Раздался повизгивающий звук вращаемой ручки.

– Коммутатор? Дайте лагерь… Говорит Неор Жовт. Дежурный? Сэр Эльгер в ставке?

Йонас Беккер нахмурился, слушая отрывистые фразы, доносившиеся до них.

– Быстро учатся, – заметила Анна.

– Быстрее, чем мы осваиваемся в их мире. Но они же дома. Посмотрел бы я, как все было бы между нами, если бы электроника не отказала. Тоже еще спасители: теперь от них вовек не избавишься. Ты же знаешь, на Даммер вег был раньше советский городок. Эти тоже просто так сами не уйдут.

– Это все было еще до нашего рождения, – сказала Анна.

Ей всегда скучно было слушать разговоры про гедээровское время.

– Кстати, на Фишердамм открылась мастерская: они что-то там переделывают… ну электронику, что ли, убирают. В общем, ко мне пришли – сделали холодильник. Теперь работает иногда. Когда свет есть. Недорого обошлось.

– Ага, – сказала Анна. Она думала, как это ей смыться с дежурства пораньше. Может, попросить Йонаса?

– Тебе тоже надо так сделать. Скоро наладят генератор на плотине: будет электричество и вода…

– Да, да, – сказала девушка. – Ты не знаешь, зачем Фюргарту мог понадобиться Суток?

– Не знаю. Они делают в городе все, что считают нужным. Когда был Баррион, еще о чем-то договаривались, а теперь… Этот брат его…

– Эльгер.

– Да. Он бургомистра вроде и слушает, а сам свою политику ведет. Купцы на рынок приезжают – у них уже жетон. Они заплатили сборщику податей и второй раз платить не желают. Не пускать? В городе голод начнется. Да и не станет Финн Бремер на рожон лезть. Что он может сделать? У Фюргартов сила и деньги. Смотри, у него уже и пархимцы в свите. Кто ему будет противостоять? Наш шеф? Так Ренк уже лорд чего-то там и мейстер рыцарского ордена. У него вообще все лучше всех.

– Не дураки, знали, кого обласкать, – заметила девушка.

– Городской совет вообще больше бытовыми вещами интересуется. Там Ханс Рор теперь самый важный человек, а не президент. Хотя он, надо признать, толковый специалист оказался. И организатор: коммунальную службу на военный манер перевел. У него там и звания, и денежное довольствие, ополченцев выделяют. Увидишь – Рор станет вторым человеком в городе.

– Ну и правильно, – ответила Анна.

Открылись южные ворота, и на мост въехала полевая кухня. Два рыжих битюга волочили повозку с металлическим котлом. Строительные подразделения, возводящие стену на северном берегу, получали обед прямо на месте.

– Ты слышал, сегодня утром перестрелка в городе была. Не знаешь, что случилось?

– Это на Блутштрассе. Аптеку опечатывали. Менеджер выстрелил в ребят Фишера со второго этажа. Хорошо, что не попал.

Девушка недоуменно на него посмотрела.

– Что значит «опечатывали»?

– Разве не знаешь? Сетевые аптеки и ювелирные магазины по указу бургомистра отошли городу. У них же владельцы не здесь. Понимаешь? У менеджеров на них нет никаких прав.

– Ничего себе. И что ему теперь будет за это?

– Ребята его завалили.

– Вот дерьмо… – охнула девушка.

– Так вышло. Не хотел ружье бросать. Теперь все резкими стали.

– Но как же так…

– Ты подумай, откуда совет будет брать серебро и золото для чеканки монеты. Всем же платить нужно исправно. Вы когда в Капертауме были, бургомистр распорядился вскрыть хранилище национального Сберегательного банка, но там не очень много драгоценностей нашлось. Потом было очередное экстренное совещание, и после него конфисковали все, что нашли ценного в отделениях частных банков. Евро никого не интересовали, конечно. Теперь это просто красивая бумага. Купцы, которые приезжают торговаться в город, за деньги их не держат.

– Вскрыли? – удивилась Анна. – Это же уже просто грабеж.

– Ну что, нужно было управляющим отдать? С какой стати? Это ведь не их собственность. Могу только сказать, что две аптеки смогли опять открыться. С них арест сняли. Там управляли сами владельцы. Ты вообще понимаешь, сколько теперь лекарства стоят? Их же больше завозить не будут.

– Получается, что люди, которые хранили свои сбережения в банках, все потеряли? – спросила девушка.

– Все всё потеряли. Все деньги были виртуальные. Просто пустые значки на экране компьютеров или смартфонов, – ответил гауптман. – Даже если наличные кто-то держал дома, что с ними теперь делать? В этом мире понимают золото и серебро. И в нашем совсем еще недавно тоже так было.

– Ну, наши вещи местных купцов тоже интересуют. Зеркала любые очень ценятся, одежда, материалы, особенно яркие, синтетические. Да их все интересует, – сказала Анна. – Я первое время, когда еще все не наладилось и жалованье не выплачивали, продала на рынке пластиковый чемодан и жила на эти деньги. Ничего – приспособилась. Теперь уже все проще. И хлеб опять пекут, и водовозы по городу разъезжают на лошадках, и нужники поставили.

– Правильно, наши люди не будут ждать, пока появится федеральная власть и решит наши проблемы, – ответил Йонас. – Ты вспомни, какие у нас налоги были в прежнем мире! Жили ведь. А теперь бургомистр посмотрел, что у Фюргартов берут с торгового люда только десятину, и решил, что не время людей злить. Это правильно. Чего проще? Со всех доходов десятую часть, и все. Посмотри, как город ожил, сколько рынков, купцы понаехали отовсюду.

– Может быть, – сказала Анна. – Не очень я в этом разбираюсь. Мы с тобой все равно люди служивые.

– Да, – согласился Йонас. – Только и нам придется приспосабливаться. Осваивать холодное оружие, а здесь сила нужна, защиту от него. – Он показал на свое хоккейное снаряжение. – Это все кустарщина. Здесь нужен системный подход.

– Ладно, – сказала Анна. – Нужно – значит, освоим. У меня смена заканчивается. Отпусти меня сейчас. Хочу поближе сойтись с королевским чародеем. Это полезно будет.

Она посмотрела на реку, где солдаты инженерного подразделения по пояс в воде натягивали лебедкой стальной трос. С нижнего шлюза стравили воду, и цоколь старой мельницы оголился. Водоросли повисли вдоль каменной стены усами водяного. По вязкому дну обводного канала между строителями бегали перемазанные мальчишки. Собирали в корзины и пакеты рыбу, попавшую в неожиданную ловушку. На берегу ждал тарахтящий трактор. В его прицепе лежало новое мельничное колесо. От домов на набережной в небо поднимались высокие дымы. Теплый воздух пах свежеиспеченным хлебом.

Беккер посмотрел на нее и наклонил голову. Он явно что-то хотел еще сказать, подбирал слова. Анна не стала ждать, она одобрительно похлопала его по хоккейному щитку и поторопилась уйти, пока не закрыли ворота за промаршировавшим отделением фюргартских арбалетчиков.

Конечно, хороший парень. В этом-то и проблема. Как бы это повежливей отшить его. Гауптман уже несколько раз передавал ей от своей мамы приглашение в гости.