огромными ручищами, он имел довольно устрашающий вид. Всё дело в том, что его лицо пересекал старый, грубо зарубцевавшийся шрам, придавая всему облику довольно мрачный и угрюмый вид.

Помимо шрама, капрал ещё припадал на правую ногу.

- Старая рана, - пояснил он.

Человеком он оказался немногословным и, не смотря на свою внушительную фигуру, умел быть незаметным.

Вместе с капралом в таверне появилось два охотничьих карабина. Оружие было старое, повидавшее виды, но исправное. Мужчина с нежностью проводил ладонью по воронёному стволу, поясняя его устройство.

Я настояла на том, что должна уметь пользоваться стрелковым оружием, дабы при случае защитить себя и близких, поэтому Эндрю передал мне карабин своего отца.

Когда-то я неплохо стреляла в городском тире, выбивала восемь из десяти, пора вспомнить былые навыки. Старинный карабин не сильно отличался от знакомого мне оружия, уже к вечеру я с лёгкостью могла разобрать его, почистить и заново зарядить, чем приводила мрачного капрала в полный восторг.

- Завтра пойдём в холмы, посмотрим, как вы, леди стреляете! – заявил он.

Эндрю весь день не было, зато он появился к вечеру, быстро перекусил и, подкараулив Гордея, украдкой отвёл его в сторону. О чём они разговаривали – я не знаю, но в таверну Сент-Хофф вернулся очень довольным.

Перекинувшись с капралом парой фраз, жених пожелал мне спокойной ночи, добавив, чтобы завтра его не ждали – дела и отбыл восвояси. Единственное, от него я узнала: капрал Вешков – старый друг отца, полковой сослуживец. Вроде даже жизнь спас, получив тот самый безобразный шрам.

Отец Эндрю как мог, поддерживал старого товарища, даже дал ему работу – поручил охранять самое ценное: тот самый амбар, в котором хранился весь годовой запас зерна. Но после смерти старшего Сент-Хоффа очень много людей остались без работы. Кто-то подался в город, другие перебивались мелкими подработками.

Капрал разом лишился жилья и постоянного заработка. Скопленные средства помогли ему пережить зиму, но нормальной работы он так и не нашёл, слишком тяжело было конкурировать с более молодыми и расторопными.

Вернувшись домой Эндрю сразу же разыскал Вешкова, как мог, помогал ему, пока сам не оказался в том самом незавидном положении. А как только я заговорила об охране таверны, он сразу понял, кому можно это доверить.

Капрал занял одну из чердачных комнат, но когда я среди ночи спустилась попить воды, то заметила его сидящим у окна. Рядом лежал неизменный карабин.

- Что-то случилось?

- Нет, леди, просто бессонница.

Я посоветовала ему выпить стакан воды с мёдом или тёплого молока и, прихватив кувшин, вернулась к себе.

Утром ничего не напоминало о его бессонной ночи, капрал был так же мрачен и угрюм, а после завтрака потащил меня в холмы.

Когда мы отошли на приличное расстояние, выбрав пригодное для стрельбы место, я принялась стаскивать с себя верхнюю юбку, представ перед капралом в мужских брюках, которые заблаговременно надела под женское платье. В глазах мужчины мелькнуло удивление.

- Так удобнее, - пояснила я.

Рядом с капралом я стала говорить такими же короткими, рубленными фразами.

Он кивнул и принялся объяснять мне, как правильно держать оружие, как целиться.

- Какова отдача? Не хочу ходить с синяками!

В этот раз удивление на лице капрала уступило место уважению.

Смягчить отдачу мы решили той самой юбкой, свернув её и подложив в нужное место, но всё равно после каждого выстрела приклад больно ударял в плечо, а дуло задиралось вверх. Меткость при этом сильно страдала. Но я стиснула зубы, посылая пулю за пулей, и скоро у меня стало неплохо получаться.

- Довольно! Пора возвращаться! – махнул рукой Вешков.

Ну вот, а я только во вкус вошла. Мне тут же пояснили, что патронов у нас осталось немного, а стоят они довольно дорого, надобно поберечь.

Натянув юбку, я догнала капрала на спуске с холма, он хоть и прихрамывал, но иной раз мне приходилось за ним чуть ли не бежать.

В таверне я сменила Марысю, дав девушке немного отдыха, и до вечера проторчала на кухне. Эндрю появился, когда уже начинало смеркаться. Он подмигнул мне, поманил с собой Гордея и снова пропал.

Когда уже совсем стемнело, и я чистила овощи к завтрашнему дню, Эндрю тенью проскользнул на кухню, чмокнув меня в лоб.

- Завтра поедем в город, будь готова, я за тобой заеду.

- Подожди, давай поговорим!

- Завтра, всё завтра! Дорога будет дальняя – наговоримся!

И снова исчез, словно его и не было.

***

Завершив дела на кухне, я поднялась к себе, подготовила нарядное платье, шляпку и завалилась спать.

Едва за окном заалел рассвет, в дверь постучали.

- Кто там? – я не на шутку всполошилась.

- Это я, госпожа Мари. Там господин Сент-Хофф приехал, говорит, вы в город собираетесь.

- Что рано-то так? – я со стоном повалилась назад на подушку, но тут же, взяла себя в руки и пошла открывать.

За дверью, со свечкой в руках, стояла сонная Марыся.

- Я помогу вам собраться.

- Иди, ложись спать, я сама. Тебе в таверне снова одной придётся справляться.

- А дверь?

- Дверь капрал закроет. Не зря же он свою кашу ест. Небось, опять у окна дежурит.

Я оказалась права, когда спустилась вниз, Вешков разговаривал с дожидающимся меня Эндрю. Он вообще, когда-нибудь спит?

Заметив меня, мужчины тут же прервали свой разговор. Эндрю хлопнул капрала по плечу, прощаясь, и распахнул для меня дверь.

Выйдя на улицу, я поёжилась. Было довольно прохладно, траву покрывали капельки росы, я старалась не сходить с тропинки, чтобы не намочить пышную юбку.

У колодца нас ждал экипаж с поднятым кожаным верхом. Эндрю помог мне забраться внутрь.

- Замёрзла?

Он набросил на мои плечи лёгкий плед, сразу стало намного уютнее.

- Почему