Спеша выполнить последнюю волю покойного супруга о продаже Эрмитажу его коллекции древних раритетов, вдова обратилась с предложением в Министерство двора о приобретении уникальной коллекции придворного архитектора, запросив за нее смехотворную сумму в 140 тысяч рублей серебром. Однако назначенная для осмотра ценностей комиссия в составе недоброжелателей зодчего экспертов-академиков, припомнивших строптивому Монферрану его пренебрежительное отношение к ним, сочли назначенную вдовой цену весьма высокой, признали бóльшую часть предлагаемых раритетов вещами малоценными, «не редкими» и к тому же весьма низкого качества, уведомив в заключении министра двора о нецелесообразности приобретения коллекции Монферрана для Эрмитажа. Однако же сразу после этого решения к вдове покойного поступило предложение от немецкого миллиардера Ротшильда из Франкфурта о приобретении всей коллекции великого зодчего за два миллиона рублей. Ротшильд в это время собирался открыть в русской столице филиал своего банка. В.В. Антонов ранее упоминает в своей книге, что «агент Ротшильда уже приготовил задаток, но сделка расстроилась из-за происков придворного банкира Л. Штиглица».

Новый владелец усадебного комплекса зданий, журналист А.В. Старчевский, прожил здесь недолго, всего около семи лет, и, разорившись в 1867 г., вынужден был продать дом «Микеланджело Севера» надворному советнику Владимиру Ивановичу Мятлеву – сыну русского поэта пушкинской поры Ивана Петровича Мятлева.

В.И. Мятлев немного изменил и преобразил главный фасад особняка. По его распоряжению рабочие полностью изменили характер рустовки стен первого этажа здания и заново обработали рустом его второй этаж.

Владимир Иванович Мятлев, ставший вскоре камергером, проживший в приобретенном особняке до 1896 г., уничтожил разбитый Монферраном пейзажный садик – музей античных скульптур, а освобожденное пространство участка застроил двухэтажными флигелями и одноэтажной галереей, полностью перекрыв старый вход с Прачечного переулка в построенный некогда архитектором поперечный флигель.

В старый проект этой постройки также внесли ряд существенных изменений. К поперечному флигелю пристроили эркер – полукруглый выступ-фонарь, освещенный окнами. К дворовому флигелю по распоряжению нового владельца пристроили застекленную веранду, укрепленную резными фигурными столбами. Подобная перестройка, по мнению очевидцев, тогда значительно изменила первоначальный облик в худшую сторону. Свою форму изменили и окна второго этажа поперечного флигеля – они стали полуциркульными.

В Центральном Государственном историческом архиве города В.В. Антонов обнаружил любопытный документ о другой дополнительной пристройке того времени – возведении крытой галереи и западного дворового флигеля – атриума. В итоге все переделки на историческом участке Огюста Монферрана, проведенные камергером В.И. Мятлевым, по мнению столичных архитекторов, «…сильнейшим образом, до неузнаваемости, исказили прекрасный исторический ансамбль строения дома-музея знаменитого зодчего на набережной реки Мойки».

Подобный же «революционный переворот» новый владелец совершил и при изменении интерьеров внутренних помещений дома-музея зодчего, переделав их в модном тогда стиле «второго барокко», автором и исполнителем этой работы стал городской архитектор И.И. Цим.

В 1890 г. особняк на левом берегу реки Мойки напротив Почтамтского моста обрел очередного нового хозяина. Его владелицей стала Людмила Павловна Бутурлина, урожденная графиня Бобринская, недавно разведенная со своим супругом – генерал-майором Дмитрием Сергеевичем Бутурлиным, командовавшим в то время 26-й пехотной дивизией в Гродно. Освободившись от опеки мужа-генерала, Людмила Павловна стала вести довольно свободный образ жизни. Переехав на жительство в Париж, привлекательная во всех отношениях русская графиня по любви выходит замуж на некоего француза Мануэля де Лизарди. До 1904 г. свой петербургский особняк она сдавала знатным столичным особам. С июля 1904 г. дом № 86 на набережной реки Мойки у «урожденной графини Бобринской» за 10 тысяч рублей в год арендовало итальянское посольство. В 1910 г. итальянская миссия переместилась в более представительное помещение, расположившись в особняке княгини Н.Ф. Ливен на Большой Морской улице. В нем дипломатическое представительство короля Италии пребывало до своего отъезда из большевистской России.

Людмила Павловна, теперь мадам Лизарди, по настоянию супруга-француза в 1913 г. продает свой дом № 86 на набережной реки Мойки.

Последней владельцей этого старинного дома стала Мариамна Федоровна Ратькова-Рожнова, супруга сына крупнейшего предпринимателя – лесо– и золотопромышленника, богатого столичного домовладельца и городского головы В.А. Ратькова-Рожнова – статского советника Якова Владимирова Ратькова-Рожнова. Супруг новой хозяйки «особняка Монферрана» также владел несколькими доходными домами и незастроенными еще земельными участками, возглавлял знаменитую крупную пароходную компанию «Самолет» и являлся активным членом знаменитого Волжско-Камского банка.

Дворянский род Ратьковых-Рожновых известен с 1860 г. Его представители внесли весомый вклад в развитие отечественного предпринимательства, благотворительности, жилищного строительства и многих иных отраслей городского хозяйства. Необычная фамилия членов этого дворянского семейства образовалась из двух родословных Отставной капитан-лейтенант Императорского военно-морского флота Александр Сергеевич Ратьков в 1825 г. женился на дочери премьер-майора Пелагее Алексеевне Рожновой. Проживали молодожены в имении (оно являлось приданым) супруги в Кинешме, в Костромской губернии. Их многочисленное потомство – восемь сыновей и одна дочь, – получив прекрасное образование, достойно представляли свою фамилию на государственной службе и в общественной жизни.

В 1858 г. от имени фактической хозяйки семьи, сильной волевой женщины Пелагеи Алексеевны (превосходившей мужа своим характером и энергией) было подано императору прошение о соединении этих двух дворянских фамилий, ибо род ее отца Рожнова к тому времени пресекся в мужском колене. Прошение было рассмотрено, и просьба благоприятно разрешилась. С января 1860 г. А.С. Ратьков и его сыновья – офицеры и государственные чиновники стали императорским указом именоваться «Ратьковыми-Рожновыми».

Из них особенно высокого служебного положения, общественной известности и значительного богатства достиг один из младших братьев Ратьковых-Рожновых – Владимир Алексеевич – выпускник юридического факультета столичного университета, чиновник Сената Петербургского окружного суда, наделенный чинами и правительственными наградами.

Решающим событием в его жизни стало знакомство и деловое сотрудничество с богатым петербургским купцом, лесопромышленником и лесоторговцем Василием Федуловичем Громовым и его младшим братом – Ильей Федуловичем – главой торгового дома «Громов и Ко». Талантливый и деятельный Владимир Александрович Ратьков-Рожнов, не раз блестяще выручавший торговый дом «Громов и Ко» из весьма сложных, а порой и бедственных экономических ситуаций, становится личным другом Ильи Федуловича и принимается в компаньоны богатейшего торгового дома России. Он даже поселяется в доме Громова на Фонтанке, 22, вместе с семьей – супругой Верой Яковлевной, дочерью вице-адмирала ЯА. Шихманова и детьми Ольгой, Яковом и Ананием.

В сентябре 1822 г. И.Ф. Громов скончался, оставив по завещанию все свое движимое и недвижимое имущество «…в полную и неотъемлемую собственность своему другу и товарищу по торговле, действительному статскому советнику Владимиру Александровичу Ратькову-Рожнову».

Успешно наращивая доходы и экономическую мощность торгового дома «Громов и Ко» В.А. Ратьков-Рожнов вскоре избирается гласным петербургской Городской думы, гласным петербургского Земского собрания и почетным мировым судьей