— Думаю, можно делать наперед, — пожала плечами я. — Создавать запасы. Либо чередоваться. Но если я буду посвящать себя только стрелам, сомневаюсь, что отделу любви светит процветание.

Это было правдой. Руководя не слишком большим, но все-таки достаточно серьезным коллективом, я пришла к выводу, что необходим постоянный контроль. Стоило только что-то выпустить из виду, как моментально начиналось недопонимание и проблемы. Иногда я чувствовала себя просто невыносимо уставшей и мечтала лишь об одном — чтобы меня оставили в покое, и я была простым клерком, а не какой-то там богиней любви.

— Вы попробуете? — серьезно спросила я купидонов. — Вы можете отказаться. Я не буду противиться. Понимаю, что прошу вас о сложном. Но если вы согласны хотя бы попытаться…

— Мы попытаемся! — вскинулся Лиам. — Ну, по крайней мере, я.

— И я! — в один голос воскликнули Макс и Дамир.

Я с облегчением вздохнула.

— Тогда попробуете?

Они взяли по черпаку и попытались налить жидкий металл в форму. Получилось не сразу; Макс едва все не пролил, Лиам и Макс расплескали драгоценные капельки.

— Когда я только училась, брала не полный черпак, а понемножку, — пояснила я. — Наполняла за несколько приемов форму. Только когда приловчилась, стала делать все за один раз.

После этого совета дело пошло лучше. Сначала медленно, но потом все увереннее и увереннее купидоны создавали свои первые стрелы.

Я подумала, что, возможно, однажды мы дойдем до такого уровня функционирования отдела, что каждый купидон сможет создавать себе стрелы самостоятельно. Но пока что я не доверяла им всем настолько, чтобы позволить подобное.

От мыслей, а еще от духоты и внезапно навалившейся ответственности закружилась голова. Я жестом велела ребятам продолжать, а сама отошла к окну и распахнула его настежь.

Свежий воздух ударил в лицо. Была середина осени, листва на деревьях стремительно желтела, и на улице уже было довольно прохладно. Вериару мертвецы еще с недели две назад сделали отличный ангар, в котором он мог обитать, но у этого события оказалось немало недостатков. Дракон совершенно не хотел покидать насиженное местечко. Благодаря правильному питанию он потерял часть лишнего веса, но до успеха было еще слишком далеко.

Вот и сейчас, пока Брэй тренировал бывших купидонов, а нынче — перспективный строительный отряд с Димитрием во главе, Вериар лишь едва махал лапами.

— Это совсем никуда не годится! — пригрозил ему зомби. — Если вы, господин дракон, будете так заниматься, то, вероятнее всего, никогда не добьетесь успеха!

— Я и так успешен донельзя, — возмущенно прорычал Вериар. — Что еще от меня требуется? Стоять на ушах?

— Работать! — ответил Брэй. — Переходим к прыжкам… Нет-нет, не отлыниваем, все переходим к прыжкам! Вериар!

— Я не могу прыгать!

— Можете!

Порыв ветра ворвался в комнату, словно выражая драконий гнев. Я поежилась и с удивлением увидела, как что-то блеснуло на окне. Ветер подул сильнее, и предмет просто слетел с подоконника. Я подалась вперед и с ужасом осознала, что на траву у дома падала любовная стрела — одна из первых изготовленных мною.

Надо было крикнуть, но я не успела. Даже не заметила, куда она запропастилась.

— Прыгаем! — закричал Брэй, легко перекрикивая мои слабые попытки привлечь внимание. — Вериар, быстрее!

Дракон окончательно разозлился. Достаточно, чтобы с усилием оторвать свою тушу от земли и с грохотом рухнуть обратно.

Вот только на ногах он не устоял. Вместо этого повалился и почти что шаром покатился по земле. В траве что-то блеснуло, а когда Вериар выпрямился, я с ужасом увидела, что у него из зада торчит любовная стрела…

— Оставайтесь здесь, — быстро бросила я троим купидонам. — Продолжайте работать.

От осознания, какими жуткими будут последствия от отравления Вериара любовной магией, я едва не лишилась чувств. Ведь он — дракон, огромное, могущественное существо! У него в распоряжении наверняка огромное количество способностей, о которых мы все даже не догадываемся! И сейчас он мог легко потерять разум из-за моей неосторожности.

Я даже не представляла, как могло произойти такое. Оставить стрелу на подоконнике так, словно и не было ее, поразительно! Ведь я всегда так старательно следила за пополнением чана, строго относилась к купидонам, говорила им, что терять стрелы нельзя, что за новой партией они могут прибыть только в том случае, если израсходуют старую, а сама!..

Это было просто ужасно. Я подвела не только себя, но и Рене, Себастьяна, да что там, каждого, кто трудился над балансом все это время. Даже любовный патруль — ведь они умудрились спасти немало людей, выдергивая из них искривленные, испорченные стрелы…

Я выскочила на улицу, не заботясь о том, что слишком легко для того одета. Для того, чтобы добраться до тренировочной площадки, пришлось обежать дом, и я чувствовала невероятную дрожь в ногах. Едва не свалившись прямо на мокрую после ночного дождя землю, я все-таки добралась до тренирующихся экс-купидонов и дракона…

И с ужасом обнаружила, что ни следа стрелы в драконьем заде уже не было.

Он устроился на мокрой земле и с удивлением рассматривал свои лапы. Брэй хотел было прикрикнуть на Вериара, но, заметив меня, явно осознал, что не следует сейчас трогать дракона, и жестом велел купидонам следовать за ним. Они приступали к своей стандартной пробежке.

— Эдита, — тем временем ошеломленно промолвил дракон. — Что только что произошло?

— Ты сел на любовную стрелу, — честно сказала я.

— А? Нет, я не об этом! — отмахнулся от меня лапой Вериар. — Понимаешь, только что ко мне пришло настоящее прозрение. Я понял, что всю эту жизнь провел не так, как следовало! На меня снизошло откровение…

Я удивленно уставилась на дракона. Откровение? Может быть, он вспомнил о какой-то драконихе, которую знал несколько сотен лет назад?

— Все это время я жил неправильно. Я совершенно не любил себя. Не берег и не ценил. Ведь любовь к себе выражается в занятиях спортом, в следовании истинной цели, в работе на благо человечества! А я? Я только и делал, что жрал и сидел на хвосте ровно, нисколечко не заботясь об общем благе…

Я едва не поперхнулась. То, о чем говорил Вериар, конечно, просто замечательно звучало, но мне все равно трудно было поверить, что он все это говорил серьезно!

— А теперь мне внезапно открылись все мои ошибки. А самое главное, я увидел дорогу! Дорогу, которая просто обязана вести меня к успеху.

— И какая же это дорога? — опасливо уточнила я.

Вериар поднялся, выпрямился, встряхнул крыльями.

— Я обязан заняться спортом. Правильно питаться. Сбросить лишний вес. Это