Шрифт:
Закладка:
Несколько листов, на которых был напечатан этот текст, были, по-видимому, вырваны из журнала. Заголовок – «Природа брака». Автор – Луиза Диттмар, статья опубликована в Лейпциге в 1848 году. Лили не отрывала глаз от бумаги.
«Почему так много вокруг несчастливых браков и так мало – все равно что нет вовсе – браков счастливых? Думаю, коротко можно ответить на этот вопрос так: причина в экономической и политической зависимости женщин».
Писательница сравнивала положение мужчины в браке с положением монарха, а женщину – с его подданным. Ни один другой текст не заставил Лили так крепко задуматься, как этот.
Лили читала до рассвета. В какой-то момент она так продрогла, что пришлось встать и накинуть поверх ночной рубашки халат. Одевшись, она прокралась на кухню, вынула из коробки пару кусочков пирога, налила себе стакан молока и отрезала на деревянной доске толстый кусок колбасы. А затем забралась в постель со своей добычей, зажгла еще одну свечу и читала до тех пор, пока не заболели глаза. Тогда она наконец уснула и книга упала ей на грудь.
Глава 14
– Он встал! – радостно объявила Эмма, бросаясь к Лили и заключая ее в объятия. Они встретились на лестнице у здания института.
– Что, прости?
– Карлхен, он встал с кровати, ему лучше! У меня просто гора с плеч! Рана не воспалилась, при такой серьезной процедуре это редкость. Это не значит, что он вне опасности, но знак очень хороший.
Девушки взялись за руки и, празднуя эту новость, закружились, шелестя длинными юбками.
– Йо спрашивает, пойдешь ли ты сегодня гулять, – многозначительно сказала Эмма. – Он будет ждать тебя в четыре на берегу Альстера, у лодочного павильона. Пробудет там не меньше получаса.
Сердце Лили взволнованно застучало в груди.
– Эмма, ты не могла бы зайти к нам сегодня в гости и притвориться, что мы идем на прогулку? – воскликнула она, взволнованно сжимая руки девушки. Подруга на мгновение задумалась, и Лили поспешно добавила: – Я понимаю, что только ради этого нанимать пролетку – большое неудобство. Я обязательно все тебе возмещу!
– Ну, хорошо, – вздохнула Эмма. – Думаю, я смогу сегодня выйти на работу позже.
* * *
После обеда Лили сидела в гостиной и ждала Эмму. Мать по этому случаю велела Герте забрать из кондитерской птифуры и испечь датские слойки, которые красиво лежали теперь на тарелке, рядом с дымящимся кофе. Зильта во что бы то ни стало хотела познакомиться с Эммой и, даже несмотря на недомогание, вместо полуденного отдыха спустилась ради этого в гостиную. На каминной полке тикали часы. Гостью ждали все вместе – даже отец задержался, чтобы посмотреть на новую подругу дочери.
Но Эмма все не шла.
Лили, волнуясь все сильнее, прислушивалась к каждому звуку в ожидании дверного звонка или ржания лошадей на подъездной дорожке. В конце концов они принялись за кофе без гостьи. Родители разговаривали о предстоящем тем вечером бале, Лили, поглощенная своими мыслями, слушала вполуха.
– Как жаль, что Генри не сможет туда пойти! – в который раз посетовала Зильта.
– Да, нужно же было ему именно сегодня уехать в Берлин! – машинально ответила Лили. Она тоже огорчилась, узнав, что он не сможет ее сопровождать, но гораздо меньше, чем могла бы. Кроме того, в тот момент она не могла думать ни о чем, кроме Эммы и того, что могло ее задержать.
– Что ж, кажется, что-то помешало твоей подруге приехать, – вздохнула Зильта спустя какое-то время. – Я распоряжусь, чтобы слуги приступили к уборке. Если она все-таки придет, попроси Герту приготовить чашку чая.
Лили только кивнула. Она так нервничала, что едва могла усидеть на месте.
– Мне тоже уже пора. Буду в своем кабинете. Вечером нужно будет зайти в контору, но к ужину точно вернусь, – объявил отец, глядя на карманные часы, и сделал последний глоток кофе. А затем встал из-за стола.
– Еще бы – не пропускать же рассольник! – поддразнила Зильта.
Он улыбнулся.
– Ни за что на свете!
Альфред поцеловал жену в щеку и погладил Лили по голове, а затем родители удалились. Лили осталась за столом в одиночестве. Она не могла поверить, как могла Эмма так ее подвести. Она не могла забыть об их договоренности. Должно быть, что-то случилось в приюте. Лили вздохнула. В таком случае на нее нельзя сердиться – Эмму там просто некому заменить.
Она встала, чтобы подняться наверх, но в гостиную вдруг заглянул отец.
– Газету забыл, – пояснил он. – Так и не пришла?
Лили покачала головой.
– Что ж, должен сказать, что меня это не удивляет. Не знаю, что и думать о твоей новой знакомой…
Лили нахмурилась.
– Что ты этим хочешь сказать?
– Эта девушка не из тех, кого я желал бы видеть среди твоих друзей. Слышала бы ты, что о ней говорят!
– Я знаю, что о ней говорят. Она рассказала мне в первый же день. Эти люди ее не знают, а я – знаю. Разве не ты меня учил, что нужно иметь собственное суждение, а не слепо повторять за другими?
Отец кивнул.
– Конечно, но по тому, как она ведет себя сейчас, уже многое можно сказать. Разве это вежливо – столько времени заставлять себя ждать? Твоя мать распорядилась накрыть на стол как ради особого случая, мы нашли время, чтобы с ней познакомиться, и что же? Она даже не сочла нужным предупредить, что не сможет приехать. Мне этого более чем достаточно, чтобы прийти к определенным выводам.
– Наверняка что-то случилось! – сердито возразила Лили. – Она работает в приюте – может быть, произошел несчастный случай и к ним привезли раненых. Я уверена, скоро придет посыльный от нее и все объяснит.
– Что еще за несчастный случай? В конце концов, она не врач! – заметил отец едва ли не презрительно.
Именно, что врач, хотела сказать Лили, но в последний момент прикусила язык.
– Просто так она никогда бы не заставила меня ждать!
Альфред вздохнул. Он давно ожидал этого разговора, но не рассчитывал, что он состоится именно сегодня.
– Лиз, позже! – сказал он горничной, которая, держа в руках поднос, как раз собиралась войти. – Я давно хотел поговорить с тобой об этом, Лили. Зильта рассказа мне, чем вы занимаетесь на курсах в последнее время, и поправь меня, если я ошибаюсь, но эти новые идеи об учебе и правах женщин не имеет ничего общего с чепухой герра Кляйнляйна. –
