Вырулил со двора, ловя в зеркало заднего вида выбежавшую на крыльцо жену, ну тут же забил на неё болт. И на данные себе обещания тоже, потому что перед глазами только она – Лера Райская и кровавая пелена. Взорвала меня гадина проклятая. Хладнокровно пустила на воздух всю мою выдержку, всё хорошее, что я к ней испытывал.

— За мои бабки трусы купила для другого мужика, — зарычал я, вдавливая педаль газа до упора, — ёб твою мать, Лера!

А в груди сердце будто бы рёбра выламывает. На живую. Медленно. Со вкусом! Херак — и я почти слышу их треск. Лёгкие не выдерживают давления — стонут, отказываются принимать дозы раскалённого воздуха. Захлебываются в крови…

Меня бомбит! Перекрывает разум. Последние оставшиеся в живых предохранители отчаянно воют, не справляясь с той бурей, что бушует у меня внутри. Я лечу к ней, чтобы слить всю ярость и гнев. Всё своё разочарование в девушке, о которой думал, что она особенная.

Три ха-ха! Она такая же, как и все! Хитрая, вертлявая самка…

И мне бы вдарить по тормозам, остыть и не размениваться на это всё дерьмо, но это уже невозможно.

Нет!

Потому что заложенные под моё обычное хладнокровное самообладание мегатонны тротила уже на обратном отсчёте.

Девять, восемь, семь…

И я делаю последний поворот к галерее, не паркуясь, а бросая тачку просто у входа.

Шесть, пять, четыре…

Захожу внутрь, игнорируя вопросы администратора о том, есть ли у меня приглашение. Двигаюсь между рядами картин голодным хищником, отыскивая знакомый до боли силуэт. Весь вибрирую изнутри, заводясь с каждым шагом всё больше и больше.

Три, два, один…

Последняя секунда с оттяжкой размывает картинку передо мной уродливыми багровыми мазками.

А затем гремит взрыв!

Меня разносит к хренам!

Потому что я вижу Её…

Лера стоит в самом конце выставочного зала в компании высокого и статного мужчины. Она смотрит на него, не отрываясь. Она ему улыбается… так, как однажды улыбалась и мне.

Красивая, как сон. В эффектном алом платье, с элегантной причёской и безупречным макияжем.

Как жаль будет ломать всю эту красоту.

Хотя нет, не жаль.

И я сделал решительный шаг в их сторону…

Данил

Подхожу ближе, бездумно разглядывая того, кто посмел перейти мне дорогу — русоволосый, уже чуть с залысинами, высокий, но не жилистый, со спортом на «ты», но льстиво и, скорее всего, для красоты. Мне точно не соперник. Но одет прилично — костюм, туфли, часы, причесон модный, ухоженная борода — такой пижончик на вид, из той когорты мужиков, что без геля и укладки на улицу не выходят.

Лера, ты меня разочаровала…

Ловлю наконец-то её взгляд. Замирает, красивое личико вытягивается и, чуть приоткрывая чувственный рот от удивления, на смертника своего косится. Подмигиваю ей и улыбаюсь максимально миролюбиво, чем заставляю её растеряно заломить руки и прикусить нижнюю губу.

Отрываю с мясом от неё глаза и невидяще смотрю на мазню прямо перед собой. Полная лажа и теперь понятно, почему на этой сраной выставке всего три калеки тусит и не видно прессы. Кто возьмётся обозревать подобную муть?

Но это лирика. Поехали!

— Превосходная картина, не так ли? Прямо маслом, — складываю руки на груди и с умным видом изрекаю я, быстро мазнув взглядом по мужику.

— Да, полностью согласен с вами. Работа просто замечательная, — сдержанно отвечает тот мне.

— Данил Шахов, неоспоримый ценитель прекрасного, — тяну я руку для рукопожатия.

— Очень приятно, Евгений Гаранин, — отвечает мне мужик, пока я изо всех сил уговариваю себя не ломать ему кости, — В искусстве сильно не сведущ, но очень хочу это исправить.

Перевожу взгляд на Райскую и скриплю зубами, грозясь перетереть их в костную муку. А в следующий момент это почти случается, потому что грёбаный Айболит переступает последнюю черту, произнося убийственное для меня:

— А это Валерия, моя девушка.

Перевожу быстрый взгляд на Леру — она не удивлена объявлением этого статуса. Держит полный и безоговорочный покерфейс, чем бесповоротно срывает с моей фляги крышку. А ведь ещё был малюсенький шанс, что всё закончится мирно, но… теперь всё!

— Что вы говорите? — приподнимаю брови и улыбаюсь во все свои тридцать два зуба. — Девушка, значит? Как интересно…

— Вы знакомы? — хмурит брови мужик, так как я форменно оскаливаюсь, а затем и вовсе слетаю с катушек, когда Лера, опустив глаза в пол резко выдаёт.

— Нет! — и это слово влетело в эфир как удар молотка по гвоздю, забиваемого в крышку её гроба.

Бам!

Меня снова подрывает. И без того развороченная нервная система и похеренное хладнокровие машут ручкой, оставляя меня один на один с моей яростью.

— Ах, эта женская забывчивость, — закладывая руки в карманы брюк, смеюсь я.

Она же поднимает на меня глаза и в них я вижу откровенную мольбу, не устраивать сцен и не топить её, но как я могу быть милым сейчас, если сам уже давно утонул. Нет, детка, ты сама это всё спровоцировала — теперь не забудь прихватить попкорн, сесть в первый ряд и смотреть в оба.

It’s show time!

Гаранин крутит головой, переводя вопросительный взгляд с меня на Леру и обратно, но я только улыбаюсь ему и поигрываю бровями, дожидаясь, когда же этот тугодум постигнет всю прелесть ситуации. А ведь она проста как дважды два — Лера моя собственность. И ничьей девушкой она не станет, пока я её не отпущу, наигравшись до этого в своё удовольствие.

— Жень, Даниил Александрович, просто мой работодатель.

— М-м, просто работодатель, — повторяю я за ней, буквально смакуя каждый звук, — как мило.

— Простите, господин Шахов, но нам, наверное, пора. Приятно было познакомиться, — натянуто и криво улыбнулся мне Гаранин, а я в момент убрал с лица маску добродушного увальня.

— А мне неприятно. Но, да, тебе действительно пора. Подсказать, где выход? — чуть подаюсь к нему, оттесняя девушку в сторону.

— Лера, — перевёл взгляд мужик на Райскую, но я тут же сделал ещё один решительный шаг к ним, молниеносно задвигая девчонку за свою спину и удерживая её жёсткой хваткой за запястье.

Рвётся прочь, но во мне бурлит столько негатива, что её жалкие потуги освободиться просто ничтожны и практически неощутимы.

— А Лера останется здесь, — рублю я.

— Не понял?

—