Глава 5

Хоть я и попросил Лиу Цзяо показать «выстрел» исполинского резонатора с нескольких ракурсов, по большому счёту, хватило бы и одного — того самого, что открывался с камеры наблюдения, подвешенной в зоне VIP-парковки станции. По той простой причине, что как раз она смотрела на кажущийся издали ажурным «цилиндр» сбоку и чуть под углом, так сказать, в изометрической проекции. А потому я сразу же прикипел взглядом именно к этому окошку, правда, до активации боевого комплекса увеличить его не успел. Я имею в виду окошко, а не комплекс. Но и без того зрелище получилось… скажем откровенно, ошеломительным: сначала в геометрическом центре цилиндра сформировался из дуговых разрядов (и это в безвоздушном пространстве!) этакий «файербол», живо напомнивший мне сгусток высокотемпературной плазмы в магнитной ловушке, а потом из обоих торцов резонатора вырвались снопы холодного света, сошедшие на нет примерно в километре от источника. Разумеется, отсчёт нужно вести от «файербола» в обе стороны. Но на этом спецэффекты не закончились, поскольку странным образом рассеивающийся свет породил волны искривления сродни тем, что расходились от активированных артефактов-«камушков», только… менее скоростные, что ли? И не сферические, а… кольцевые. То есть установка вайгожэнь имела ярко выраженное направленное действие, в отличие от тех же артефактов из Паутины. С одной стороны, это недостаток — зона поражения узкая. А с другой стороны — преимущество. Да-да, зона поражения узкая. А значит, можно бить выборочно и даже относительно прицельно, поскольку отдачи я не заметил, да и ориентации в пространстве относительно станции «Иддия-4», принятой за начало координат, резонатор не потерял. Видимо, сказался «выстрел» в обе стороны. Ну а незабвенное «ох, ты ж ё!» я выдал, когда до меня дошло, на что это всё похоже. На турбулентность в воздухе вдоль траектории снаряда, запущенного из достаточно мощной «гауссовки». Только здесь и сейчас деформировалось само пространство ПВ, а не воздух, сиречь материальное тело, которого в космосе по определению нет. Разве что межзвёздные газы, но их концентрация настолько мизерная, что подобного рисунка при всём желании не получишь.

Ну а ещё через пару мгновений «кольцо» деформации, вылетевшее из торца резонатора, направленного от «транзитки», достигло гравитационной «стенки» «пузыря», и… как ни в чём не бывало понеслось дальше! А вот сама сферическая «граница», такое ощущение, «завибрировала» и «заколыхалась», но всё же выдержала и не «лопнула». Ну а потом и все внешние проявления «взбаламученности» сошли на нет, и «пузырь» снова стал прозрачным. Впрочем, ненадолго — «кольцо» из второго торца достигло границы уже через пару мгновений после того, как аномалия успокоилась, и всё повторилось с совершенно аналогичными эффектами.

И вот тут-то я уже не сплоховал, развернул окошко, на котором лучше всего было видно «взбаламученность», и рассмотрел процесс во всех подробностях. А затем в сердцах выдохнул:

— Вот… твари! Коллеги, вам не кажется, что наши оппоненты подошли опасно близко к правильному способу устранения проблемы?..

— Вряд ли, сяньшэн, — подал голос Лиу Цзяо. — Это только выглядело опасным… и эффективным. Им понадобится ещё множество попыток, чтобы нащупать оптимальную частотную характеристику.

— Оптимальную для чего? — уточнил я. — Чтобы войти в резонанс и таким образом разрушить границу «пузыря»?

— Ответ положительный, Ван-сяньшэн. Насколько я могу предположить, именно в этом и заключается принцип действия данного агрегата. Потому что как иначе они собирались разрушить защитное поле на Гессионе?

— Ладно, допустим, предположим! Толик, а ты что скажешь?

— Согласен с коллегой Ли, сяньшэн, — не стал растекаться мысью по древу бывший «иновселенец».

— Ну и каков прогноз? — перешёл я к конкретике. — Ли?

— Думаю, им понадобится ещё не меньше двух «выстрелов», сяньшэн, — отозвался искин. — Потом они обработают полученную информацию, внесут коррективы в настройки, и попытаются снова. И тут мы вступаем в область плавающей вероятности. Могут и с первого раза угодить в «яблочко», а могут и с сотого не угадать нужный диапазон. Но я бы не стал надеяться на сотню попыток, скорее, от десяти до тридцати.

— И на каждый «выстрел» семнадцать минут на «накачку»? — уточнил я.

— Скорее, по этому параметру тоже есть «вилка», сяньшэн. Но можно условно считать, что на каждую попытку от пятнадцати до двадцати минут на подготовку и «залп». Так что в вашем распоряжении, Ван-сяньшэн, с высокой долей вероятности будет несколько часов.

— Анатолий?

— Поддерживаю коллегу, сяньшэн. Давайте сначала разберёмся с Вэнем, а потом уже станем думать, как нейтрализовать резонатор.

— Забудь про резонатор! — махнул я рукой. — Думаю, с ним мы справимся, как только я смогу добраться до Гессионы. Лучше скажи, что с вайгожэнь делать⁈

— Боюсь, придётся его убить, сяньшэн, — скорчил сожалеющую рожу Агуэй под управлением Толяна. И в голос жалости подпустил, стервец. — Потому что на переговоры он вряд ли пойдёт. Я имею в виду, добровольно. А если, как вы, сяньшэн, выражаетесь, формировать переговорную позицию в нашу пользу, Вэнь Гуанмин получит повреждения, несовместимые с жизнью. Ведь вы же не станете рисковать собственным здоровьем, я правильно понимаю?

— Абсолютно, — кивнул я. — Вот только есть одно ма-а-а-аленькое «но»: как его, чёрт возьми, убить⁈ Ну да, «заряд» мы ему просадим. Но он же не дурак, чтобы лишить себя энергии полностью⁈ Наверняка ведь защита останется? И как её прикажешь пробивать? Голыми руками?

— Зачем? — пожал на экране плечами Агуэй. — У вас тоже есть, кхм, средство усиления.

— Полем по полю? — задумался я. — И что это даст? Будем друг от друга отскакивать, что твои мячики!

— При первом контакте вполне возможно, — и не подумал спорить Толик. — А дальше… мы только что видели, что бывает при взаимодействии схожих в своей основе явлений.

— Ты имеешь в виду… резонанс? — дошло до меня. — А как этого добиться? Я не умею заставлять «слезу» «вибрировать», если ты понимаешь, о чём я…

— Похоже, Толкователь прав, сяньшэн! — влез в разговор Ли. — Такой подход имеет смысл. И насчёт «вибраций» вы не правы, сяньшэн. Умеете. Ведь вы