Входит Ханс с виски. И тремя стаканами.

Ханс. Я был в уборной.

Анна. Не обязательно об этом сообщать.

Ханс садится, наливает в стаканы виски.

Свен. Что ж, ваше здоровье. Хорошо тут у вас.

Ханс. Ваше здоровье.

Анна. Ваше здоровье.

Свен. Потом надо посмотреть друг другу в глаза.

По очереди смотрят друг другу в глаза.

Ханс. Положить льда?

Свен. Как тебе нравится работа, Ханс?

Ханс. Там хорошо... Чисто.

Свен. Чисто?

Ханс. Ага, мне так кажется.

Свен. Я слышал, ты входишь в группу контроля качества.

Ханс. Да. Дело интересное. Только, наверное, трудно добиться каких-то изменений.

Свен. Если есть что-то конкретное, скажи.

Ханс. Я думаю, большой эффект получился бы от улучшения подачи кислорода при лакировке. Маленькие частички металла ведь засыхают в лаке. Это незаметно. Но впоследствии — вот в этом-то и состоит моя теория — могут образоваться трещины, а отсюда ржавчина... Впоследствии.

Свен. Вы это обсуждали?

Ханс. Мы сейчас изучаем возможности. Это же вопрос денег. Аппарат ведь совсем недавно установили. Восемь месяцев или что-то в этом роде. Сейчас уже девять. Да, дело в деньгах... Но это как бы моя идея. Этим я сейчас и занимаюсь.

Свен. Почему у вас нет детей? Можно мне еще?

Ханс наливает Свену виски.

Ханс. А у тебя самого есть дети?

Свен. Да, один ребенок, дочь. Примерно вашего возраста.

Анна. Толстая.

Ханс смотрит вопросительно.

Анна. Он сам сказал.

Свен. Да, у нее с этим проблемы.

Ханс. Нет, у нас детей нет.

Анна. Пока мы об этом не думаем. Мы даже не говорили об этом. Правда, Ханс?

Ханс. Правда.

Свен. И почему же?

Анна. Надо убедиться, что у нас это всерьез.

Свен. И сколько времени на это надо?

Анна. Не знаю. Пожалуй, это всерьез. Как по-твоему, Ханс? Это зависит от тебя.

Ханс. Что до меня, то все в порядке.

Анна (Свену). Он такой ревнивый.

Свен. Я чувствую себя Святым духом. Обычно я всюду доказываю, что надо заводить детей. Думаю, я сделал немало для того, чтобы многие из живущих сегодня появились на свет. Я убеждал их родителей. И спустя день-другой они шли в спальню.

Анна. Потрясающее, должно быть, чувство.

Свен. Верно.

Ханс. Откуда тебе знать, что это твоя заслуга?

Свен. Дети чувствуют, когда мы потом встречаемся. Дети вообще меня любят. Но особенно те дети. Помню, одного своего друга я убеждал целую ночь. Девушка-то хотела, а он был... ну, вы знаете. Тем не менее спустя несколько недель он позвонил и сообщил. Она забеременела. Проходит одиннадцать или двенадцать лет. Я встречаю их за городом, на празднике. Там и их дочка, получилась девочка. Она во дворе с другими детьми. У них тележка. Время — часов восемь вечера. Все ждут ужина, а он запаздывает. Конец лета, вечер, немного прохладно. Я сажусь с ней в коляску, или тележку. Двое других детей возят нас по двору. Я рассказываю о разных странах, которые мы проезжаем. Вот мы в Японии — а теперь в Конго — а теперь в Перу. При этом я держу правую руку на ее грудях и чувствую, как они начинают расти. И знаю, в этот момент я знаю, что она моя. Без меня — ничего. Это Святой дух.

Анна. А как же твоя собственная дочь?

Свен. У нас с ней нет контакта. Я с ней встречаюсь. Вот и все.

Ханс. Тебе еще, Анна?

Анна. Да.

Ханс наливает себе, Анне. Свен допивает. Ханс наливает ему.

Свен. Вы снимаете эту квартиру?

Анна. Да.

Ханс. Мы пока выплачиваем ссуду. Вообще-то это кооператив. В этом году отпуска не получилось.

Анна. Мы думали съездить в Грецию. Но не вышло.

Свен. Греция красивая. Греческая культура.

Анна. Да, античность.

Свен. Тебе повезло, Ханс.

Ханс. В чем это?

Свен. У тебя есть Анна. (Анне.) Ты прехорошенькая.

Анна. Ты так считаешь?

Свен. Когда ты смотришь мне в глаза, оба зрачка должны глядеть в мои.

Анна, не отрываясь, смотрит на Свена.

Анна (улыбается). Вот так?

Свен. Ты не против, если я подержу твои ступни?

Анна. Подержишь?

Свен. Да, мне нравятся ступни. (Хансу.) Ты не против?

Ханс. Да нет.

Свен. Она сказала, что ты ревнивый.

Ханс. Да, но ступни, — что тут такого?

Анна кладет ноги на колени Свена. Свен берет их в руки, массирует.

Анна. Так и будешь держать?

Свен. Ага... Я вижу, у тебя ногти покрашены.

Анна. В красный цвет.

Свен. Где ты купила колготки?

Анна. Есть один магазин на Эстермальме, не помню, как называется.

Свен. Мне нравятся ступни. Они так много говорят о человеке.

Анна. Что же говорят обо мне мои?

Свен. Что ты нетерпеливая.

Анна. Нетерпеливая?

Свен. Да, тебе бы все поскорее. Ты не умеешь ждать.

Анна (Хансу). Я такая?

Ханс. Не знаю. Хотя, пожалуй, ты и впрямь немножко нетерпелива.

Анна. Что же они еще говорят?

Свен. Ты мучила их слишком тесными туфлями.

Анна. Верно. Ты это чувствуешь? (Хансу.) Потрясающе, а? Что он все это чувствует.

Свен. И еще я чувствую... Подожди!

Анна. Да?

Свен. У тебя слишком большие мечты. Нереалистичные. Ты часто бываешь... Да, да. Апатична. Ты апатична.

Анна. Это чувствуется по моим ступням?!

Свен. Ты ничего не ждешь, вот что делает тебя апатичной.

Ханс. Где именно в ступнях это чувствуется?

Анна. Что ты хочешь сказать?

Ханс. Это же должно где-то чувствоваться. В пальцах? В пятках?

Свен. Всюду. Но у тебя красивые ступни, Анна.

Анна. Правда?

Свен. Хочешь, я еще что-нибудь прочту по ним?

Анна. Да.

Свен. Тогда мне надо потанцевать с тобой. У вас есть музыка?

Ханс. Что тебе поставить? (Поднимается.) Аппаратура у нас не очень хорошая. Но мы копим на новую.

Свен. И еще на Грецию?

Ханс. Грецию?

Свен. Да, на поездку в Грецию.

Ханс. Нет, на этом мы поставили крест.

Свен. Поставь что-нибудь медленное. (Анне.) Если ты хочешь?

Анна. Не знаю. Здесь?

Свен. Да, а ты что думала? Что мы отправимся куда-нибудь?

Ханс, в нерешительности, у стереопроигрывателя.

Ханс. Так что будем делать?

Свен. Поставь что-нибудь.

Ханс ищет.

Свен. Что скажешь? Хочешь узнать побольше?

Анна. О чем?

Свен. О тебе самой. Ты же хотела.

Анна (встает). Ну ладно. (Хансу.) Нашел что-нибудь?

Ханс достает пластинку.

Ханс. Здесь есть несколько медленных мелодий.

Свен поднимается, берет Анну за