— Не знаю, — искренне ответила я.

С одной стороны хотелось, чтобы быстрее все закончилось, с другой…

Признаться честно, чем дальше, тем становилось страшнее. Словно я теряла контроль над ситуацией.

Имелись ли для этого объективные причины?

С тех пор как спустилась с галереи, никого из ребят я не видела. Даже мельком. И от этого появлялись нехорошие предчувствия. Как будто меня бросили, оставив с этой проблемой один на один.

Я твердо знала, что этого не может быть, но все равно беспокоилась.

К поимке маньячек меня Реваз с Андреем точно не готовили. Да если бы и готовили… Я — целительница. Там, где требовалось оказывать помощь больным, чувствовала себя значительно увереннее, чем здесь.

— Сходи, — пресекая мои душевные терзания, едва ли не требовательно произнесла Тоня. — Только не уходи далеко. Хочу посмотреть, как ты двигаешься.

Я пожала плечом. Потом поднялась.

Рюкзачок оставила на диване. Специально. Если залезет в телефон, ничего интересного для себя не найдет. В памяти только один номер — Андрея. А в истории — пусто, если не считать звонка, свидетельницей которого она стала.

До танцпола я дошла не без труда. Пока сидела, было терпимо, но стоило встать, как тело дало понять, что магема с алкоголем больше не справляется. Просто не успевает.

Добавить еще одну? Посчитав, что воспользуюсь этим вариантом, когда буду возвращаться на место, остановилась на самом краю танцпола.

Танцевать я умела. И любила. Но сейчас чувствовала себя скованно. Незнакомое место, незнакомые люди…

Все изменилось буквально в один миг. Ударил барабан, задавая ритм. Еще раз. И еще.

Кто-то неподалеку вскинул руки вверх. За ним следующий…

Царивший на танцполе полумрак пробил луч прожектора. Прошелся по залу, выхватывая похожие на маски лица, руки, плечи, извивающиеся тела…

Музыка звучала агрессивно. Она била по нервам, заставляла вздрагивать себе в такт, вытаскивала из нутра что-то древнее, низменное. Мне хватило минуты, чтобы практически поддаться ей, вливаясь в этот мир страстей.

Словно ощутив, что я уже готова, приблизился танцевавший неподалеку парень. Сначала извивался напротив, потом сдвинулся за спину… Ко мне не прикасался, но я кожей ощущала его движения, чувствовала дыхание, запах…

Это было страшно! Понимать, осознавать и не иметь возможности что-то сделать. Музыка срывала установки, толкала к безумию, уверяя, что здесь и сейчас…

— Хватит! — рванув за руку, вытащила меня с танцпола Тоня.

Так и волоча за собой, притащила в мягкую зону, толкнула на диван.

— На, выпей. — Подала стакан с ликером, в котором плавали кусочки льда.

— Что это было? — сделав глоток, мотнула я головой.

— Диджей развлекается, — скривившись, бросила она. — Говорит, что, если захочет, здесь все перетрахаются. Извини, я не думала, что ты поддашься.

— Извини?! — подскочила я. — Вы здесь все вообще с ума посходили! Одни подбрасывают наркотики, чтобы избавиться от провинциалов, другие… — Я махнула рукой, словно говоря, что мне здесь делать нечего.

Надев курточку и подхватив рюкзачок — он лежал на том же месте, где я его оставила, собралась уйти.

Эмоциональный всплеск прочистил не только организм, но и мозги, заставив серьезно задуматься о том, во что ввязались.

Князь Трубецкой был прав. Маньяками и прочими преступниками должна заниматься полиция. Наше дело — учеба.

— Подожди, — вновь схватив за руку, остановила меня Тоня. — Извини, я не подумала…

— О чем не подумала?! — взвилась я. — О том, что мне может быть неприятно? Или для вас, княжеских отпрысков, такие понятия, как сочувствие, сострадание, просто не существуют?

— Саша… — перебивая, протянула Тоня.

Она менялась на глазах. Вот еще мгновение назад была той самой Тоней, с которой я познакомилась в больнице, теперь же…

Это ее взгляд на меня был не холодным — мертвым. И — безумным. В том, что я видела, не проглядывало даже проблеска разума.

— Я ухожу, — пытаясь освободиться от захвата, дернулась я. — Отпусти.

— Отпустить? — улыбнулась она. Страшно! Многозначительно! — Какая смелая серая пташка…

Мне надо было действовать решительнее.

Я так и не поняла, успела или нет активировать магему до того, как игла впилась мне в плечо.

Очнулась я от ощущения влажной свежести. Тело ломило, как от высокой температуры. Во рту было кисло, а язык ощущался распухшим и шершавым.

— Она приходит в себя, — раздался совсем рядом мужской голос.

— Ничего страшного, — ответили Тоня. — Потрепыхается и снова отключится.

— Если ты так считаешь…

— Хочешь на себе ее тащить? — тем самым тоном, когда послушаешься вопреки желанию, произнесла Тоня. — Вот именно! Эй, спящая красавица! Открой глазки.

Судя по всему, это было сказано мне. Сразу за предложением последовала пощечина. Затем вторая.

Я с трудом приоткрыла глаза. Было темно, но неподалеку горели фонари, освещая стоявшие рядами машины.

Стоянка. Тот самый угол, где исчезла Яна.

— Встала и пошла! — поднимая, подхватили меня за шкирку.

Ноги держать отказывались. А еще кислым подступало к горлу…

Тоня успела отшвырнуть меня на траву до того, как меня вывернуло.

Пока избавлялась от всего, что оставалось в желудке, прояснилось и в голове. Несмотря ни на что, магему Хинстона активировать я успела, потому и чувствовала себя хреново.

Это было из хорошего. Все остальное — из плохого. Я была одна, и никто не спешил мне на помощь.

И что делать дальше…

— Ну что, проблевалась? — стоя от меня шагах в трех, зло спросила Тоня.

— Да, — хрипло отозвалась я. — Дай воды.

— Перебьешься! — фыркнула она. — Вот когда научишься просить…

Парень, которого я по-прежнему не видела, засмеялся. Как закаркал. Словно предрекал.

Что было с теми девчонками, которым не повезло стать жертвой этих тварей, я помнила. Издевались над ними несколько дней. Потом они умирали…

Я умирать не хотела. Я хотела жить! Хотела вновь увидеть отца, Андрея, Реваза.

Я хотела встретить Сашу Трубецкого, Игоря, Антона, Илью… Встретить и спросить: где вы были…

— Встать! — рявкнула Тоня, не дав мне додумать мысль.

Вытерев рот рукавом курточки, я начала подниматься.

Ноги подкосились сами, но так получилось даже лучше.

О своем единственном шансе я вспомнила только сейчас.