Шрифт:
Закладка:
Гэдор кивнул.
– Стоит попробовать.
Прокравшись между детей словно мышь, Хейта приблизилась к таинственному существу. Теперь она смогла получше его разглядеть.
Серая кожа морока-дремотника была вся покрыта морщинами, как земля во время засухи. Длинные волосы испачкались и перепутались. На старой одежде зияли рваные дыры. А кончики пальцев существа слабо светились синим и темно-лиловым.
Собравшись с духом, Хейта коснулась рукой его шероховатой щеки. Лучистый свет вырвался из девичьих пальцев, пробежал по выцветшим волосам и забрался под капюшон, обнимая голову морока-дремотника подобно драгоценному обручу.
Брови существа судорожно сдвинулись, тело его напряглось и задергалось. Что есть мочи создание противилось неведомым чарам. Но и Хейта старалась изо всех сил. Погружать в сон существо, которому были подвластны сны, оказалось задачей не из легких. Наконец, дыхание морока-дремотника стало ровнее, тело его обмякло, и он обессиленно привалился спиной к каменному своду пещеры. Хейта отняла руку и вздохнула, переводя дух.
В тот же миг дети разом зашевелились. Послышались стоны, испуганные возгласы, жалобное хныканье. Дети пробуждались от чар. Путники захлопотали над ними, поднимали с колен одного за другим, успокаивали, ободряли.
Хейта пристально вглядывалась в детские лица, осматривала руки, пытаясь отыскать хотя бы намек на злое волшебство. Но вскоре страхи ее развеялись. Дети были чисты. Чары морока-дремотника не успели укорениться. Хейта присела подле перепуганной Нэи.
– Тебя там мать ждет-дожидается, – ласково улыбнулась она.
Девочка смерила Хейту недоверчивым взглядом, но все-таки вложила холодные пальчики в ее раскрытую ладонь. Поднялась с земли и принялась отряхивать замызганную рубашонку. А Хейта обернулась к Тиорне. Та встревоженно крутила рыжей головой, верно, пытаясь смекнуть, как она здесь оказалась. Брон помог ей встать на ноги.
– Ты в порядке? – участливо спросил он.
Та неуверенно кивнула, приметила у стены морока-дремотника и нахмурилась.
– Что вы с ним сделали?
– Он спит. И больше не сможет вам навредить, – поспешила заверить ее Хейта.
– Хорошо, – кивнула Тиорна. – Он плохой. Показывал нам другой мир. Хотел, чтоб мы полюбили его. Чтоб родителей позабыли. – Она ищуще огляделась. – А что стало с ней?
– С кем – с ней? – непонимающе ответила Хейта.
– С той, что он оставлял за себя, когда из пещеры отлучался. – Внезапно глаза Тиорны перестали метаться и грозно сузились. – С ней.
Брон и Хейта разом повернули головы. Подле спящего морока-дремотника стояла босоногая девчонка. Одна рука ее была синей, вторая – лиловой. Сердце Хейты пропустило один удар. Морок-дремотник. Еще один. Не случайно волшебная пыль налетела на нее тогда…
– В стороны! – крикнула Хейта, вскидывая руку.
В тот же миг девчонка разжала пальцы. Лучистый свет и синяя пыль взметнулись в воздух одновременно. На этот раз свет не пытался ее опередить. Он сложился в стену из света, закрыв всех, кто был по эту сторону от пыли, подобно исполинскому щиту.
Грозное синее свечение озарило своды пещеры. Волшебная пыль клубилась, силясь найти малейшую брешь в золотистой стене, но тщетно. В слепящем потоке света не было изъяна. Вот только давалось это Хейте нелегко.
На девичьем лбу выступили капли пота. Руки ее дрожали. Хейте никогда еще не приходилось творить такое сильное волшебство. Да и слабость от укуса упыря давала о себе знать. Но и девчонка оказалась не всесильна.
Скоро синяя пыль стала рассеиваться и меркнуть, покуда не истаяла до конца. Хейта опустила руки, тяжело и часто дыша. Свет погас, и в полумраке стало видно, что девчонка времени зря не теряла.
Умудрившись кое-как растолкать морока-дремотника, она перекинула его руку через плечо и теперь отчаянно тащила его к одному из выходов. Мгновение – и обоих поглотила тьма.
Хейта лихорадочно огляделась. Все, кто оказался по другую сторону от света, беспробудно спали. Из путников остались стоять только она и Брон. Хейта решительно поглядела на оборотня.
– Выводи и выноси детей из пещер. Пусть те, кто не спят, помогают тебе. И постарайся привести в чувство Харпу, Мара и Гэдора.
– А что ты? – встревоженно бросил он.
– Я попробую настичь беглецов, – твердо сказала Хейта. – Нельзя допустить, чтобы они наведались в деревню снова. В эту или в какую другую.
– Но что ты намерена делать? – крикнул Брон ей вслед.
– Не знаю, – честно ответила она и нырнула за фонариком в подземный ход.
Этот подземный ход разнился от предыдущих. Он круто петлял подобно исполинскому змею. Хейта бежала, себя не помня. Когда ненароком задевала корявые своды, в глаза ей сыпались пыль и песок. Время от времени до нее долетали жалкие крохи синей пыли. Но опасности они не представляли, девушка уворачивалась от них без труда.
Хейта не испытывала ненависти к морокам-дремотникам. Она чуяла, что их поступками двигала не жажда мести или крови, а лишь отчаянная, животная безысходность. Несмотря ни на что, они все же не убили никого, хотя и перепугали несчастных детей до полусмерти.
Ровный ход девичьих мыслей прервала стена из плюща. Ход кончился, за ним простирался лес. Фонарик вырвался на свободу первым и тут же вознесся повыше, услужливо освещая путь. Хейта выскочила следом, пристально озираясь, и почти тотчас заметила среди деревьев две зыбкие тени. Мороки-дремотники ослабли и не успели уйти далеко.
– Стойте! – закричала Хейта что есть мочи. – Я не желаю вам зла!
Но те даже не обернулись, точно не слышали. Расстояние между ними и девушкой стремительно сокращалось. На свежем воздухе у Хейты незаметно прибыло сил.
– Да постойте же! – воскликнула она.
На этот раз ее слова возымели силу. Мороки-дремотники оставили бессмысленный бег и, привалившись к дереву, устало обернулись к девушке. Старший морок-дремотник с трудом ворочал головой, все еще отходя от чар, навеянных Хейтой. Девочка глядела бодрей.
– Чего тебе? – исподлобья бросила она на всеобщем. – Не терпится покончить с нами? Так давай. Чего тянуть!
– Я просто хочу понять, – переведя дух, ответила Хейта. – Что тут вообще произошло? С чего морокам-дремотникам приходить в людскую деревню? И почему вас только двое?
– Ты сама ответила на свой вопрос, Чара, – тяжело выдохнул старший морок-дремотник. – Нас осталось лишь двое. Мы хотели восстановить семью. Мы знали, что шли на риск. Но деревня подвернулась так кстати. Столько взрослых, занятых своими делами. Столько бесхозных детей, нуждавшихся во внимании, заботе и любви. Мы не могли пройти мимо.
– Куда делись остальные мороки-дремотники? – сдвинула брови Хейта.
– Погибли, – качнул головой тот.
– Отчего?
– Отчего?! – переспросило существо, подавшись вперед. – Лучше спроси, отчего они не погибли раньше! Нас загнали в такую глушь, где даже нам, морокам-дремотникам,
