Зачем рисковать ненадёжной шхуной,

И как тяжело нас, порой, тянули ко дну якоря.

Оставшимся ждать помаши рукой,

Навряд ли ты к ним возвратишься снова

В размеренный быт и возню привычной

Портовой тоски.

Им не объяснить, что такой покой

Порою ужаснее шторма любого,

А звёзды в ночи и родней и ближе,

Чем все маяки.

Было ли, не было плаванье верным,

Время покажет потом.

Волны сомнений с ветрами разлуки —

Пусть, лишь бы сдюжили снасти.

Лишь бы под небом спасительной твердью

Встретился в море шальном

Еле заметный, почти позабытый

Маленький остров по имени «Счастье».

— Тол-Эрессеа, — услышал Турукано от кого-то из своих, — не думал, что о нём до сих пор вспоминают. Интересно, когда ледник растаял, не потонул ли наш Остров Надежды?

— А если и потонул? — пожал плечами лорд, спешиваясь и присматриваясь к гуляющей толпе, пытаясь понять, кто мог бы помочь с переправой. — Какой смысл в нём теперь? Тол-Эрессеа — лишь символ того, что однажды эльфы пошли на зов Валар. Это просто кусок земли, который когда-то был для нас едва ли не священным символом новой прекрасной жизни, но теперь таковым не является. Даже если до него доплыть и высадиться, в Валинор тебя никто не повезёт.

— А я и не захочу, — отмахнулся воин. — Мне хватило опеки Валар! Когда всё хорошо, я и сам о себе могу позаботиться, а когда плохо — им до меня дела нет.

— Возможно, кто-то считает иначе. — Турукано посмотрел на море. — Вероятно, от дракона только остров и спасение.

Тот факт, что Глаурунг напал один, без сопровождения Балрогов и полчищ орков, радовал и обнадёживал, но лучшие предположения казались слишком нереалистичными, поэтому их старались не озвучивать.

— Лишь бы под небом спасительной твердью

Встретился в море шальном

Еле заметный, почти позабытый

Маленький остров по имени «Счастье».

Невольно подпев весёлым гулякам, Турукано заметил, что его верные всё же нашли кого-то, способного организовать переправу, и это оказался давний знакомый.

— Рад видеть тебя, принц Турукано! — обрадовался Халиндвэ, одетый неожиданно нарядно и даже, кажется, безоружный. — Сегодня прекрасный день! А преодолеем реку — станет ещё лучше! Мой сын женится, принц Турукано!

— Я давно не принц, — сам не зная, что вкладывая в слова, натянуто улыбнулся сын верховного нолдорана. — Поздравляю от всего сердца, охотник.

— А я — давно не охотник! — рассмеялся Нолдо. — Я лорд.

— Как и я, — покачал головой виньямарский владыка. — У нас лишь размеры земель отличаются.

— Размер не имеет значения, — со знанием дела сообщил подданный Финдарато. — Главное — содержание.

Турукано молча согласился.

Скооперировавшись, эльфы острова и побережья подготовили лодки, и сын верховного нолдорана, выходя на причал, снова погрузился в раздумья: река зимой замерзает, поэтому нет смысла делать остров даже в широком русле. Надо узнать, что по этому поводу думает сам Финдарато.

***

Одна пара молодожёнов уединилась в лодке, взяв с собой вино и угощение. Убрав вёсла, они просто плыли по течению и целовались, а художник, которого попросили запечатлеть столь важный момент жизни, ловил понравившиеся мгновения, пока судёнышко не удалилось, и воспроизводил на холсте.

Вторые праздновали порознь, каждый со своими друзьями и роднёй, и Турукано засомневался, точно ли эти наряженные эльфы отмечают свою свадьбу?

Третья пара стояла на недостроенном мосту. Невеста была одета в узнаваемом эгларестском стиле, а жених внешне слишком напоминал охотника Халиндвэ, чтобы не догадаться о родстве. Рядом с ними пили вино архитектор Орландир, трое наугрим и очень серьёзный эльф с гербом лорда Новэ. Вся компания горячо обсуждала устройство моста, невеста, подбоченившись, словно копируя гномью манеру доказывать правоту, утверждала, что понимает в плотинах больше, чем кто-либо здесь, потому что её отец в этом лучший специалист, и Гельмир пусть не спорит с умной женой. Молодой супруг смущённо улыбался, обнимал и целовал свою избранницу, и Турукано, печально вздохнув, отвернулся, подумав, что общее важное любимое дело — лучшая скрепа для семьи. Если бы он сам всегда был рядом с Эленвэ, может быть, она не погибла бы. Или смерть не разрушила бы семью, забрав сразу обоих. Но тогда бы Иттариэль потеряла и маму, и папу…

Лодка причалила, виньямарский лорд сошёл на берег, навстречу попалась четвёртая пара — оба молчаливые и задумчивые, словно свадьба была для эльфов не праздником, а военным советом.

— Я в них верю, — сказал какой-то прохожий своим друзьям, указывая на Гельмира, — они мост до самого Валинора построят!

Крепость-страж на острове сияла белизной полированного мрамора и сочетанием золота с серебром. Турукано смотрел на знамёна с факелом и арфой, думая, что отречение от родовой символики отца — ещё одно общее, что есть у него и Финдарато.

Неожиданно неприятно удивило новое значение имени родного города, которое изначально имело смысл исключительно мирный: высокие башни, из окон которых открывается прекрасный вид на окрестности. А что теперь? Война превратила «Тирион» в «Тирит» — бдительного караульного, смотрящего сверху вниз в поисках врагов.

Желание вернуть прошлое сдавило горло.

— Лишь бы под небом спасительной твердью

Встретился в море шальном

Еле заметный, почти позабытый

Маленький остров по имени «Счастье».

Кто-то пропел, и Турукано невольно повторил дарящие бессмысленную надежду слова, чувствуя, что уже практически готов поверить в Тол-Эрессеа и его способность снова довезти в Аман любого желающего.

Из дворца вышли эльфийки, по меркам Средиземья одетые красиво. Сначала они улыбались искренне приветливо и заинтересованно, однако, увидев брошенный на них высокомерно-презрительный взгляд виньямарского лорда, мгновенно посерьёзнели и, с отрешённой почтительностью поприветствовав визитёра своего короля, сопроводили в гостевой зал.

Когда открылись резные двери, навстречу кузену быстрым шагом вышел Финдарато, одетый словно для охоты.

— Пошли отсюда, — крепко обняв Турукано, бросил слова владыка Тол-Сириона. — Надеюсь, ты разумный эльф и не хочешь пообщаться с моей невесткой о подвигах и боевых заслугах, которых у тебя нет, а должны быть непременно. Чтобы этого избежать, необходимо успеть покинуть дворец, пока она тебя не увидела. Ты же ко мне приехал, а не к ней, правда?

Решив на всякий случай согласиться, сын верховного нолдорана дал понять своим верным, что можно веселиться во дворце, сопровождать лорда не нужно, и, приобняв кузена, позволил увести себя на украшенный знамёнами и скульптурами берег.

Поймав взгляд Турукано, остановившийся на зелёных полотнах,