— Твои Предки могут гордиться своим потомком. Иди к ним и не волнуйся за своих родичей. Моё слово крепко́ и я сделаю всё, что обещал, — я говорил громко, и моя речь рублеными фразами разносилась по притихшему залу.

Филип тер Вранск приподнял подбородок ещё выше и прикрыл глаза. С широким замахом, добавляя в удар силы доворотом тела, я нанёс мощный поперечный удар.

«Мясник» прошёл точно под подбородком старого врага моего баронства. Лишь на миг притормозив, клинок перерубил бармицу, мышцы шеи и позвоночник Филипа. Его голова с глухим стуком упала на каменные плиты пола, а через секунду рухнуло обезглавленное тело.

Глава 23

Глава 23. Волин. Смутан — леден, 559 круг Н. Э.

«Мясник» прошёл точно под подбородком старого врага моего баронства. Лишь на миг притормозив, клинок перерубил бармицу, мышцы шеи и позвоночник Филипа. Его голова с глухим стуком упала на каменные плиты пола, а через секунду рухнуло обезглавленное тело.

Отсалютовав мечом сражённому мной противнику, я нашёл взглядом сводного брата и попросил:

— Кисил, брат мой, прошу тебя, как будущего графа тер Вранск, проследить, чтобы графа похоронили со всеми почестями. Он ушёл достойно и заслужил наше уважение.

Присутствующие в тронном зале воины и аристократы одобрительно загудели. Позволив Мабону надеть на меня оружейный пояс, я резким взмахом меча очистил клинок от крови, вложил его в ножны и направился к тронному возвышению.

Надо же! Сумел меня удивить Филип перед уходом к Предкам. Ведь раньше он проявлял себя совсем по-другому. По крайней мере, когда ещё был жив его отец, а он был всего лишь виконтом.

Несдержанный, порывистый и истеричный. Куда всё делось? Наверное, после смерти отца свалившаяся на него ответственность за восточную половину королевства его изменила.

Тем временем я подошёл к тронному возвышению. Восседавший на троне Дориан по-прежнему молчал и изображал из себя окаменевшую от ужаса статую, а вот королева-мать задвинула за спину детей и шагнула мне навстречу.

— Барон, — голос Конрадайн дрогнул. — Вы нас убьёте?

Я удивлённо вздёрнул вверх брови. Стоящая передо мной высокая, но хрупкая, женщина старательно пыталась скрыть терзающий её страх. Но, по крайней мере, по сравнению с сыном Конрадайн держалась отлично.

Помню её ещё принцессой Рении. Тогда она оставила у меня самое благоприятное впечатление о себе. Да и потом была хорошей королевой и матерью. Жаль, что после смерти мужа упустила воспитание сына и внуков, разбаловала их.

А после смерти невестки Дориан вообще ограничил её во влиянии на власть и семью. Что тут скажешь? Однако, не мне что-то указывать Конрадайн. К сожалению, я в своей жизни ошибок понаделал не меньше.

Я внимательно посмотрел на Конрадайн: а ведь она боится не за себя, а за своих внуков и сына. Но я не собираюсь никого убивать! Эх, герои Джорджа Мартина из «Песнь Льда и Пламени» надо мной бы искренне посмеялись за такую мягкость.

— Ваше Величество, — я почтительно поклонился. — Даю вам своё слово, что с нашей стороны ни вашей жизни, ни жизням членов вашей семьи ничего больше не грозит… Если только нас не спровоцируют.

— Я прослежу, чтобы никто не наделал глупостей, — лицо стоящей напротив меня женщины немного расслабилось, но до конца напряжение не ушло. — Но… что с нами будет?

— Сразу скажу, что королевская казна останется в Варнии, — я ожидал, что королева-мать будет спорить и постарается выгадать для себя хоть что-нибудь, но она лишь согласно кивнула.

— Вас и других ваших родственников, кроме сына и внуков, мы отправим на вашу родину в Люцер. Думаю, в Рении своей принцессе обеспечат достойные условия жизни, — продолжил я. — Что касается вашего сына и внуков, то они будут отправлены в Эсфальд, к родителям его покойной жены.

Наверняка за убийство дочери они Дориана казнят. Желаемое будет сделано чужими руками, а мне не придётся нарушать принятые на Этерре правила о запрете убийства монархов.

— Нет!!! — воскликнул вскочивший с трона Дориан.

— Сидеть! — рявкнул я, а стоящие позади трона гвардейцы шагнули вперед и, схватив Дориана за руки, усадили его обратно на трон. — Прибереги своё красноречие для объяснений перед родителями отравленной тобой жены.

— Нет! Пожалуйста… нет! — задёргался, как насаженный на крючок червяк, Дориан, но гвардейцы крепко держали его за плечи, вдавливая в сидушку трона.

— Ваша Милость! Но в Эсфальде сына казнят… — прошептала разом побелевшая Конрадайн.

— Пришло время отвечать за свои поступки. За достойные поступки должно последовать вознаграждение, за подлые — возмездие, — жёстко ответил я. — За попытку убийства моей семьи лично я не стану забирать его жизнь, хотя могу и имею на это право. За отравление своей жены, матери своих детей, он будет отвечать перед её родителями. Это всё, что я готов сделать.

По щекам королевы-матери покатились слёзы, а через мгновение она рухнула на колени:

— Прошу вас! Не отдавайте в Эсфальд внуков!

— Мама! А как же я⁈ — ещё раз дёрнулся в железном захвате моих гвардейцев Дориан.

На лицах удерживающих Дориана гвардейцев отразилось презрение, а Конрадайн даже не стала сыну отвечать. Видно, что она поняла одно: по Дориану я решения не изменю. И сейчас она готова отдать всё, лишь бы спасти хотя бы внуков.

— Встаньте, Ваше Величество, — я шагнул к Конрадайн, в отчаянном порыве простирающей ко мне руки и с трудом поднял её с колен. — не гоже королеве вставать на колени.

— Для женщины, пытающейся спасти своих детей и внуков, это ничего не значит, — тихо ответила королева-мать и я молча с ней согласился.

Неприятная ситуация, но что же мне делать? Пойти ей на встречу? Я уважаю Конрадайн. Однако, мне выгоднее отправить Экора и Отто к бабушке и дедушке в Эсфальд. Пусть там с ними сами разбираются.

С детьми Дориана могут быть разные варианты. С наибольшей вероятностью их оставят в живых и тут возникает развилка вероятностей. Либо в благодарность за выдачу им Дориана с детьми, отношения между Варнией и Эсфальдом потеплеют, вплоть до союзнических, либо Эсфальд попытается посадить одного из этих детей на трон Варнии.

Что же, это тоже хороший для нас вариант. Получим казус белли в отношении Эсфальда, на законном основании объявим им войну и разгромим ко всем чертям. Затем посадим на трон