Ранф встал, и вокруг него рассыпались, падали и разбивались на части промороженные тельца ос-авну. Вермиалист использовал реверс, не передавая свою Мощь Фелиции, а взяв ее. Именно с помощью воплощенной силы мороза Ранф сумел нарушить законы физики, на три секунды опустив температуру до весьма низкой по меркам Вьюги. По меркам же Солнца и Лун… Скажем так, в космосе было существенно теплее.

Что самое удивительное, Шершень остался жив. Десятки модификаций просто не позволяли ему умереть. Заключенный в тюрьму из собственного тела, вермиалист еще пытался шевелиться, а из пасти поверх обледеневшей начала течь новая слюна.

Ранф медленно подошел к бывшему соратнику. Он многое хотел сказать, но не стал. Просто одним движением снес ему голову, после чего, не теряя ни минуты, ринулся обратно, в сторону дворца.

В эту же секунду все авну, разлетевшиеся по Цирру, начали умирать.

Глава 32. Штурм. К дворцу

Ранф сорвался в сторону бушующего Шершня, оставив нас наедине со стенами.

Собственно, треть успеха уже была у нас – первая линия стен прорвана, в ней есть брешь, через которую уже ровными рядами входят Стальные Рога. Им проще всего за счёт большого количества солнечников в их рядах. Особый эффект в виде полупрозрачного серого мерцающего щита отводил от закованных в серебряную броню рыцарей летящие в них пули и шипы из мрака.

С этого же пролома на стену лезли остальные члены Трехлапой вороны. Их целью было зачистить участок вокруг пролома, чтобы наши силы могли беспрепятственно пройти к второй стене.

Через минут десять ожидания, отряды зачистки все же смогли взять стену, а арбористы Стальных рогов уже возвели защитные стены перед второй стеной обороны. Перебежать туда было лёгким делом, пусть мы это сделали и всем кагалом, что называется. Несколько сотен разномастных, бряцающих оружием и доспехами людей кинулись в пролом. Проблем это никаких не составило – никто не стрелял и не кидался губительным волшебством, так что мы все почти добежали до стен.

Почти – потому что за десяток метров до гранитных валунов, исполняющих роль защитного бруствера, по нам открыли ураганный огонь. Мы тут же понесли потери – несколько десятков наших соратников просто споткнулись на ровном месте и упали, словив пулю. Ещё больше, около трёх или четырех десятков, начали кричать и ругаться от ранений разной степени опасности. Один же, сонитист из Мертвого Света, что бежал рядом со мной, увернулся от двух пуль, но поймал на грудь густое чёрное облачко, после чего упал на землю и страшно заорал. Его кожаная бригантина начала исходить зеленоватым дымом, а в груди образовалась дыра, где извивалось что-то белое и отвратительно толстое.

Я было кинулся к нему, но он моментально затих почти сразу же. Сплюнув, я кинулся к укрытию на небольшом взрыве, чтобы не поймать на грудь такое же облачко.

Боевое волшебство вермиалистов – страшная штука.

И вот уже минут пятнадцать мы перестреливались с второй стеной. Нас накрыло самым настоящим дождем из свинца, почти не высунуться. О каком штурме идёт речь, если мы даже не можем выйти из-за прикрывающих нас валунов.

При этом мы продолжали нести потери, пока небольшие. То тут, то там раздавались вскрики – кто-то поймал пулю на предплечье, кого-то посекло каменными осколками от удачного попадания по нашим же укрытиям, а кого-то накрывало черными облаками и проклятьями тиуммов. И если между огромными валунами курсировали немногочисленные сонитисты и арбористы-лекари, что заращивали раны и вытаскивали пули, то последним помочь уже было почти нельзя.

Я слишком мало общался с Червивым Яблоком по поводу жителей Червивого дна, так что я не особо был в курсе насчёт разумных варага, а самое главное, не имел понятия о их силах.

Сейчас нам противостояли тиуммы. Я их видел и даже несколько раз сражался в мелких вылазках, и они были достаточно серьезным противником. Так это мы сталкивались с полудиким молодняком, только недавно вылезшим из родильных чанов. А сейчас против нас стояли их солдаты, в броне и с оружием. Почему-то тиуммы не пользовались огнестрельным оружием, но лишь потому, что в этом не было большой нужды. У них были свои стрелки, со странными жуками-пушками, которые стреляли какими-то личинками, и также свои волшебники. Самое страшное, что волшебники никак не отличались от остальных тиуммов – такие же крупноглазые, серокожие и в броне из зеленоватого металла. Они не кидались в нас шипами или облаками мрака, не посылали на нас других варага, слишком примитивных, чтобы иметь разум. Нет. Они посылали какие-то проклятья.

Вот, за два валуна от меня на высокой ноте завыла какая-то Зеленоголовая, поймав такое. Ее кожа начала рваться, обнажая мясо, в котором тут же начали ползать белесые полупрозрачные червячки. Страшное дело, на на самом деле, но ей ещё повезло. Ее сосед тоже получил проклятье, но уже другое. Его кожа словно бы стала полужидкой и потекла вниз, закрывая глаза, рот и нос. Как его не резали его соседи, спасти его не удалось. Человек задохнулся. Поганая смерть.

Подумав, я решил, что пора что-то предпринять. Нельзя вот так сидеть и ждать. Мысленно перебрав свой не очень-то и густой арсенал, я выбрал, чем воспользуюсь. Это решение, на самом деле, было довольно простым. Раньше у меня всегда стояли ограничения на этот прием, да и пропускная способность у меня раньше не позволяла развлечься на полную катушку. Теперь же…

— Слу-у-ушай, а я ж их сейчас отвлеку, – широко улыбнулся я сидящему рядом Эду.

— Да? Один отвлечешь? Когда тут столько народу рангами старше тебя? И что ты сделаешь? – немного насмешливо спросил Эд. Тем не менее, он был моим моим лучшим другом, а потому быстро понял, что я хочу сделать, – Да ты ж не станешь…

— Хе-хе, а вот и стану, – ощерился я, развернулся лицом к укреплениям врага и навел на них руки, – В конце концов, мне наконец-то не надо думать о пожаробезопасности!

И я призвал первого серного прыгуна, он же сауго-дри. Нечто среднее между блохой, ящерицей и накачанным метамфетамином берсерком с температурой тела порядка трехсот градусов Цельсия, если мерить привычными значениями. Озираться он не стал – я предусмотрительно проколол пространство прямо под стенами. Злобная тварюшка лишь задрала голову, увидела над собой много-много еды и шустро