сейчас такси вызову, — запротестовала, но была остановлена снисходительным взглядом.

Элаиза молча подвела меня к одному из окон, несколькими движениями сняла затемнение, и я увидела буйство стихии во всей красе. Небо заволокло свинцово-серыми тучами, песок поднимался в воздух на добрых десять метров, слеплялся в комья, летал словно пух из разорванной подушки. Пока что ветер швырял мелкие песчинки хаотично, но то тут, то там образовывались пугающие воронки. Чувствовалось, что вот-вот песок превратится в бурный океан, накатывающий на скалы беспощадными смертельными волнами. Удивительно красиво и до мурашек жутко.

Теперь врезанный в скалу храм со множеством маленьких застекленных окон стал мне понятнее: никакое классическое здание в этой жестокой стихии не выжило бы. Столь странная архитектура — не прихоть архитектора с воспалённым воображением и не экономия бюджета, это суровая необходимость.

 — Не думаю, что хоть какая-то компания рискнёт транспортом и осуществит посадку в такую погоду, — с сочувствием озвучила Элаиза очевидное. — Да и вряд ли кто-то станет жертвовать личным транспортом, ведь, очевидно, страховка не покроет.

Я заторможенно кивнула. Ну, если и так всё равно никого в ближайшее время не ожидается, то почему бы и не переждать несколько часов в «Храме Фортуны»?

Комнаты оказались действительно разными. Я была уверена, что зайду в первую попавшуюся и там и останусь, но меня проняла лёгкая дрожь от количества пыточных инструментов в комнате с шипастым символом. Ещё две оказались закрытыми и с пустыми кармашками для жетонов — занято. В конце этажа за дверью обнаружился гигантский тихий грот с подземным озером. В первую секунду я даже не поверила своим глазам, а затем рассудила, что застеклённые пещеры снаружи — это лишь фасад здания, а внутри оно может простираться вглубь скалы настолько, насколько задумал строитель. Около озера обнаружился плед, корзинка с вином и — всё. Я мысленно отметила, что место неплохое, но слишком уж дикое, и отправилась дальше. Ещё в одной комнате под полом явно находилась антигравитационная платформа. Нет, весело, конечно, кувыркаться в воздухе, но это не то, чего я хочу. Одно из помещений напоминало строгий офисный кабинет, но мебели в нём почти не имелось, а стул оказался таким неудобным, что я отправилась искать нужную комнату дальше.

Она оказалась за дверью с картинкой в виде пятиконечной звезды. Ничего особенного — уютная комнатка с большой кроватью, мягким вязаным пледом и парой удобных кресел. Я вынула жетон из кармашка на двери, бросила в нужный паз и с удовольствием забралась с ногами в мягкую постель. Чисто из любопытства осмотрела изголовье кровати — да, кнопка экстренного вызова имелась. Презервативы, таблетки — всё тоже в наличии. Я отодвинула столик с контрацептивами подальше и обнаружила на нижней полке блокнот с плотной бумагой и карандаш.

«Качественная бумага стоит очень недешёво в наши дни. Как же они тут всё окупают?» — промелькнуло в голове, но я тряхнула головой, отгоняя эти мысли, и принялась набрасывать рисунок штрихами, ведь любой архитектор в душе — художник. Я думала, что нарисую кого-то из сыновей, но карандаш упорно выводил профиль Себастьяна Касса.

Хотела ли я его увидеть? Да, определённо да. Но что сделала бы при встрече? Не знаю…

В памяти стояла та юная красавца, что поднялась на цыпочки и поцеловала его… Очевидно, Касс ищет себе жену, очевидно — молодую нормальную цваргиню, которая выйдет за него замуж и родит ребятишек. Очевидно, что той девушке Себастьян понравился. Очевидно, что он начнёт с ней встречаться… Я бы на его месте начала точно.

В груди всё ныло и болело от мысли, что сейчас этот потрясающий мужчина, должно быть, пригласил цваргиню на свидание и сидит с ней в каком-нибудь очаровательном месте вроде «А капелла», а она слушает его рассуждения относительно мутаций генов или рассказы о разреженном море на Юнисии, том самом, в котором он учил меня летать. Что она смотрит в его лучистые синие глаза и наслаждается глубоким бархатным голосом. А потом, в конце свидания, он положит свою тёплую ладонь на её… Последнее предстало перед глазами так ярко, что я судорожно всхлипнула и оттерла выступившие на глазах слёзы.

Я хотела быть с Себастьяном, очень. Да что там! Впервые за всё время Себастьян стал тем мужчиной, который пробудил во мне женское начало. Я бы с удовольствием с ним занималась любовью… Но вот незадача, Касс не из тех, кому нужна просто постель.

А с той девушкой у них сложится всё идеально…

Интересно, что будет с моей визой, когда Касс сделает официальное предложение той красавице? Разрешат ли мне жить и дальше на Юнисии?

Я ощутила, что в комнате жарко, отложила блокнот на стол и принялась раздеваться. Шарф давно остался на одном из кресел, а вот кофту пришлось снимать через голову — под ней был ещё эластичный топ. Именно в тот момент, когда я стягивала верхнюю одежду, слух различил скрип двери и тяжелую мужскую поступь.

— Подождите, пожалуйста! — крикнула я, тщетно пытаясь разобраться с проклятой кофтой.

***Себастьян Касс

Ещё никогда в жизни Себастьян не чувствовал себя настолько злым. Внутри него закручивались тугие спирали болезненного гнева. Он страстно желал Орианн с их самой первой встречи, тогда, у причала, она постоянно приходила к нему во снах. Её «о-о-о… как же хорошо-о-о…» до сих пор стояло в барабанных перепонках. Себастьян хотел, чтобы она сама дошла до понимания, что у них отношения, но Орианн ни в какую не признавала этого. Более того! Она готова была заняться с ним любовью, но отказалась носить даже помолвочное кольцо на руке!

И вот сейчас Себастьян узнал, что она направилась в «Храм Фортуны». Орианн, оказывается, готова заняться сексом с любым мужчиной! Любым!!! Когда Касс увидел в навигаторе конечную цель, куда направлялась любимая, у него в сердце как будто кто-то дыру выжег. Навязчивая страсть и потребность сделать эту женщину своей хотя бы на одну ночь вызывали в Себастьяне внутреннее отвращение, но он ничего не мог поделать с собой и давил на газ.

«Заведение с пафосным названием, которое эльтонийки устроили, чтобы утолять похоть, — давным-давно с пренебрежением рассказал Софос о посещении этого места. — На территории так называемого Храма от мужчин требуется лишь крепкий стояк, вот и всё. Ещё ты подписываешь договор, что не будешь преследовать ту женщину, с которой провёл ночь». Как при этом дядя умудрился при таких правилах всё-таки выйти на