Шрифт:
Закладка:
— Вы хотите умереть от анафилактического шока? Лен, вкати ему адреналин.
Пока медсестра набирала шприц с лекарством, я рассказывала бригаде про муравьев.
— А откуда у вас в квартире муравьи? — поинтересовался врач.
— Купила в магазине «Муравьиную ферму», видно, я хорошо и правильно за ними ухаживала, потому что они расплодились быстро. Или это порода попалась такая плодовитая, — постоянно почесываясь, ответила я.
— А вы что чешетесь все время? Вас тоже покусали?
— Конечно, нас обоих. Только у меня аллергии нет, просто чешется голова очень.
— Лен, а ей сделай укол с супрастином.
И тут Влад стал задыхаться, он держался рукой за горло и открывал рот, как рыба, выброшенная на сушу.
Надо отдать должное медикам, сработали они быстро и профессионально. Через пять минут мы все уже ехали в сторону больницы, Влад был под капельницей и на кислороде.
— Принимайте, пациент Хохряков Владислав, 40 лет, анафилактический шок, состояние тяжелое, — передавал информацию врач «Скорой», — готовьте реанимацию и аппарат ИВЛ тоже, давление не держит.
Со мной в машине случилась настоящая истерика, я бросалась на Влада с просьбой не умирать. Лена сделала мне укол успокоительного, и я немного притихла, то есть бросаться на него перестала, а выть — нет.
В ту ночь Влад чуть не умер.
— На пять минут позже бы привезли, и его уже не спасли бы, — сказал мне реаниматолог на следующий день. В реанимацию к нему меня не пускали, поэтому полтора дня я провела на стуле около ее дверей.
И только когда опасность миновала и его перевели в палату, поехала домой поспать, переодеться и покормить кошку.
Глава 34
Мамин совет
Настроение было — заснуть и никогда не просыпаться. Я так переволновалась за Влада, что ни моральных, ни физических сил у меня не осталось. Тяжелым мешком рухнув на кровать, я затряслась в рыданиях. Может быть, я плакала бы и дальше, но выжившие муравьи и здесь не дали мне вволю погоревать. Они затеяли свое «грязное дело» и уже через пять минут опять заселили мое тело.
И тут я взбесилась! Схватив подушку, я стала в безумной злости колотить ею по кровати и кричать на всю квартиру: «Сдохните, суки!» Я вспотела и тяжело дышала, но как заведенная продолжала это делать. Крики мои стали опять переходить в рыдания, и я, вконец обессилев, упала на пол.
Меня спасла мама. Точнее, не она, а ее телефонный звонок.
— Мама, мамочка, — голосила я в трубку, — когда ты приедешь? Ты мне очень нужна…
— Феня, у меня сейчас лопнут барабанные перепонки, успокойся и расскажи толком, что случилось? Что-то с Федей?
— С твоим сыночком все нормально, если тебя волнует только он, то можешь отдыхать дальше.
— Действительно, из-за него ты бы не стала так убиваться. Так что случилось?
Я начала издалека, рассказав маме про убитого мною голубя, аварию, лошадь, про потерю передних зубов и напоследок историю с муравьями, Владом и реанимацией.
— Дела… — задумчиво произнесла мама. — И что ты думаешь по всему этому поводу?
— Это как раз я хотела спросить у тебя, мама.
— Если тебе интересно мое мнение, надо бежать…
— Куда?
— Я фигурально выразилась, имея в виду, что надо вернуться в свою прежнюю жизнь. Тихую, спокойную и понятную.
— Уже не получится.
— Почему?
— Я стала другая, мам, теперь мне нет места в тихой, спокойной и понятной жизни…
— Но ты можешь вернуться туда в новом качестве.
Я не совсем поняла, что имела в виду мама.
— Это невозможно ни в каком качестве.
— Тебе решать. Разговор у нас с тобой глупый получается. Я так понимаю, ты все уже решила и без моих советов, зачем тогда спрашиваешь?
— Надеялась, что твой совет совпадет с моим решением и это укрепит его.
— Я, как мать, хочу только одного, чтобы мой ребенок был здоров и счастлив. Если эта новая жизнь принесет тебе счастье, то — вперед! Но я что-то пока замечаю обратное.
— Как у тебя? Когда тебя ждать, — перевела я разговор.
— Фенечка, как тебе сказать… Казимиро… он сделал мне предложение…
— Предложение чего? — плохо соображала я.
— Предлагает мне замуж за него пойти. Теперь твой совет требуется.
— Иди, пока зовут. Не понравится — разведешься!
— И я так думаю. Человек он очень хороший и, как оказалось, далеко не бедный… прямо скажем — богатый человек.
— Тем более, мам, будешь остатки своей жизни доживать в любви и роскоши, чем плохо?
— Квартиру я тебе оставляю, Федечка жилье себе приобрел с бабушкиного наследства, и у тебя чтоб было… На свадьбу прилетите? Казимиро все расходы берет на себя.
— У вас еще и свадьба намечается? С ума сойти…
— Не то чтобы прямо свадьба, скорее семейное торжество. Феня, у нас так в жизни мало праздников, — начала свою любимую песню мама.
— Прилетим. Я так понимаю, что ты тоже уже все и без меня решила. Не удивлюсь, если вы и день свадьбы назначили…
— Да… через две недели. А у вас с Владом когда? Может, совместим эти даты и отгуляем здесь?
— Мы даже заявление не успели подать, он из больниц не вылезает.
— Жуть! Бедный мужик!
— Согласна с тобой… поэтому нашей свадьбы, наверно, и не будет.
— Это все эмоции, Фенечка, подожди немного, сейчас все перемелется — мука будет. Бери Влада, Федю и ближайшим рейсом к нам. Отдохнете, подлечитесь, а там решите.
— Хорошо, как только Влада отпустят домой, будем собираться. Правда…
— Что?
— У меня съемки… я Семена подведу и всю съемочную группу.
— Этот вопрос, может, Влад решит? Он все же продюсер этой картины как-никак…
— Возможно. И еще у меня одно незаконченное дело, надо одному человеку помочь, я обещала.
— Раз обещала — помоги, и прилетайте!
— Пока, мам, на созвоне!
— Да, будь на связи со мной!
После разговора я немного пришла в себя и позвонила брату.
— Привет, Федь, ты знаешь, что мама выходит замуж?
— Привет, знаю, я с ней разговаривал. Полетишь на свадьбу?
— Ага, а ты?
— И я, это же мамина свадьба, как такое событие пропустить. Когда летим? Я совершенно свободен. И жить мне негде, в новой квартире ремонт затеял. Перекантуюсь у матери пока на Тенерифе.
— Значит, ты готов хоть завтра? А я вот пока не могу. Влад в больнице, график съемочный у меня, и потом еще Радмилу обещала помочь. Но я, как решу и улажу все свои
