?

О том, что у врага нет решительного превосходства в силе. Враг осторожничает. Рассчитывает на собственную хитрость.

А ещё очень быстро передвигается. И быстро соображает.

В наше укрытие упало дымящееся обугленное тело девочки. Неужели…

– Помогите снять, горячо! – сказало тело, сдирая с себя сгоревший и оплавившийся бронепластик.

– Жива! – обрадовался наёмник. – Ну ты даёшь!

Пока они отдирали повреждённую экипировку от адски усталой, но вполне целой принцессы, мне в голову пришла одна очень плохая мысль.

Где грёбанный Берендей?

Я рванул обратно к автомобилям, на ходу проверяя Железного Феликса.

Всего четыре обычных патрона. Достаю их, на ходу развоплощаю и вновь призываю оружие. Ещё четыре патрона. Все обычные. Блин. Заражаю барабан полностью.

Отступать уже поздно, да и некуда.

Я аккуратно выглядываю из-за деревьев, чтобы увидеть, как огромный тигр одного за другим догрызает стреляющих в него наёмников. Как и в случае с Молчалином, пули лишь отскакивали от явно непростой шерсти. Какая-то способность у прокаченных оборотней. Пули их не берут.

А где Лида? Лиды не было. Надеюсь, её оттащили куда-нибудь в укрытие наёмники.

Внезапно, Берендей повернулся ко мне и наши взгляды встретились. Он разглядел меня в тени деревьев за кустами – вот что значит взгляд хищника.

Между нами метров пятнадцать. Слишком много, чтобы наверняка попасть по глазам, но я всё равно стреляю. Три выстрела – в каждый глаз и в пасть.

Он отмахивается от пуль небрежным движением лапы. Как будто от мошкары.

Неужели видит пули? Да нет, быть такого не может.

Я повторяю выстрелы, и вновь он прикрывает уязвимую морду лапой.

А затем исчезает. Нет, не исчезает – просто подёргивается какой-то дымкой, становится смутным, малоразличимым. В свете солнечного дня его видно достаточно хорошо, но вот в тени деревьев или даже в полумраке коридора…

Он зигзагом бежит прямо на меня.

Выпустив последнюю пулю, я кручу барабан. Способность, которую я так и не понял до конца. Может быть, мне повезёт?

Когда тигр прыгает на меня, барабан как раз прекращает крутиться. В Феликсе одна пуля, всего одна. Повезло, не повезло?

Я направляю оружие прямо в оскаленную пасть и жму на спуск…

– Нет! – женские голос вклинивается в нашу разборку.

Тигр сворачивается в прыжке, и я промахиваюсь. Вместо пасти серебряная пуля пролетает над его ушами.

– Не убивай его! Я самостоятельно пойду с вами! – я узнаю этот голос.

Голос Лиды.

Двое пауков вытаскивают её из-за деревьев. Лида невредима, но твари держат её за руки и за ноги. Без оружия она не может драться, и у неё нет подходящих для ситуации абилок.

Оборотень-тигр стоит в метре от меня.

Слишком близко. Картинно выбрасываю револьвер в кусты, одновременно развоплощая его.

Покосившись на меня, Берендей рычит:

– Не дёргайся, я успею первым. Не призывай своё оружие.

Мне плевать на его слова. В конце концов, он обещал мне смерть.