Шрифт:
Закладка:
Мэтт недоверчиво смотрел в яркие синие глаза и понимал, что волю этого мальца не прошибет ничего, даже удавка на шее. Несгибаемый, даже бесстрашный — он сейчас дерзко требовал своего, хотя его фактически прижали к стенке за какую-то провинность.
И Мэтт вдруг, сам того не желая, уступил. Отпустил мальчика и ответил:
— Брачный артефакт, выбирающий для принца его суженую. Точнее, он уже выбрал. Как только кольцо пропадает с руки Его Высочества, оно появляется на пальце той, кто предназначен быть его супругой… А зачем тебе это?
Мэтт прищурил глаза.
Эвери побледнела, пошатнулась и сделалась похожа на привидение.
— Супругой… — прошептала она неверяще, а потом совершенно неучтиво и даже грубо развернулась и молча умчалась прочь, заставив Мэтта изумлённо хлопать глазами.
— Ну, Эвери, ну, сорванец… — раздраженно пробормотал парень, гневно сжимая кулаки. — Вот поймаю однажды и выпорю! Хорошо так выпорю, по-братски! Пусть задница учится уму разуму, если напрочь отказывается голова…
***
Супругой… Супругой…
Шокирующее слово билось в ее голове, не вмещаясь в черепную коробку и норовя свести Эвери с ума.
Как супругой? Настоящей??? Как это возможно???
Она вбежала в свою комнату и стала почему-то пред зеркалом, смотря на себя так, словно видела свое отражение впервые в жизни.
На нее взирал раскрасневшийся и запыхавшийся долговязый мальчишка — худой, нескладный, лохматый, как пес. Синие глаза горели, словно от вина, плоская грудь никак не могла успокоиться и неистово вздымалась, а руки откровенно подрагивали от волнения.
Супругой…
Вот это недоразумение — супруга? Без груди, без талии, с проклятьем на правой руке…
Покосилась на свой браслет.
Сумасшествие!!!
Казалось бы, еще совсем недавно Эвери мечтала о взаимности принца, но сейчас, оказавшись в таком положении, поняла, что это место никак не может быть её. Она… не подходит на эту роль!
Но мысли вдруг переключились на Кристофера, и девушка начала покрываться большими красными пятнами, осознав, наконец-то, почему принц был настолько ошеломлен: он ведь подумал, что помолвлен с мальчиком!
И Эвери стало… смешно.
Истерически смешно, так что она сложилась пополам и начала хохотать, понимая, что сейчас с большим удовольствием, наверное, разрыдалась бы…
Но смех всё же лучше слез…
Эвери прямо там, где стояла, села на пол, все еще вздрагивая от конвульсий, а потом подогнула колени и уронила на них руки, пряча от всего мира свое раскрасневшееся лицо.
Супруга прекрасного принца…
Какая насмешка!
Даже если Кристофер узнает, что она — не парень, это мало что изменит: с её внешностью и полным отсутствием женских форм она станет просто позором для своего мужа…
Так это, не говоря уже о проклятии на ней!
Эвери снова покосилась на браслет. А потом вдруг вспылила и в каком-то глухом отчаянии сдернула его с себя, забрасывая в дальний угол комнаты, словно именно он был виновен во все постигших ее бедах…
Магия, почувствовавшая отсутствие оков, радостно встрепенулась и засияла, наполняя тело Эвери мощью, от которой слегка вздрогнули стены.
Принц Кристофер, отчаянно сверливший взглядом стену в соседней комнате, встрепенулся, ощутив целый поток мощного и яркого света, пронзившего все его существо.
Рядом сильный маг! Очень сильный!
А вдруг… снова покушение???
Сердце Кристофера в ужасе сжалось.
— Эвери… — шепнул он и стремительно рванул прочь из комнаты на помощь своему драгоценному адъютанту, принесшему в его жизнь невыносимую и нестерпимую смуту…
Эвери сидела на полу, беспомощно пряча лицо в коленях, и когда принц застал эту душераздирающую картину, он не удержался и бросился к ней, словно позабыв о своей жуткой депрессии и ужасе, в коих пребывал вот уже много часов.
«Мальчишка» вздрогнул от его молниеносного появления, а когда принц присел рядом и коснулся его предплечья, и вовсе в ужасе отшатнулся, словно столкнулся с прокаженным.
И только в этот момент Кристофер остро почувствовал, что мощное излияние магии распространяется именно от его адъютанта, который с каждым мгновением становился всё бледнее и беспомощно бросал взгляды на свое пустующее запястье: привычного медного браслета на руке Эвери не было, что вкупе с резко обнаружившейся силой наводило на определенные мысли.
Кристофер почувствовал, как от прикосновения даже к одежде мальчика его магия отзывается бурно и восторженно, и хотел уже отдернуть руку, но в этот момент начало происходить нечто фееричное и непередаваемое.
Их магии сплелись в одну и стали… видимы.
С изумлением и Эвери, и Кристофер заметили, как светящийся жидкий поток, курсирующий вокруг их тел, сплелся в одну полноводную реку и взорвался целым фонтаном магических брызг, поднимая в помещении неожиданный порыв ветра.
Принц чувствовал, что его магия, словно живое существо, исполнена восторга, и что неожиданно мощная сила мальчика идеально взаимодействует с ней, как единое целое…
И это больше всяких там артефактов доказывало, что Эвери — его пара…
От этой мысли Кристоферу поплохело.
Поплохело настолько, что он даже готов был плюнуть на факт неожиданно открывшейся силы мальчика и просто снова сбежать от него как можно дальше, но… громкий топот ног за дверью заставил принца взять себя в руки и быстро соображать.
Ну, конечно! Если он так ярко ощущает магию Эвери, значит, и императорские маги не исключение!
А это… скверно!
Кристофер мгновенно превратился в жесткого воина, стремящегося выкрутиться из щекотливой ситуации.
— Вставай! — негромко приказал он Эвери, потянув его за руку. — Не знаю, как ты это делаешь, — он имел в виду неожиданную магию мальчика, — но об этом лучше никому не знать…
Но Эвери вдруг увернулся из захвата и зачем-то рванул в угол комнаты, стремительно выуживая оттуда… свой браслет.
Как только он надел его себе на руку, его магия… исчезла!
Ничего подобного Кристофер никогда в жизни не видел, и даже не слышал о таком, поэтому несколько мгновений справлялся с шоком, а потом, набросив на себе притворную невозмутимость, приказал Эвери усесться в кресло с книгой, а сам сел рядом на стул и сделал вид, что о чем-то сосредоточенно думает, поэтому, когда в комнату ввалилась толпа солдат во главе с главным императорским магом, они застали весьма идиллическую картину того, как верный своим благородным принципам младший сын императора чутко следит за обучением своего подопечного полезным грамотам.
