был так же спокоен? Адреналин в крови не кипел?

— Меня всего трясло.

— А наш хоть бы выругался. Он ведь в форме ходит. Ты нашивки на ней видел?

— Всё знаю я! Боевые сертификаты — рукопашный бой, холодное оружие и стрельба.

— Во Флоте эту комбинацию называют «Трилистник». Сколько с ней в нашей системе? Не гадай! Мне нашли троих. Все ветераны и все со знаком «За ближний бой», как у кэпа. Тоже, наверное, такие спокойные-спокойные. Я проконсультировалась у одного из них. Спросила: «Как в 17 лет, можно, числясь по интендантству, получить звание первого лейтенанта, эти нашивки, да ещё и медаль „За боевые заслуги“?»

— И как?

— По интендантству — никак! «При штабе», «на складе» и подобные отмазки любят в «спецуре», то есть в специальных подразделениях. Оттуда и «трилистник» с наградами. В семнадцать, первого лейтенанта можно получить, выпустившись с отличием из флотского училища. Это нормальная практика. Не так часто, но лучшим дают. Под таким углом спокойствие Ника выглядит иначе.

— Чего тогда он у нас в системе делает?

— Спроси у федералов, направивших его сюда, сразу после выпуска из флотского училища. Наверное, они тоже имеют планы на возможного наследника престола.

— А что? Вполне может быть. Раз офицер Федерального Флота, значит, как минимум, лоялен к Федерации.

— Тефа! Как сделать, чтобы Ник вновь стал меня ценить? И чтобы мы с ним опять были вместе? Это всем будет полезно.

— Вновь? Ценить? Цену себе ты сама определила, на первом же свидании прыгнув к нему в постель. Парни дорожат тем, чего сами добились, и не ценят того, что легко досталось. Мальчики, я правильно говорю?

— В общем, да. Дешёвка — она и есть дешёвка.

— Да ты!..

— Росана, стоп! Сама нарвалась. Не при мужиках надо говорить о таком. А вы могли бы поддержать подругу.

— Договорились же, быть честными между собой.

— Честность и грубость — совершенно разные вещи. Довести девочку до слёз — невелика доблесть. Росана, не реви, мы что-нибудь придумаем.

— Что тут придумаешь⁈

— Значит, так — вечерние походы в кафе продолжаем, как будто ничего особенного не случилось. Мелкая размолвка, не влияющая ни на что. Росана, ты тоже ходишь с нами и не куксишься при всех. Расстроена, обижена, но в меру. Если Ник захочет продолжить отношения, то постарайся не сразу скидывать трусики. Хоть чуть-чуть погоди, дай понять, что знаешь себе цену.

— А он захочет вернуться?

— Это от тебя в первую очередь зависит. Раз ребята сейчас в непонятном положении, тогда мне придётся постараться, чтобы капитан приблизил к себе, как полезную помощницу. Значительно раньше, чем хотелось, но надо, а то ситуация аховая, необходимо её выправлять.

Тефана

Время до вылета в мой форт неслось так, что я не мог потратить хоть немного времени на анализ, приходилось только реагировать на случившиеся события, а их было достаточно.

Самое интересное случилось, когда Тётушка Джу установила программу, деньги на которую выклянчила у меня, и стала проводить время в глубокой задумчивости, анализируя информацию. С моим периодом быстро закончила, не найдя ничего особо интересного, но вот от Мидкифа, старого хозяина, осталось много разрозненных кусочков интересного. Тогда Тётушка пребывала в минимальной комплектации, а потому могла только хранить данные. Сейчас она складывала разрозненные кусочки мозаики в цельную картину, и та расцветала всё новыми красками.

Например, оказалось, что полупотрошёный корпус судна… Так можно сказать про остов с которого сняли большую часть начинки? В общем, под капитанской каютой расположен небольшой потайной отсек, и цилиндрик из банка его открывает.

Содержимое тайника, а не покой капитана, охраняет система безопасности. Отсек, конечно, не пуст, а полон запрещёнными к вывозу упаковками. Что там хранится? Оружие? Наркотики? Цепи для рабов? Нет! Мидкиф не занимался ввозом запрещёнки, рабство в Республике запрещено, а дурь в системе не производят. Да и оружием местные заводы не славятся — мелковаты масштабы, изготавливают немного, самые ординарные модели и только для собственных нужд.

Но вывозить базы знаний очень выгодно, хотя и крайне опасно — Университету совсем не нужны конкуренты, сбивающие цены. Потому экспорт знаний, даже на легальных носителях, облагается зверскими пошлинами.

А вот нечего! Купил для себя? Загружай в свою нейросеть и отправляйся, куда хочешь. Уже в соседней системе цены выше вдвое. Систем на двадцать вокруг никто базы знаний не производит.

И ведь кроме самих баз, кстати, занимающих минимум места, в тайнике лежали новые, даже не распакованные кабины для обучения и тестирования. Тоже не поощряемые к беспошлинному вывозу.

Из прочего важного — Рала, тихо и незаметно, исчезла с проекта. Не попрощавшись, никому ничего не сказав, не передав дела. Как будто вышла на минуточку и растворилась в тени коридора.

Как позже мне шепнул капитан-наставник, близкий к руководству проекта, был звонок с самого верха, чуть ли не от самого ректора, приказано «забыть и не искать». Тот, от кого наставник это услышал, решил, что потенциальный скандал погасили благотворительными деньгами на университетские нужды. От государства поступлений ждать не приходится, значит, тут замешаны денежные мешки. С учётом того, сколько детишек из «золотой сотни» оказалось в команде, совершенно понятно, чья собака тут порылась.

В первую очередь я почувствовал отсутствие ценной помощницы, разбирая ежедневный вал служебных бумаг, обрушившийся на меня. Проектные документы. Не столь сложные в понимании и реагировании, но их МНОГО! Пока каждую прочтёшь, пока поймёшь, что с ней делать, теряется время, а у меня свободного и так не слишком много.

Помощь пришла, откуда не ждал. Одна из «золотых» девушек, Тефана, решила, что я именно из-за перегрузки на работе не захожу вечером в кафе, а потому взяла на себя всё делопроизводство. Оказывается, она с 14 лет помогала маминому секретарю и под это дело даже выбила от родительницы небольшую зарплату.

Деньги я тоже пообещал ей платить и не прогадал — каждый вечер получал общую сводку событий и отдельное резюме, буквально пару или тройку фраз, на каждый документ, требующий моей подписи.

С девушкой не возникало даже намёка на романтические отношения. Понятно, говорили не только о делах, но лишь как хорошие знакомые. Однако всё имеет свою цену — за помощь, помимо небольшой зарплаты, пришлось возобновить вечерние посещения кафе. Ведь у меня не нашлось другого предлога для прекращения ежедневных посиделок.

Ребята не поминали наш разговор о том, кто мы друг другу, да и при мне не обсуждали, куда и