Шрифт:
Закладка:
—Ладно. Иди отдыхай. Я разузнаю, в чём дело. Потом тебе рассажу.
***
—Вот что, Семён Семёнович. Отчёт по логам я прочитал. Подробно в вопросе разобрался. Все недоразумения и взаимные претензии Воротынского и Кречета я принял к сведению и увольнять никого не намерен. Пока.
—Ну, слава богу, — улыбнулся премьер. — И китайцам башню продавать ты, надеюсь, тоже передумал?
—И не собирался, вообще-то. Так, вспылил. Джеф мне, кстати, здорово помог разобраться в этом вопросе с жучками. Я тут подумал… Надо его как-то поощрить.
—Премию дать? Оклад повысить?
—Он просит приютить в башне его мать и сестру. Причём, говорит, что ещё Эс-И обещал ему в этом содействие, но что-то там не сложилось. Заявление его мать на нашем сайте написала, а разрешения на переезд в башню не получила. Ты можешь разобраться, в чём там дело? Или подскажи мне, кто у нас в башне этим занимается.
—Да я этим занимаюсь, — проворчал Семён Семёнович: — Есть у нас специальный отдел по миграции. Там четыре исполнительных девочки работают. Инструкции я им даю. Ну и Слава тоже иногда вмешивался, когда время находил. Саша или Яна иногда ко мне приходят со списком нужных специалистов, которых надо бы пригласить, или, там, упростить им оформление и переезд… Ты пообещал Джефу, что приютишь в башне всю его родню?
—Ещё дядя Слава ему пообещал, — Иван грозно глянул на премьера. — А я обещал разобраться, в чём сложности и почему задержка. Так в чём проблема? Не помнишь? Ну так уточни у своих девочек. А то совсем как-то гнило получается. Человек тут впахивает на нас, а мать у него в Нью-Йорке пропадает, и мы ей, получается, к сыну приехать не даём.
—Да помню я, в чём там дело, — поморщился премьер, усаживаясь в кресло. — Понимаешь, Вань… Там семейка та ещё. У него в Нёрке не одна мама. Там два десятка человек ирландской и итальянской родни. Её дети, её младшие братья и сёстры, их супруги, дети и так далее. Если его маму сюда пустить, то следом и они все рано или поздно потянутся. А семейка проблемная. Полно алкашей, наркоманов, какие-то связи с тамошней мафией. К тому же лимит и на католиков, и на англоговорящих у нас в башне выставлен небольшой. И он уже полностью исчерпан. Даже если бы у нас тут тысяч сто уже жило, приезд всей семейки Джефа к нам в башню был бы нежелателен. Пока он тут один — золото, а не человек. А вот со всей своей роднёй в нагрузку…
—Он просит разрешения привезти только маму и сестру. Они у тебя тоже числятся бандитками и наркоманками? — чуть ли не прорычал король.
—Да понял я, понял, — премьер выставил ладони вперёд: — Но и ты пойми. Если всех их сюда пустить, мы ещё нахлебаемся... Я подниму, конечно, это дело. Ещё раз всё изучу. А потом принесу тебе на подпись. И пусть это будет уже твоё решение. Чтобы потом ко мне у тебя претензий не было, что я кого не надо в башню пустил.
***
Когда премьер ушел, в кабинет короля заглянул Леонидыч.
—Можно?
—Да, конечно. Как там допрос этого Ложечкина продвигается?
—Да всё уже с этой гнидой понятно. Сдал он двух своих подельников, через которых держал связь с китайцами. Ну и в работе оперативного отдела столько грязи вылезло… Но это уже забота Кречета. Пусть разгребает… Я ведь тут со всеми перетрясками забыл тебе передать кое-что, — Леонидыч с подозрением посмотрел на вентиляционную решетку: — Ты включил бы всё-таки глушилку.
Иван, удивлённо глянув на телохранителя, включил.
—Добро. Теперь держи: — Леонидыч протянул ему маленький стальной ключ с прикреплённым к нему белым пластиковым жетончиком. На жетончике стояла чёрная цифра 19.
—Что это? — король наморщил лоб, разглядывая полученную вещицу.
—Понятия не имею. Святослав Игоревич просто сунул это мне в руку в тот день… Сказал, — "Потом вернёшь мне. Или моему наследнику." — Полетел на своём флаере на встречу и пропал… Я думал ты знаешь, что это за ключ.
—Понятно… Точнее, ничё не понятно, — Иван глубоко вздохнул и спрятал ключ со странным брелоком в карман.
—Ну, я пошёл? — уточнил Леонилыч.
—Угу.
Стоило Леонидычу выйти, как в кабинет, буквально, ворвался Кречет.
—Что-то опять случилось? — удивлённо посмотрел на него король.
СБ-шник, заметив характерную муть на настенном экране, понимающе хмыкнул. Иван сунул руку в карман, чтобы выключить глушилку, но Борис Моисеевич его прервал:
—Не-не. Пусть работает. Мало ли... Тем более, у меня новость такая…
—Шпионскую сеть накрыли?
—Ещё не всю, но мы работаем… Тут вот что. Только что повязали одного. Пытался внести взрывчатку в турбинный зал нашей ТЭС.
—Много взрывчатки?
—Достаточно, чтобы разнести там всё в хлам и обесточить башню.
—Так, — во рту короля пересохло. — "Ну вот и началось. А я всё не мог до конца поверить. Всё надеялся, что с Ланой это было какое-то идиотское совпадение, какие-то посторонние бандиты. Но нет. На самом деле война. Самая настоящая." — Как его поймали?
—У нас же кинолог с собакой стоит второй день на входе в промзону. Джулька взрывчатку учуяла.
—Постой-постой. Ты же говоришь не про большую промзону с первого по четвёртый этаж? Ты же про те комнаты, которые тут, на двадцатом, прямо рядом с нашими офисами?
СБ-шник кивнул.
—То есть, на двадцатый этаж вообще-то этот человек взрывчатку уже пронёс? И мог любой офис, любое жилище взорвать? И только на входе в промзону его поймали, да?
—Нет. На наш, двадцатый этаж два входа. Первый — на Л2-К1. Это тот, которым ты и все другие из администрации поднимаются. Второй — На Л1-К1 — с него сразу вход в промзону двадцатого этажа. На этих лифтах обычно рабочие в нашу промзону ездят. Второй день там и там, у выхода из лифтов, собачки с кинологами дежурят.
—Ясно, — кивнул Король: — А других способов пробраться к нам на этаж нет? Если пустят лифты на К8, то на них тоже придётся собачек ставить?
—Не придётся. У нас в Светлогороске только две натасканных
