буду выглядеть из-за этой сделки?» и «Можно ли продать это соглашение?» Кроме того, те республиканцы, которые поддерживали войну — лидер сенатского большинства Митч Макконнелл и председатель комитета по вооруженным силам Сената Джеймс Инхоф, а также Линдси Грэм и Лиз Чейни — разбежались. Трампу нужен был республиканский Сенат, объединенный за его спиной, чтобы проверить Палату представителей, контролируемую демократами, тем более что в прессе появлялась информация о его делах на Украине, которая могла привести к его импичменту. Когда Хайбатулла напал на американца и убил его, Трамп решил, что из него делают дурака и заключают плохую сделку, которая может повредить его политическому положению. «Вы не можете этого сделать», — поклялся Трамп прессе. «Вы не можете сделать это со мной».

Как лаконично объяснила консервативная редакционная страница Wall Street Journal через два дня после твита Трампа, внутриполитические настроения не требуют, чтобы США вывели все войска, особенно при низком уровне потерь. Политический ущерб для г-на Трампа будет гораздо больше, если вывод войск приведет к краху афганского правительства и гуманитарной трагедии. Возрождение убежища террористов в Афганистане также сведет на нет политическую выгоду для г-на Трампа от уничтожения халифата ИГИЛ в Сирии. Джихадистское движение во всем мире провозгласило бы великую победу.

Как и Обама до него, Трамп должен был беспокоиться о том, что выход может оставить его виновным в допущении террористической угрозы для Америки.

Президентские выборы в Афганистане состоялись, как и было запланировано, 28 сентября. Явка составила ничтожные 1,8 миллиона избирателей, что является самым низким показателем за всю историю президентских выборов в Афганистане. После четырех месяцев подсчета голосов независимая избирательная комиссия объявила, что Ашраф Гани, которому уже исполнилось 70 лет, был переизбран. Он набрал 50,6 процента голосов, что позволило избежать второго тура. Абдулла отверг результаты выборов. Он выполнил свою угрозу 2014 года объявить о создании параллельного правительства. Но гнев северян был меньше, чем в 2014 году. На улицах вспыхнуло мало протестов. Политическая поддержка Абдуллы была настолько слабой, что мало что произошло, чтобы бросить вызов власти Гани после провозглашения параллельного правительства. Спустя почти восемь месяцев после выборов, после широкого международного посредничества, Гани и Абдулла 17 мая пришли к еще одному соглашению о создании правительства единства. В нем Гани был признан президентом, а министерства и должности губернаторов провинций были разделены с Абдуллой. Пост главы исполнительной власти Абдуллы исчез, но правительство единства фактически продолжало действовать.

Халилзад не стал дожидаться результатов выборов, чтобы попытаться возобновить переговоры. Хайбатулла, Барадар и политическая комиссия были ошеломлены уходом Трампа. Они не ожидали этого. 3 октября Халилзад встретился с Барадаром и делегацией талибов в Исламабаде по вопросу обмена пленных талибов на двух профессоров Американского университета в Афганистане, Кевина Кинга и Тимоти Уикса, которые были похищены в 2016 году. Премьер-министр Пакистана Имран Хан и главнокомандующий армией Баджва были модераторами. Одним из пленных талибов был Анас Хаккани, младший брат Сираджуддина Хаккани, лидера сети Хаккани. Оба они были сыновьями знаменитого Джалалуддина Хаккани, основателя сети Хаккани. Анас был задержан в Дубае в 2013 году. Хаккани давно добивались его освобождения и были рады, что Халилзад согласился на обмен. Обмен состоялся 19 ноября. В то же время, возможно, пытаясь стимулировать возобновление мирных переговоров, талибы прекратили все атаки смертников и другие крупные нападения в городах. Ни в Кандагаре, ни в Кабуле, ни в Мазаре, ни в Герате талибы, включая сеть Хаккани, не совершили ни одной атаки.

Вскоре после обмена пленными Халилзад и делегация Талибана возобновили переговоры по мирному соглашению в Дохе. Передавая намерения Трампа, госсекретарь Помпео потребовал от талибов прекратить насилие по всей стране до объявления о заключении соглашения. Из-за забастовки политическая комиссия больше доверяла словам и требованиям Халилзада. Хайбатулла отступил от августовской позиции. В конце декабря он и Шура Кветты согласились предложить временное сокращение количества нападений на 7—10 дней, которое должно было произойти после объявления соглашения с США. В середине января Барадар передал предложение Хайбатуллы Халилзаду. Помпео хотел большего. В конце января переговоры замедлились. Политическая комиссия жаловалась на то, что Соединенные Штаты повысили свои требования, но талибы, похоже, воспринимали Халилзада серьезно в свете сентябрьской забастовки.

Помпео не воспользовался этим выходом, чтобы поднять другие вопросы первоначального соглашения и потребовать большего, например, более надежных гарантий по борьбе с терроризмом, начала мирных переговоров с афганским правительством или сроков достижения прогресса в этих мирных переговорах.

Хайбатулла, Барадар, Сираджуддин Хаккани и другие лидеры «Талибана» беспокоились, что Трамп может снова ходить. На заднем плане была продолжающаяся война. Талибы были гораздо менее измотаны, чем правительство, но, похоже, они предпочитали вывести Соединенные Штаты через соглашение, а не смотреть, уйдет ли Трамп по собственному желанию. Если сделка не будет заключена до начала боевых действий, руководству «Талибана» будет сложнее вернуть бойцов в ходе операций. В качестве смелого пиар-хода Сираджуддин написал статью в газете «Нью-Йорк Таймс». «Все устали от войны. Я убежден, что убийства и калечения должны прекратиться», — написал он. «Вывод иностранных войск — наше первое и главное требование» На второй неделе февраля Хайбатулла согласился на заранее объявленное снижение уровня насилия. 13 февраля министр Помпео рассказал о «довольно важном прорыве» в переговорах. В течение семи дней талибы должны были прекратить нападения в городах, столицах провинций, на автомагистралях и на штабы американской и афганской армии. Американские и афганские войска должны были прекратить наступательные операции и перейти к обороне.

Семидневное снижение уровня насилия началось в полночь 22 февраля. Хотя талибы атаковали ряд отдаленных районов, общий уровень насилия резко снизился. В течение семи дней Соединенные Штаты не наносили воздушных ударов. Афганское гражданское население почувствовало облегчение. Люди свободно передвигались по шоссе и в городах. В Джелалабаде люди танцевали на улицах. «Людей в городе очень много, — сказал один из владельцев магазинов Кандагара корреспонденту «Голоса Америки», — Счастья больше. Все, кого вы видите, счастливы». Кандагарский мулла воскликнул: «Все люди, большие и маленькие, все счастливы, что пришли к миру»…Будь то афганец или нет. Мир, безопасность, спокойствие — счастье всех людей в мире» Но радостного общения, которое было во время прекращения огня в июне 2018 года, не было. Талибы не ходили по городам, не посещали афганских солдат и полицейских и не относились к ним как к братьям. Мулла Якуб, сын муллы Омара и один из трех заместителей Хайбатуллы, проинструктировал командиров «Талибана», чтобы все их «моджахеды… знали, что то, что произошло в прошлый раз, во время перемирия, не должно повториться. Моджахеды должны оставаться на своих местах.