Шрифт:
Закладка:
Получается, Мариза тварь гораздо хуже, чем я о ней думала…
Я все же была в шоке от этой истории. Такое мне даже в голову не приходило. Нет, я все понимаю. Барон мог принудить к браку, например, долговыми расписками. Хоть и скотство, но такое я бы еще могла понять. Но вот так, добровольно, продать своего ребенка… Да-а-а… Недооценила я Маризу. Надо же!.. Знала бы раньше – не за герцога бы она замуж пошла. Не стала бы я жалеть гадину – сплавила бы во вдовий дом. Вот же ж тварь какая!..
И теперь еще меньше мне хотелось останавливаться в замке баронессы. Вроде как я и не виновата перед ней, но стало стыдно за свое благополучие. Бедная девочка! Черт-черт-черт!.. На кой ей мои подарки, воротники и косметика? Перед старым козлом красотой блистать? Неудивительно, что ей на Маризу смотреть тошно. Думаю, поэтому Марк и не рассказывал мне о сестре. Такое и рассказать-то стыдно.
Настроение у меня было испорчено намертво.
Роскошь замка барона Фуста просто поражала. Огромные ковры и дорогие гобелены. Никаких факелов – везде золоченые жирандоли с толстыми белыми свечами. Даже в коридорах замка. Ливреи лакеев, пожалуй, стоят дороже, чем костюмы некоторых дворян.
Были и хорошие новости. Барон серьезно болен, уже три дня не приходит в себя. Грех, наверное, радоваться чужой болезни, но я не болезни его радовалась, а скорой свободе леди Ровены. Пусть она и чужой мне человек, но номинально – она моя сестра.
Нам предоставили комнаты и обслугу. Леди Ровена с тем же застывшим лицом спросила, не нужно ли еще чего, и сообщила, что ужин будет через два часа, нас пригласят.
Меня ждала роскошная медная ванна, полная горячей воды, и с десяток флаконов с маслами. Цену таких флаконов я знала. Цветочные масла привозили с Островов и из Раунды. И стоил такой флакон порядка пяти-десяти салемов. Дороже золота. А мне предоставили их целую кучу.
Я выбрала запах фрезии.
За верхним столом я села рядом с леди Ровеной. Место барона пустовало, гостей не было. И ели все в какой-то напряженной тишине. Даже за нижним столом гвайры разговаривали мало и шепотом.
Баронесса почти не ела, жадно выпила стеклянный кубок воды, подкрашенной вином, и так и продолжала сидеть молча. Это было тягостно, но я не знала, как утешить ее и стоит ли вообще лезть с разговорами.
Ну, надеюсь, скоро она станет вдовой и сможет жить так, как захочет. Думаю, вдовий дом и покой – это то, что ей нужно. А там, дальше, время лечит… Она молода, очень красива и богата. И больше не обязана подчиняться мужу. У вдов больше прав. Ее даже замуж насильно больше не смогут выдать.
Спала я в роскошной комнате, стены которой были обтянуты багровым бархатом с золотой вышивкой. Фрейлин моих разместили не хуже меня. Горничные, которые нам прислуживали, все как одна были в возрасте и молчаливы. Смотрели в пол и, казалось, были запуганы.
Утром, как только я проснулась, в дверь постучали. Я уже успела накинуть халат и думала, что это Кира принесла мне воду для умывания. Но в дверь стремительно, не дожидаясь разрешения, вошла леди Ровена.
– Леди Катрин, вынуждена вам сообщить, что ночью барон Фуст скончался.
Я растерялась. Не представляю, что нужно сказать… Выразить сожаление? Глупо! Думаю, ни я, ни тем более леди Ровена не сожалеем о смерти барона.
– Простите меня, леди Ровена… Думаю, теперь вам будет немного легче жить.
Леди Ровена кинулась передо мной на колени, судорожно ухватила подол халата и, сжав его так, что побелели пальцы, сиплым, каким-то сдавленным голосом взмолилась:
– Пожалуйста… Пожалуйста, леди Катрин… Пожалуйста, заберите меня отсюда!
* * *
В дверях комнаты застыла испуганная Кира.
– Дверь закрой! И принеси чай в комнату.
Леди Ровену я усадила в кресло возле стола, налила воды из графина и вложила кубок ей в руки. Она послушно пила, и в тишине отчетливо слышался мерный стук зубов о серебро. Знобило ее сильно, хотя в комнате было тепло. Я накинула на плечи леди шерстяную шаль, которую Кира оставила на всякий случай. Вот он и случился, этот всякий случай.
– Леди Ровена, я помогу вам чем смогу. Но для начала мне нужно знать, что случилось. Ваш муж умер, вы богатая наследница. Кого вы боитесь?
– Я нищая… Совершенно. Вот, я знала, что понадобится…
Из поясной сумки она выудила сверток пергамента и протянула мне. Брачный контракт.
Я вчитывалась в крупный разборчивый почерк писца. Все стандартно. Почти все… Графиня-мать, перемать ее, подписала отказ от вдовьей доли! Она что, совсем сумасшедшая? Отдавать ребенка старику и не настоять на вдовьей доле?!
– Леди Ровена, почему графиня-мать подписала отказ?
– За это она получила тысячу салемов на руки. А мне сказала, что когда я овдовею, то смогу выйти замуж еще раз. Я берегла свой лирд, он был большой, думала потом купить домик и жить там… Я не потратила оттуда ни одной монеты. Но год назад его выкрали. Полностью.
– Вы знаете, кто это сделал?
– Да. Наследник барона. Он особенно и не скрывал…
Леди поежилась и плотнее запахнула шаль.
– Вы жаловались барону?
– Да, но он мне не поверил.
– У вас плохие отношения с наследником?
– Баронет вел себя непотребно. Слишком большие деньги развращают… Барон любил его и всегда верил.
– Ну, что ж… Думаю, я смогу забрать вас отсюда. Я еду к мужу, в Малер. Вы же знаете, что ваш брат сейчас служит королю в столице? Место вам я найду.
– Баронет будет возражать.
– Он домогался вас?
– Да.
– Мы пожалуемся королю на него.
– Я жаловалась.
– Королю?
– Да. Два года назад его величество приезжал на рудники. Земли с рудниками находятся наполовину под властью короны, бароны просто удачливые управляющие королевской частью. Но его величество был доволен работой барона, после войны выработки повысились, открыли новую шахту. Король не поверил мне. Тогда барон, после разговора с королем, впервые ударил меня.
Она говорила с трудом, осипшим голосом. Мне казалось, что она смертельно устала.
– Леди Ровена, вы спали сегодня?
– Не помню… Наверное, спала…
– Баронет извещен о смерти отца?
– Нарочных послали, когда барон заболел. Это было неделю назад. Гонец вернулся без баронета. Он оставил ему письмо. Думаю, баронет, по обыкновению, пьянствует у
