Шрифт:
Закладка:
«Просто померещилось», – сказала она себе. Но все же отправилась к капитану Тревису, едва служебный автомобиль дяди Дикки укатил со двора, – и обнаружила в кабинете начальника рыдающую Салли, которая сквозь слезы клялась и божилась, что в жизни ни словечка не выдала крестному об отделе ВМФ в Блетчли-Парке. Прежде чем Озла успела заговорить о перерытой картотеке, шеф и на нее набросился:
– Хотя лорд Маунтбеттен и имеет доступ к определенным сведениям о Блетчли-Парке, если вы или мисс Нортон сообщили ему какие-то подробности о том, чем заняты…
– Да не сообщали мы ему ничего!
Повисла пауза, и Озла почувствовала, что ее работа висит на волоске. – работа, которую ей стоило такого труда получить. Салли продолжала всхлипывать, Озла тоже с трудом удерживалась от слез.
– Ну хорошо. – Тревис был рассержен, но все же протянул Салли носовой платок. – Я вам верю, юные леди. Утрите носы.
– Сэр, если позволите, я еще хотела доложить… – начала Озла и остановилась. А что она, собственно, скажет? Что вроде бы где-то промелькнула не то юбка, не то пиджак, какая-то коробка осталась открытой, в воздухе повеяло знакомым запахом? А Тревис и так уже не в лучшем настроении. «Хочешь выставить себя на посмешище, как старая леди, которой что-то привиделось?» – сердито спросила она себя.
– Да, мисс Кендалл?
– Не имеет значения, сэр. Ничего важного.
Глава 35
ИЗ «БЛЕЯНЬЯ БЛЕТЧЛИ». АПРЕЛЬ 1942 ГОДА
Эй, Восьмой корпус, что это с вами? Вы все до одного выглядите так, как будто не спали с тех пор, как янки еще считались «чертовыми колонистами», а не союзниками. Естественно, редакция ББ понятия не имеет, что у вас там происходит, но искренне советует поскорее выйти на солнышко и пропустить стаканчик джина, пока не сыграли в ящик.
Бетт уже почти два года являлась на ежемесячные заседания Безумных Шляпников, но не могла припомнить, чтобы дело доходило до кулаков.
– «Унесенные ветром» – дрянная книжонка, – отрезал Гарри.
– Да что ты понимаешь, – расхохоталась Озла, – это же просто шикарная книга.
– Слишком длинная, – пожаловался Джайлз. Он растянулся на траве, накрыв лицо цилиндром. – Целых восемьсот страниц…
Стояли нежные и свежие апрельские дни, и собрание кружка проходило на лужайке у особняка. Женщины уселись на свои пальто, мужчины улеглись на траве, опершись на локти. Бетт опоздала – она навещала Дилли – и уже начинала жалеть, что вообще пришла: Гарри пребывал в сварливом настроении, и его раздражительность начала заражать других.
– Никуда не годится. – Гарри бросил «Унесенных ветром» перед собой. – Взять хотя бы эту чушь о том, как счастливы и благодарны были рабы, – неужели кто-то в это верит?
– Скарлетт в это верит, потому что так ее воспитали, – заметила Маб. – Мы ведь видим события в основном ее глазами, а чего не видит она, мы тоже не видим.
Гарри схватил с тарелки ломоть хлеба. «А он похудел, – подумала Бетт. – И руки слегка дрожат». В последнее время она старалась внимательнее присматриваться к своим друзьям – с тех пор, как поняла, насколько слепа была к признакам катастрофического ухудшения состояния Дилли.
– Скарлетт недостойна быть героиней, – продолжал Гарри. – Она просто эгоистичная стерва.
– Согласен, – зевнул Джайлз. – Кремень девка.
Маб закатила глаза:
– Ой, не дай бог, чтобы женщина в книге оказалась жестче пуховки для пудры…
– Не дай бог, чтобы женщина в жизни оказалась жестче пуховки для пудры! – воскликнула Озла. Ветерок играл ее темными кудрями. – Жизнь в военной зоне – это не только страсти и кипеж. Все мы теперь жестче, чем были пару лет назад, а ведь немцы не подпалили наши дома, как янки Тару. Почему бы это Скарлетт не быть жесткой?
– Считается, что она обожает Мамушку, но при этом ни разу не называет ее по имени. Вряд ли вообще знала, как ее звать, – снова завелся Гарри.
– Что-то ты слишком лично все это воспринимаешь, – лениво протянул Джайлз.
– Если бы твой тесть прямо спросил, есть ли в тебе негритянская кровь, ты, возможно, тоже воспринял бы это на свой счет, – отрезал Гарри.
– Книга не идеальная. – Бетт попыталась вернуть в беседу равновесие. – Но мне нравится Скарлетт. Не помню, когда мне в последний раз попадалась героиня, которая хорошо справлялась с математикой или просто умела разбираться с цифрами…
Однако Гарри и Джайлз уже сцепились и проигнорировали ее слова.
– Какой-то ты нежный, – говорил Джайлз. – Научись смеяться, Гарри. Хватит того, что ты темнокожий, – нет нужды становиться еще и тонкокожим.
Никто и глазом не успел моргнуть, как Гарри схватил Джайлза за воротник и приподнял в воздух. Бетт застыла в ужасе, видя, как его пальцы сжимаются в кулак, но Маб схватила Гарри за локоть, прежде чем он успел нанести удар:
– Ну не здесь же! Капитан Тревис увидит. Он и так рвет и мечет, с тех пор как куда-то делись те депеши из Третьего корпуса. Уволил двух девушек из отдела дешифровки просто за то, что они болтали о БП на станции. А вы собрались драться у него под окнами!
Лицо Гарри было искажено яростью. Но руку он опустил.
Джайлз изобразил раскаяние:
– Извини, старина. Я ничего такого не имел в виду. – Он протянул Гарри свою пачку «Житан»: – Мир?
– Иди на хрен, – отчетливо произнес Гарри, вскочил на ноги и побрел вдоль берега.
– Похоже, на следующий месяц стоит выбрать менее спорную книгу, – сказала Озла, пытаясь развеять тяжелую атмосферу. – Как вам, например, «Маленькая принцесса»?[59]
Маб повернулась к Джайлзу и задала ему головомойку. Несколько человек присоединились к ней – кто-то защищал Джайлза, кто-то с ним спорил. Бетт встала и пошла за Гарри.
Тот сидел у самой кромки воды, опершись локтями на согнутые колени и глядя на озеро. Когда Бетт села рядом, он бросил на нее быстрый взгляд и тут же отвел глаза.
– Жаль, я ему не врезал, – сказал Гарри.
– Дело ведь не только в том, что он сказал? – спросила Бетт. Она совсем не умела утешать, но понимала Гарри немного лучше, чем прочие, и потому решила хотя бы попытаться. Нет более надежного способа узнать человека поближе, чем провести двое суток бок о бок за одним столом, расшифровывая планы морских сражений. – В чем дело, Гарри? В работе? Или дома что-то не
