— Ну, рассказывай. Что у тебя случилось?

— Ничего.

— Милеша, мне-то не ври.

Я села с нею рядом и опустила взгляд на руки, нервно теребя подол юбки. Не пришлось разыгрывать гадкое настроение. Оно и так портилось от необходимости врать самым близким.

— Мы расстались с Довером.

Тётка неоднозначно хмыкнула и я подняла на неё удивлённый взгляд. Она долго молча смотрела на меня, а потом крепко обняла положив мою голову на свою грудь и стала ласково гладить по волосам.

Чувствуя, что больше не выдержу, всхлипнула.

— Ну, же милая. Ты ведь не думала, что я ничего не вижу? Парень он видный и всем хорош, но твоё сердечко по другому брату ноет?

Вот тут меня прорвало и я заревела в голос. Не думала, что тётка обо всём прознает. Видать не смогла я сдержать своих взглядов что украдкой бросала на Валя.

— Люблю я его, мам. — Сама не заметила, как назвала женщину мамой истосковавшись по ласковой доброте.

Она вздрогнула, стиснула ещё крепче и я почувствовала как мне на макушку закапали её горячие слёзы.

— Ну же, доченька, не плачь, любишь это хорошо, а он?

— И он любит.

Маруша рассмеялась сквозь слёзы.

— Тогда почему плачешь? Если у вас всё так ладно?

— Ничего не ладно, — почувствовав, как ком, сжимавший грудь постепенно отступает, перестала всхлипывать нежась в объятиях моей второй мамы. Женщина всё так же гладила меня по голове, перебирала пальцами, выбившие из косы прядки и не торопила с рассказом, понимая, что мне самой надо выговориться. — Я же была невестой Довера, понимаешь? Не могу я теперь быть с его братом. Не по-людски это.

— С чего бы это? Ты же не женой ему была. Или вы с Довером…

— Что-о-о? — Я вытаращила от изумления глаза, понимая о чём она. — Нет! Никогда!

— Вот и ладно. — Женщина помолчала, наверно пытаясь составить в уме цельную картину, и нахмурилась. — Или их родители против?

— Не знаю. — Вздохнув, я снова прижалась к тёплому телу тётки. — Они вообще ничего не говорят. Вроде и не запрещают, но мне самой стыдно.

— Это ты зря. Ситуация конечно не очень красивая, но как говорят, сердцу не прикажешь. Не торопи события, пусть всё идёт своим чередом и жизнь сама всё по местам расставит.

Хлопнула дверь номера, явив на пороге дядьку Казима. Увидев наши зарёванные лица, нахмурился.

— По какому случаю сырость?

— Свадьбы не будет, Казим, — призналась тётка и принялась стирать с моих щёк слёзные дорожки.

— Вот и славно. Теперь дочка домой вернётся и сосватаем её за Ивана.

Я от таких новостей икнула.

— Не надо меня ни за кого сватать. И домой не вернусь, мне и в городе хорошо живётся.

Дядька хохотнул и подмигнул жене.

— Видишь, и глаза сразу просохли. А ну собирайтесь девоньки, пойдёмте по ярмарке пройдёмся.

Тётка собралась за пять минут, нарядившись в красивое платье. Светлые волосы заплела в тугую косу и уложила на голове короной, на плечи накинула тёплую ажурную шаль из заячьего пуха. Я тоже переплела взлохмаченные волосы. Поплескала в лицо холодной водой из таза и повиснув на руке дядьки отправилась показывать родственникам не только ярмарочную площадь, но и торговые улицы с лавками. Особенно тёте Маруше пришлись по душе магазины с домашней утварью и готовой одеждой. Заручившись обещанием мужа, что ни сюда вернутся как обзаведутся деньгами, мы отправились на ярмарку. И конечно дядька сразу пошёл в ряды, торгующие мехами. Думалось мне, он не только шкуры соболей привёз на продажу.

К моему удивлению у них со старостой давно был знакомый общий покупатель на все меха. Договорившись, что торговец сам вечером заглянет к ним в гостиницу, теперь уже вместе со старостой мы направились на ту часть площади, где торговали оптом прямиком с телег. Договорившись с распорядителем о месте для них двоих на субботу и воскресенье и оплатив пошлину, мужчины, наконец, закончили дела и позволили своим женщинам увлечь их в трактир.

Как ни странно тут было почти пусто. Много свободных столов, на каждом солонка и доска под хлеб. С кухни приятно пахло всякой снедью. Едва мы устроились за большим столом, к нам тут же подошла подавальщица с блокнотом и карандашом.

— Чего изволите?

— Горячего супа, варёного мяса с кашей, сладкий пирог и кувшин морса.

Староста решил сделать за всех заказ, но никто и не думал спорить. Они с дороги были голодные. Я тоже не завтракала, убежала из дома мистера Томаса, так и не поев оладьи. И теперь услышав про сладкий пирог, сглотнула голодную слюну.

— Суп, пирог и морс принесу сейчас, мясную кашу придётся подождать минут двадцать.

Девушка записала наш заказ в блокнот и умчалась на кухню. Скоро на столе появились тарелки с ароматным рыбным супом, на доску выложили целый каравай, порезанный на тонкие ломти. В центр стола подавальщица водрузила кувшин с морсом, расставила стаканы и умчалась за пирогом. Когда принесла и его, пожелала приятного аппетита и вернулась на кухню. Тут дядька, словно только вспомнил, огорошил меня вопросом.

— Милеша, ты так и не рассказала, меха то продала?

— Продала. И деньги в банк положила, теперь на них ещё и проценты копятся. И те деньги что вы за землю дали, тоже в банк снесла.

— Вот это правильно, — Пробасил староста, пододвигая к жене тарелку с большим куском пирога. — Как обзаведусь деньжатами, тоже в банк положу с десяток золотых. Ты скажи, девонька, чего к леру нашему в работницы не пошла? Его секретарь отписал такую околесицу, что ты де в гильдию к охотникам подалась. А дядька твой говорит, что работаешь в книжной лавке. Кому верить то?

— Обоим, — пока подавальщица накрывала нам стол, успела придумать о чем буду дальше врать родственникам. Теперь, когда я больше не невеста Довера, плести небылицы о своей жизни в городе стало куда проще. — Я когда с мехами пришла, у меня не было вашего разрешения на продажу. До этого я и знать не знала, что оно вообще нужно.

— Это да, я же не знал, что ты всю зиму на промысле была. Так бы написал. Как ты выкрутилась?

— Никак. Попалась местному охотнику. Их гильдия в Чардане зарегистрирована, а он в Бордене по делам был. Объяснил что к чему, да и предложил к ним пойти. Больно меха ему понравились. Я согласилась, а как снесла письмо леру, вернулась, его и след простыл. А что я забыла в том Чардане? До него от Бордена ещё две недели пути до самого побережья, от нас ещё дальше будет. Вообще бы потом не свиделись и решила тут остаться. Мистер Томас оказался очень хорошим. И я довольна тем, как всё устроилось.

Уф! Выпалив всю эту околесицу, уткнулась в тарелку с супом, надеясь что меня больше ни о чём не спросят. Но не тут то было.

— Милеша, покажешь потом где ты живёшь? — Всполошилась тётушка. — А то неспокойно мне. Ты так складно всё говоришь, но это же город. Тут всё чужое.