Шрифт:
Закладка:
Лукас вернулся, неся поднос с хлебом, сыром и супом. Он поставил его на стол у окна. Рычание вырвалось из его горла, когда он увидел обнаженную фигуру Эммы. Черный, синий и пурпурный цвета создавали резкий контраст с ее слишком бледной кожей.
— Помоги мне перевернуть ее, — попросил я. Две другие пары рук взялись за мои, и мы вместе осторожно перевернули ее. Она захныкала.
Лукас первым ахнул, когда ее спина показалась в поле зрения. Ужас и потрясение исходили от Зейна. Глубокая ярость всколыхнулась у меня внутри — моя собственная реакция. Всплыли вспышки старых воспоминаний. Я стряхнул их.
На ее коже был вырезан символ V, окруженный уроборосом «5-го Круга». Вырезанный. Ублюдок, который это сделал, не потрудился должным образом залечить рану. Красная отметина выделялась, пылающая и воспаленная. Ее участки были ярко-малинового цвета, которые распространялись веером по окружающей плоти и распространяли кожную инфекцию. Черт.
Я первый отвел взгляд. — Позови целителя и Эша. Они понадобятся мне оба. — Ее ребра, или спину, или остальные более мелкие травмы я мог бы вылечить самостоятельно, но это… это была монументальная задача. По крайней мере, несколько часов, за которыми последует неделя или около того восстановления.
Зейн ушел в мгновение ока. Я начал с ее ног, самых последних повреждений. Лукас вцепился себе в волосы, не отрывая взгляда от Эммы.
— Этот сукин сын сделал это с ней, — сказал он. Я предположил, что он имел в виду Форреста. — Я собираюсь содрать с него кожу живьем. Он заплатит.
— Успокойся, мать твою, или убирайся. — Мои слова тяжело повисли в воздухе, пока Лукас не присел рядом с Эммой и не взял ее за руку. Ярость внутри него продолжалась, но, по крайней мере, он держал рот на замке.
Прибыл Зейн с Эшем и целителем. Чувство собственничества пронзило меня, когда взгляд Эша остановился на обнаженном теле Эммы. Он оценивал ущерб, я знал это, но я не мог побороть желание прикрыть ее. Оградить ее от двух мужчин в комнате, которые вообще не имели на нее прав. Похожие чувства передались мне от Зейна и Лукаса, но нам троим удалось не отреагировать на это.
Приступая к делу, мы трое, фейри, принялись за работу, в то время как Лукас и Зейн вертелись поблизости, отказываясь покидать комнату. Они пользовались любой возможностью, чтобы быть рядом с Эммой, держать ее за руку или гладить по волосам. Минуты растягивались в часы; день пролетел, и мало-помалу мы восстановили ее. Мы обменялись только необходимыми словами, решив сохранить нашу энергию для процесса исцеления.
В какой-то момент вошел Джейс с подносом с едой. К еде почти не притронулись, ее трогали только во время коротких перерывов.
Ночь сгущалась, и, наконец, был виден конец. Эш отключился первым, его энергия иссякла, когда он, спотыкаясь, вышел из комнаты. Как только целитель был удовлетворен, он коротко кивнул нам всем и ушел к себе в постель, оставив нас троих наедине с Эммой.
Я рухнул вперед на матрас у ее изголовья и закрыл затуманенные глаза. Никогда в жизни я не был так измотан. Но теперь я точно знал, что маленькая ведьма выживет.
11
ЭММА
С волнением я мысленно приготовилась к агонии, которая так и не наступила. Облегчение и замешательство кружились в моем мозгу, пока события прошлой ночи не вернулись ко мне. Я телепортировалась в штаб-квартиру Синдиката «Пенумбра», побрела через заснеженный лес к особняку и… Кейд отнес меня внутрь. Дальше все было размытым воспоминанием, которое в основном состояло из ощущений. Горячие, холодные, нежные поглаживания и теплые руки.
Выглянув из-под ресниц, я обнаружила, что моя старая спальня залита послеполуденным солнцем. Я моргнула от резкого света. Мой взгляд упал на Лукаса, который лежал на кровати рядом со мной, но не касался меня. В другом конце комнаты на неудобном деревянном стуле спал Зейн. Я потянулась, проверяя свое исцеляющееся тело, и они оба проснулись.
Лукас навис надо мной, глядя в глаза с такой силой, что я отпрянула. Затем его губы накрыли мои, сминая и заявляя права. Я почувствовала каждую каплю беспокойства и страсти, которые он вложил в этот поцелуй. Все закончилось слишком быстро. Он откатился в сторону, возвращаясь со стаканом воды.
Зейн появился с другой стороны от меня и помог мне сесть. Его прикосновение было нежным, но взгляд жестким. Я взяла стакан у Лукаса и сделала большой глоток. Прохладная жидкость смягчила мое пересохшее горло. Когда мой желудок заурчал достаточно громко, чтобы мои щеки запылали, Зейн принес тарелку с сыром и хлебом. Я набросилась на еду, как умирающая с голоду.
Когда я замедлила свою яростную атаку на еду, я заметила напряженную тишину и два пристальных взгляда, сверлящих меня с обеих сторон. Я вытерла рот. Тарелка была еще наполовину полна, но мой желудок, казалось, лопнет, если я съем еще кусочек.
— Как вы нашли…? — Спросила я.
Тон Зейна был подобен удару хлыста. — Тебе повезло, что ты осталась жива. Я уже подумываю посадить тебя на цепь и никогда больше не выпускать из виду. — Он вскипел и отвернулся к окну.
Я была ошеломлена его резкостью. Как будто это была моя вина, что «5-й Круг» поймал меня? Я уставилась на его спину, у меня не было достаточно сил, чтобы сделать что-нибудь еще. Придурок.
Лукас взял меня за руку. — Как ты себя чувствуешь? — Его голос был хриплым. Он прочистил горло.
— Хорошо. Устала. — Я сжала его руку. — Прости. За все.
Большой оборотень полностью забрался в кровать, затем деликатно усадил меня к себе на колени так, что моя спина упиралась ему в грудь, а ноги были вытянуты между его. Он обнял меня, и я растаяла в его объятиях.
— Как только ты достаточно поправишься, — прошептал он мне на ухо, — я отмечу тебя — полностью объявлю своей парой и никогда больше не отпущу.
От его обещания у меня в животе запорхали бабочки. Как я могла подумать, что это хорошая идея — уйти от него? О, точно, потому что я думала, что он и Зейн оба использовали меня, и так оно и было. Но, может быть, мы могли бы использовать друг друга и быть от этого счастливее?
Дверь открылась и закрылась. Взгляд Кейда окинул
