И в подтверждение моих слов,точно специально подгадав момент, на пороге каюты возникла Лита. В бежевом обтягивающем комбинезончике, она смотрелась как конфетка. Буйная молодость сквозила в каждом её жесте, в мимике, в живой иронии тёмно-синих глаз. Мужчины сразу же прикипели к юной республиканке взглядами. Все их прошлые опасения смыло живительной волной гормонов.

Подойдя к столу, снежка облокотилась об него ладонями. Её ноздри заходили, впитывая разлитые по помещению непривычные запахи.

— Это ведь не вино, Леон… Зачем травишься всякой гадостью?

— Как метко заметил наш гость, всё дело в традиции.

— Традиции травиться всякой гадостью?.. — изогнула бровь чертовка.

— А вы не составите нам компанию? — поняв, что пробил его звёздный час, худощавый Миран гибко поднялся со стула. Мужчина так и пожирал взглядом ладное тельце валькирии. Причём это у него получалось непроизвольно, сам он честно пытался смотреть исключительно в тёмно-синие омуты колдовских глаз.

Ну а дальше осмелевший от принятого на грудь спиртного Миран сделал шаг навстречу юной снежке. Та, не будь дурой, тут же перетекла в боевую стойку. Впрочем, положение тела валькирии изменилось не сильно, разве что ладони оторвались от стола, переходя в более удобное для броска положение. Вот оно — живое подтверждение опасности отравления этанолом!.. Но даже вполне ощутимая угроза в позе подруги не смогла поколебать ловеласа. Оказавшись от неё на расстоянии вытянутой руки, мужчина медленно протянул свою ладонь. Его пальцы, всё так же медленно, сжали ладошку республиканки и принялись не спеша приближать её к губам. Взгляды мужчины и женщины скрестились, грозя пожаром от разлитой в воздухе экспрессии. Наконец гибкие девичьи пальчики оказались достаточно близко, чтобы… подарить им мягкий поцелуй.

Воистину, Лита проявила подлинные чудеса выдержки! Лишь после поцелуя юная республиканка отняла свою ладонь. Немного неверяще поднесла её к глазам. Внимательно осмотрела место поцелуя, будто так до конца и не поверила случившемуся. Подняла взгляд на меня.

— Это что сейчас было, кот?

— Поцелуй.

— Да это как раз понятно…

— А ты спроси у нашего гостя. Его, кстати, Миран зовут.

— Миран, зачем ты это сделал?

— Хотел оказать знак внимания, — похоже, натуральное недоумение девочки — не смущение, а именно недоумение, непонимание — стало для него неожиданностью. Нет, не так на галантные поцелую реагируют внешницы…

— Внимания?..

— Ну… — замялся бравый разведчик. — Ты мне очень нравишься, вот я и…

— А!.. — наконец дошло до валькирии. — У нас это немного не так делается.

— А как? Я готов!

— Ну… Мальчик становится перед девочкой на колено. Смотрит в глаза. Обнимает бёдра. И целует… киску. Можно даже через одежду, — однако последнее уточнение ничуть не уберегло психику парня от перегрева. На этом месте разведчик окончательно выпал в осадок, но Лита и не думала его щадить. — Если он интересен девочке, она позволяет. А потом берёт за руку и ведёт в комнату, где они смогут нормально потрахаться. А что, у вас не так?..

На последнем вопросе сломался уже капитан. Он долго пытался сдерживать рвущийся наружу смех, но в этом месте не удержался, заржал в голос. Следом скрутило смехом хмурого здоровяка. И только худощавый стоял, и хватал ртом воздух, не зная, как реагировать.

— И что, в Республике не требуется сначала лучше узнать друг друга? — выкрутился, наконец, парень.

Наивный! Он думал, что от такой цеплючей бестии, как юная республиканка, можно легко отделаться — достаточно перевести разговор на другой предмет. Ха! Со злой иронией во взгляде Лита посмотрела на мужчину. Всего лишь посмотрела! А он уже всё понял. Но ещё пытался сохранить непонимающий вид, пытался сохранить лицо перед товарищами — как это ему виделось.

— Кажется, ты хотел поухаживать за мной, мальчик… — вкрадчиво вопрошало юное дарование. Миран хотел что-то сказать, но Лита ещё не закончила. — Говорил, что готов. Ну так вперёд, я жду!

Последние слова девочка выплюнула с утробным рыком, уперев руки в боки. Разведчик шумно сглотнул. Он окончательно смешался.

Разумеется, я мог вмешаться. Мог попытаться развеять недоразумение. Но не вмешался. Это был ценный урок для обоих. Посмотрим, кто из него выйдет с наименьшими потерями — побитый жизнью внешник, или хрупкая лань, едва из воспиталища. И что-то подсказывало: лань окажется победительницей в их странном противостоянии.

— На колено, говоришь?.. — похоже, первая часть ухаживания была мужчине насквозь понятна. Смущало только продолжение.

— Я не настаиваю. Просто буду знать, что все мужики у внешников — трепло, — внешне безразлично бросила рыжая.

И Миран не выдержал. Он реально считал, что раз мужчина дал женщине слово, он должен его держать. Особенно когда дело касается каких-то значимых моментов повседневной жизни. Служба — понятно, но так то служба… Преодолев секундное сомнение, внешник сделал последний шаг, отделявший его от пропасти чуждого менталитета. Он опустился на одно колено. Обнял юную валькирию за бёдра, и… стушевался.

Это надо было видеть! Даже его половинчатый шаг походил на муки жандарма из стихотворения Владимира Маяковского, который «как гремучую в двадцать жал змею двухметроворостую» сжимал… советский паспорт. Сжимал, и не знал, что с ним делать дальше.

На помощь растерявшемуся внешнику пришла куда более уверенная в себе республиканка. Лита запустила пальцы в куцый ёжик волос на голове мужчины. Провела второй ладошкой по шее и затылку. Когда же из гибких пальчиков по беззащитной коже заскользили когти, что те змеи, нервы парня не выдержали. Он вскинулся, попытался вскочить, но был остановлен отлично контролирующей ситуацию валькирией. Кошка где надо надавила, а где надо — зажала. В результате, малость побултыхавшись, незадачливый ловелас вынужден был уступить и смириться со своей участью.

Но самое главное сражение развернулось не здесь. Выпустив когти, Лита прижала парня щекой к своему животу. Однако, проходясь по его коже смертоносными лезвиями, смотрела не на него — о нет! — девчонка смотрела на меня. Глаза в глаза. Смотрела, и гладила коготками Мирана… Смотрела —